Материал Новой газеты

В минувшее воскресенье в Кишиневе похолодало, температура опустилась до девяти градусов. И это притом что совсем недавно, 22 октября, погода была куда более дружелюбной — плюс 22. Скверную погоду в столицу Молдовы принес северный ветер, вот и похолодало. Политическая атмосфера страны, напротив, раскалилась от скверных новостей из Москвы.

21 октября стало известно, что проходившие в Москве и растянувшиеся на два дня российско-молдавские переговоры о поставках газа завершились безрезультатно. Уже 22 октября парламент страны проголосовал за введение в Молдове режима чрезвычайного положения из-за дефицита газа. Пока на 30 суток, с 22 октября по 20 ноября.

В субботу вечером, прилетев в Кишинев и устроившись в гостинице, я включил телевизор и пробежался по местным каналам. В студиях было жарко. Большей частью это были дискуссии и комментарии на молдавском языке, но словам Россия и «Газпром» перевод не нужен.

Впрочем, и русскоязычных программ в молдавском телеэфире тоже немало. В этих телепередачах лучшие умы страны обсуждали заявление официального представителя «Газпрома» Сергея Куприянова, пригрозившего, что компания может полностью прекратить поставки газа в Молдову, если не будет погашен долг в 709 миллионов долларов и не будут подписаны соглашения об условиях нового газового контракта.

«В настоящее время тело долга составляет 433 миллиона долларов, а с учетом просрочки платежей общая сумма задолженности составляет 709 миллионов долларов. При этом представители Молдовы почему-то не хотят признавать накопившуюся сумму задолженности», — заявил Куприянов «РИА Новости».

Кто кому должен?

И это правда: Молдова не хочет признавать долг. Свою позицию она объясняет тем, что вовсе не она, не Республика Молдова, задолжала ПАО «Газпром» эти деньги. Формально долг числится за АО «Молдовагаз», а это дочерняя структура «Газпрома», ему принадлежат 50 процентов акций предприятия. Еще 13,44% принадлежат кабинету министров Приднестровья и переданы в управление «Газпрому». 1,23% акций находятся в собственности миноритариев. Так что на долю правительства Молдовы приходится лишь 35,33% акций АО «Молдовагаз». И это обстоятельство сильно мешает республике контролировать накопление долга.

— Мы не понимаем, как образовался этот долг, — заявил мне Александр Слусарь, зампредседателя партии «Платформа «Достоинство и правда», в 2019–2021 годах вице-спикер парламента Молдовы. — Молдова настаивает на внешнем аудите. Но наша счетная палата не имеет права проверять АО «Молдовагаз», потому что у Молдовы нет контрольного пакета. Допускаю, что этот долг существует и с ним надо разбираться. Но это должно быть темой отдельных переговоров.

Другой мой собеседник, Александр Петков, экс-советник президента Молдовы, в 2010–2014 годах избиравшийся депутатом парламента Молдовы, видит в исходе московских переговоров откровенный промах молдавской стороны:

— В последние месяцы российские чиновники откровенно шантажировали Молдову, увязывая решение газовых проблем с приднестровским урегулированием. Но вместо того, чтобы прислушаться к Владимиру Владимировичу Путину, который рекомендует отделять мух от котлет, и руководству Молдовы вначале надо было решить с Россией газовую проблему, а с приднестровским вопросом разбираться после, как и разбирались, в формате «пять плюс два» (Молдавия, Приднестровье, ОБСЕ, Россия, Украина и наблюдатели от США и ЕС.— И. М.),— вместо этого наше правительство направляет в Москву Владислава Кульминского, вице-премьера, ответственного именно за приднестровское урегулирование. Фактически мы сами согласились увязать Приднестровье с поставками газа! И если раньше можно и нужно было говорить, что Москва шантажирует Молдову в газовых переговорах, то с 21 октября 2021 года о шантаже говорить уже нельзя. Мы, Молдова, убили свои переговорные позиции. А позиции эти были очень сильные. Несмотря на то что Молдова достаточно бедное, скажем даже, нищее государство, молдавские потребители на правом берегу Днестра платежеспособны. Об этом знают и в «Молдовагаз», и в «Газпроме». У населения нет ни копейки долгов за потребление газа. Потому что нас в Молдове приучили платить за газ и электроэнергию в течение 15 дней с момента получения платежки. И все прекрасно знают, что если не оплатить, то сразу же отключат и газ, и электричество.

— Но тогда как образовался долг?

— Это долги не населения. Это долги предприятий.

