У меня была короткая поездка в Бухарест. Зная об огромном количестве случаев госпитализации и смертей, я обратила внимание на то, как простые люди смотрят на риски пандемии. На улицах большинство людей носит маски, а в госучреждения не войти без маски и без справки о вакцинации. Меня приятно удивило то, как трудно было купить кофе. Даже в самом крошечном заведении человек не спешил взять у меня деньги и продать мне кофе. Сначала он просил меня показать справку о вакцинации. Еще больше я удивилась, увидев, что заведения оснащены QR-сканерами.

Все это оставило приятное ощущение того, что Румыния тоже скоро избавится от этой напасти, ведь числа, связанные с вакцинацией, растут. И еще я подумала, что, раз до нас еще не дошли сканеры, а маски давно были забыты, нам придется приложить усилия, чтобы научиться чему-то у соседей.

Возвращаясь назад, я взяла такси до аэропорта. Не самый роскошный отель вызвал такси, которое перевернуло всю эту историю успеха. Я села в машину и сквозь поры маски почувствовала дым от дюжины недавно выкуренных сигарет. Я посмотрела на водителя, чтобы понять его отношение. На передней панели было написано «Адриан». Ему было до 35 лет, а с телефона ему улыбалась девочка детсадовского возраста – его дочь.

— Куда вы едете так, в маске?

— В аэропорт. А маска обязательна для всех.

Он вынул из кармана платок, завязал его за ушами и натянул на подбородок. Так он словно соблюдает правила, но все же не соблюдает их.

— Вы действительно верите в эту страшилку? Это обыкновенная простуда. Люди умирают от рака и от всяких заболеваний. Сколько Бог даст вам прожить, столько вы проживете, – сказал Адриан, заводя машину. Он почесал нос, а затем прикоснулся ко всем устройствам, которые были у него под рукой. Он также сказал мне, что он не вакцинировался и не собирается этого делать.

Я поняла, что никто спокойно с ним не разговаривал – не сейчас, когда началась пандемия, а когда он родился. Никто не говорил ему о санитарных, о социальных правилах, о солидарности. Я заметила, что он даже не пристегнул ремень безопасности. Я медленно начала рассказывать о вакцине от полиомиелита, которая спасла тысячи детских жизней от паралича на всю жизнь – таких же милых детей, как его дочь. Затем я рассказала, что людей с раком и инсультом, которые он считает реальными заболеваниями, невозможно нормально лечить в таких условиях, поскольку врачей не хватает из-за потока пациентов с ковидом.

Адриан, смертельно уставший от урока, позвонил другу. Начался диалог, который продлился много минут. Да, он держал телефон у уха и вел машину. Он пожаловался другу, что ему не везет, что он мало получает, что люди жадные и не ездят на такси, что ему не на что купить себе вечером пиво или заплатить за другие развлечения.

Когда он закончил разговаривать, он положил трубку, но не телефон. На светофоре, ожидая зеленого света, он открыл приложение с электронными играми и нажимал на шарики на экране. Мне показалось, что я была в трагикомедийном фильме. Я думала о том, стоило ли пытаться что-то объяснить ему, или же мне лучше было выйти, спастись и доложить о нем.

— Ничего, если я закурю?

Я расстроила его: мало что я вакцинированная, так я еще и не курю. Когда мы приехали в аэропорт, молодой таксист, окруженный гаджетами, сказал мне, что картой платить нельзя, и можно только наличными. Всю дорогу до аэропорта я сравнивала Адриана с Хансом.

С Хансом я познакомилась на прошлой неделе в Амстердаме. Я была с группой журналистов, и я вызвала такси, чтобы нас отвезли в редакцию Volksgrant. Машина была идеально чистой, а водитель словно вышел из модного журнала. Он носил маску и попросил нас тоже надеть маску, поскольку в транспорте она еще была обязательной. Он спросил нас, вакцинировались ли мы, и сказал, что он тоже вакцинировался. Затем, разговорившись, мы узнали его удивительную историю жизни.

Такси – его последняя профессия. Всю жизнь он занимался дискотеками. В молодости он купил несколько заведений в нидерландской столице и развивал развлекательный бизнес. В 54 года он почувствовал, что на дискотеке уже не так весело (да, он каждую неделю ходил на вечеринки в течение 30 лет), и поэтому он составил план: он продал бизнес и посчитал полученные деньги. Ему бы хватило их на всю оставшуюся жизнь, и он мог путешествовать на экзотические острова, как в постоянном отпуске. Он так и сделал. Он путешествовал, но только несколько месяцев. Затем он отказался от этого.

— Почему?

— Я почувствовал себя не так, как предполагал. Мне вновь захотелось быть частью общества, быть полезным, быть дома.

Сейчас Ханс – таксист. Он делает это не ради денег, а ради интереса и удовольствия. Он работает каждый день, лишь по несколько часов, чтобы знакомиться с новыми людьми, рассказывать им о жизни, о правилах, о цивилизации и о смысле жизни. Между этими двумя людьми огромная пропасть, состоящая из образования, мышления и, конечно, благосостояния. В Нидерландах количество случаев госпитализации и смертей из-за ковида очень мало.