Материал Новостей Донбасса

На восьмом году аннексии Крыма, оккупации части Донбасса и «второй холодной войны» с Западом российская власть перестала тянуть резину и подробно задокументировала свои требования к США и НАТО.

В частности, Москва настаивает, чтобы Вашингтон не развивал военное сотрудничество со странами бывшего СССР, а Североатлантический альянс не расширялся на восток и отказался от любой активности в Восточной Европе, включая Украину.

Выразив собственные страхи в немыслимых притязаниях, Кремль призвал Запад к скорейшему ответу, подчеркнув, что выдвинутые требования не являются ультиматумом. В то же время Владимир Путин загадочно угрожает.

«В случае продолжения явно агрессивной линии западных коллег мы будем принимать адекватные военно-технические меры», — говорит он, не поясняя деталей.

В Белом доме заявили, что готовы к переговорам с Россией уже в январе. Москва отреагировала жестом «доброй воли»: частично отвела войска от границы с Украиной.

На что может решиться Кремль, если США и НАТО отвергнут все его предложения или согласятся лишь с тем, чего будет недостаточно для российской аппетита?

Очевидно, большой войны Путин не хочет. Слишком велики риски для России в целом и для него лично.

Другой вопрос — локальные операции, которыми Москва может доказывать максимальную серьезность своих претензий. Такой подход российскому президенту гораздо ближе по духу и опыту.

К примеру, Кремль может признать «ДНР» и «ЛНР», а затем открыто ввести в ОРДЛО российские войска, по традиции сославшись на «волеизъявление местных жителей».

На прошлой неделе Путин изрек, что «будущее Донбасса должны решать люди, которые там живут». И в очередной раз обвинил большевиков в судьбе региона. Мол, затолкнули силой в Украину.

В ноябре, говоря о «ДНР» и «ЛНР», российский президент назвал их «пока непризнанными».

Вслед за этим в комитете Госдумы по международным делам заявили, что якобы большинство жителей ОРДЛО имеет гражданство РФ, поэтому Москва будет вынуждена признать «республики Донбасса» в случае «неадекватных действий со стороны Киева».

Разумеется, при надобности Кремлю не составит особого труда придумать такие «неадекватные действия».

От забора до соседа

Россия может отважиться на признание «ДНР» и «ЛНР», а также демонстративно разместить на оккупированном Донбассе собственные войска, преследуя две основные цели.

Первая — фиксация и укрепление буферной зоны с Украиной как одним из главных союзников США вне НАТО и потенциальным членом Альянса. Так Москва покажет Западу, что будет саму себя обеспечивать «гарантиями безопасности».

Вторая цель — помешать евроатлантическому движению Украины, отягчив ее территориальную проблему.

В 1995 году Североатлантический союз обнародовал «Исследование о расширении НАТО», где описаны критерии для стран, претендующих на членство в Альянсе.

В одной из статей документа отмечается: «Государства, в которых существуют межэтнические трения или территориальные споры, включая ирредентистские претензии или внутренние юрисдикционные распри, должны урегулировать такие конфликты мирным путем в соответствии с принципами ОБСЕ. От этого может зависеть решение о принятии страны в Организацию».

Правда, уже в следующем пункте подчеркивается, что «нет фиксированных и жестких принципов для приглашения государства в НАТО».

Вопрос о расширении Альянс решает в индивидуальном порядке. У многих его членов есть территориальные споры.

Однако вполне ясно, что Североатлантический блок не горит желанием принимать страны с горячими конфликтами. Тем более, когда государство имеет дело с таким агрессором, как Россия.

Аннексировав Крым и устроив войну на Донбассе, Москва помогла Украине утвердиться в евроатлантическом курсе, но в то же время поставила на этом пути труднопреодолимый барьер.

Пока что Запад слишком осторожен, чтобы удовлетворить украинскую надежду на вступление в НАТО и тем самым создать себе условия для потенциальной войны с РФ.

Если Кремль признает квазиреспублики на Донбассе и открыто введет на подконтрольные им территории свою армию, Киеву будет еще сложнее достучаться в двери Альянса.

Но чем заплатит Москва за такой шаг?

Цена вопроса

Несомненно, будут новые санкции. Но едва ли столь суровые, какие США и Евросоюз пообещали Кремлю в случае крупномасштабного нападения на Украину.

Крайне маловероятно, что признание «ДНР» и «ЛНР», пусть и с показательной военной интервенцией в ОРДЛО, обернется для России отключением от SWIFT или чем-то подобным.

С другой стороны, РФ может нарваться на санкции, сопоставимые с теми, что были введены в 2014 году. Это будет существенный удар по российской экономике, учитывая, что она пребывает в затяжном и пока беспросветном застое, который сопровождается высокой инфляцией.

Между тем не следует переоценивать прагматичность Путина и недооценивать его параноидальность. Весомые экономические риски могут не остановить хозяина Кремля от очередной авантюры на Донбассе ради «обеспечения безопасности».

Символическая крыса

В 2000 году вышла книга «От первого лица», в которой Путин рассказал о своей жизни. Среди прочего российский президент поведал, как однажды в питерской парадной он раз и навсегда понял, что означает фраза «загнать в угол»:

«В подъезде жили крысы. И мы с друзьями все время гоняли их палками. Один раз я увидел огромную крысу и начал преследование, пока не загнал ее в угол.

Бежать ей было некуда. Тогда она развернулась и бросилась на меня. Это было неожиданно и очень страшно. Теперь уже крыса гналась за мной. Она перепрыгивала через ступеньки, соскакивала в пролеты. Правда, я все равно был быстрее и захлопнул дверь перед ее носом».

Не исключено, что именно этот детский опыт, глубоко впечатливший юного Вову, во многом предопределил внешнеполитический курс российского лидера.

По меньшей мере эта история обстоятельно иллюстрирует, какая картина мира лежит в основе поведения Путина на международной арене.

«Преследователь» — коллективный Запад. «Крыса» — Россия. А захват Крыма, оккупация ОРДЛО и демонстрация готовности к дальнейшей агрессии в Украине — это элементы «контрнаступления», полагаясь на которые,”грызун” стремится обезопасить свой суверенитет.