• Основной объем долга в 394,1 млн долларов образовался в 2011–2015 годах.
• 39,3 млн долларов — это долги за 2006–2007 годы,
• и еще 10 млн. долларов не перечислены «Газпрому» в сентябре 2021 года.

Все остальное — это пени и штрафы.

Но что удивительно, в отчетах «Газпрома» и «Молдовагаза» фигурируют совершенно другие цифры. Более существенные. Возьмите любой годовой или квартальный отчет ПАО «Газпром» или АО «Молдовагаз». Там есть цифра долга, которая росла год от года.

• Было 5 млрд долларов,
• потом 6 млрд,
• потом 7 млрд.
• Сейчас уже порядка 8 млрд долларов. Это — долг Приднестровья за потребленный газ.

Выходит, что эта астрономическая цифра — не проблема для «Газпрома»? У компании есть иностранные акционеры, перед которыми надо как-то объясняться.

«Газпром» — серьезный игрок на мировых биржах. И 8 млрд долларов долгов — серьезная цифра даже для такой махины, как «Газпром». Но про эти 8 млрд «Газпром» сегодня помалкивает.

А проблемой стали 700 млн долларов долга Молдовы, включая пени, которые «Газпрому» срочно вдруг понадобилось забрать. Это политика в чистом виде.

Фактор Приднестровья

Между тем пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков, комментируя молдавско-российскую газовую проблему, заявил: «Никаких политических моментов нет и быть не может, это исключительно коммерческие переговоры. Есть потребность, есть коммерческое предложение, есть предлагаемая скидка, есть также проблема аккумулированного долга. Все это носит коммерческий прикладной характер, никакой политизации здесь нет и быть не может».

Александр Слусарь не согласен с Дмитрием Песковым:

— «Газпром» фактически финансирует Приднестровье, где осело порядка восьми миллиардов долларов за поставки газа, и

этот долг никто не собирается возвращать. И ни разу «Газпром» не поднимал вопрос, чтобы Приднестровье рассчиталось за газ. Так что это вопрос именно политический.

Со Слюсарем солидарен и Александр Петков, который дотошно изучил российско-молдавские газовые отношения, начав свое исследование с того, что 5 февраля 2020 года купил две акции АО «Молдовагаз» и стал миноритарием АО «Молдовагаз», получив и доступ к внутренним документам, и право участвовать в собраниях акционеров молдавского дочернего предприятия Газпрома.

— Приднестровье не платит за газ, — говорит Петков. — И это притом что для потребителей Приднестровья газ стоит в два раза дешевле, чем в Москве. Подчеркиваю, российский газ в 40 км от Кишинева стоит в два раза дешевле, чем в Москве! С учетом доставки, со всеми распределениями и прочими затратами. Из этого газа производится электроэнергия, и электричество в Приднестровье стоит в три раза дешевле, чем в Москве. Возникает очень много вопросов — не к Молдове, не к АО «Молдовагаз», а к ПАО «Газпром», чьи чиновники ежегодно принимают решения направлять газ в Приднестровье, несмотря на то, что ежегодно от 200 до 500 млн долларов остаются в этом регионе Молдовы, не возвращаясь в качестве оплаты. И это «Газпром» не беспокоит. А забеспокоили 700 млн долларов правобережной Молдовы, которые стали камнем преткновения в отношениях между Молдовой и Россией. Мне очень интересно, почему переговоры ведет господин Дмитрий Козак? Это же странно. Переговоры должны вести «Молдовагаз» с «Газпромом». Ну или правительственные чиновники Молдовы и России. А господин Козак — заместитель главы администрации президента РФ.

Работа для прокуроров?

— Происходящее у нас в газовой сфере — это проблема не только Молдовы, это проблема и «Газпрома», — продолжает Александр Петков. — И я давно говорю, что этой проблемой должны заняться прокуроры, как в Кишиневе, так и в Москве. Потому что здесь у нас на этом газе фактически работает международная схема по отмыванию денег. И я готов ответить за свои слова, когда говорю, что эти деньги отмываются. Вот только одна схема: газ приходит в Приднестровье и поступает на Молдавскую ГРЭС, которая вырабатывает электроэнергию и продает ее правобережной Молдове по мировым ценам. Молдавские потребители расплачиваются за электроэнергию с Молдавской ГРЭС.

— Энергетики могли бы рассчитаться за газ и покрыть долг Газпрому?

— Вот именно! Но эти деньги тоже не поступают «Газпрому». Куда они уходят? Почему на это все закрывают глаза? В первую очередь в Москве, в «Газпроме». Я настаиваю, что этими схемами должна заняться прокуратура как Российской Федерации, так и Республики Молдова. И я не сомневаюсь, что прокуроры целого ряда стран тоже будут заинтересованы узнать правду, куда уходят газовые деньги.

Газовый джин

Когда «Газпром» озвучил угрозу перекрытия подачи газа в Молдову, в республике вспомнили не только многомиллиардный долг Приднестровья за газ. Все мои собеседники непременно обращали внимание на то, что за последние несколько лет в непризнанной «Приднестровской молдавской республике» (ПМР) произошел резкий взлет потребления электроэнергии. На левом берегу Днестра проживают порядка 450 тыс. человек, на правом — в пять раз больше, 2,6 млн человек. Но Приднестровье потребляет электроэнергии в полтора раза больше. Почему так? Объяснение кроется в том, что с 2018 года в этом регионе, как грибы после дождя, начали возникать фабрики по майнингу криптовалюты.

На сегодня Приднестровье — один из крупнейших в Европе производителей биткоинов. А «крестным отцом» этого процесса многие здесь считают Игоря Чайку, младшего сына бывшего генерального прокурора России.

В сентябре 2017 года Игорь Чайка прилетел в Кишинев, провел переговоры с тогдашним президентом Молдовы Игорем Додоном, а затем отправился в Тирасполь, где встретился с руководителями Приднестровья.

Чайка не скрывал своих планов. Молдавская и российская пресса в те дни распространили заявление амбиционного бизнесмена: «В Приднестровье есть направление сотрудничества в сфере информационных технологий, включая блокчейн и криптовалюты. Правительство Приднестровья заявляет, что у них четвертая по скорости интернета и проникновения широкополосного доступа сеть в Европе, у них дешевая электроэнергия, и это ключевое условие для создания майнинговых ферм».

Тогда же, в сентябре 2017 года получила огласку информация, что Игорь Чайка обсуждал с приднестровскими властями законопроекты о легализации майнинга криптовалют в Приднестровье.

В начале 2018 года соответствующие законы были приняты. 31 января 2018 года парламент ПМР проголосовал за принятие закона «О развитии информационных блокчейн-технологий». Этот закон позволил создать на территории Приднестровья целевые свободные экономические зоны (СЭЗ), резидентами которой стали иностранные юридические и физические лица, осуществляющие майнинговую деятельность. При этом без регистрации на территории ПМР. Власти региона предоставили резидентам СЭЗ право беспошлинного ввоза оборудования и беспрепятственного вывоза имущества.

Справедливости ради надо сказать, что имя Игоря Чайки более не упоминается в контексте развития этого бизнеса. 22 января 2020 года отец бизнесмена, Юрий Чайка, был освобожден от должности генерального прокурора России. А через несколько месяцев, в апреле 2020 года, стало известно о том, что Игорь Чайка не смог развернуть майнинг-бизнес в Приднестровье. Сначала его подвели китайские партнеры и сорвали завоз в Приднестровье оборудования для майнинга. Потом возникли разногласия с руководством непризнанной республики.

Приднестровское законодательство о СЗЭ позволяет хорошо запрятать конечных бенефициаров майнинговых фабрик. Именно эти загадочные люди за 3,5 года действия закона завезли в Приднестровье оборудования на десятки миллионов долларов — и теперь осваивают газпромовские миллиарды. А сына генерального прокурора России, увы, подвели китайские поставщики.

Сегодня в Приднестровье никто не допускает сворачивания майнинг-бизнеса. Здесь не видят угрозы снижения производства электроэнергии, необходимой для бесперебойной работы фабрик майнинга криптовалюты. Ключевые производители электроэнергии Приднестровья работают на дешевом российском газе — и никакой угрозы не чувствуют.

Спокойствие приднестровских властей можно объяснить только одним: они получили гарантии Москвы, что Приднестровье не останется без газа.

Но в этой непризнанной республике нет предприятий, у которых есть договорные отношения с ПАО «Газпром». Приднестровье получало газ от газпромовской дочерней компании АО «Молдовагаз». И, по всей видимости, будет и дальше получать. Как будет получать газ и правобережная Молдова. «Газпром» не может взять на себя принятие политического решения, не может позволить себе бросить на произвол судьбы ПМР.

Ждем «сенсационную» новость о том, что, несмотря на все трудности, Москва и Кишинев все-таки договорились?