10 месяцев спустя с момента начала ликвидации трех банков, вовлеченных в миллиардное мошенничество в банковской системе, государство объявляет о том, что восполнило только 1,2 миллиарда леев, деньги, поступившие за счет кредитов, погашенных физическими и юридическими лицами, большинство из которых не были вовлечены в мошенничество, или от продажи активов этих трех учреждений. Ликвидаторы обанкротившихся банков, все сотрудники НБМ не хотят общаться с прессой, в то время как эксперты констатируют полное отсутствие прозрачности в этом процессе. «Активы по-прежнему крадут довольно спокойно», – считает бывший депутат Вячеслав Ионицэ. «Пространства для спекуляций достаточно до тех пор, пока НБМ не обеспечивает прозрачность, а управляющие не предоставляют достаточно информации общественности», – говорит Вячеслав Негруцэ, бывший министр финансов.

Исполнительный комитет Национального банка Молдовы (НБМ) принял, 16 октября 2015 года, решение об отзыве лицензий на осуществление финансовой деятельности у «Banca de Economii a Moldovei» (BEM), «Banca Socială» (BS) и «Unibank», вследствие их несостоятельности и ряда нарушений положений закона. Тогда же был начат процесс принудительной ликвидации этих банков, в соответствии с Законом о финансовых учреждениях. Согласно решению Исполнительного комитета НБМ, ликвидатором BEM был назначен Григорий Олару, BS – Сергей Бергие и «Unibank» – Руслан Грате, все они – сотрудники НБМ. Впоследствии, ликвидатор «Unibank», Руслан Грате, был заменен Юлианом Цурканом. «НБМ и ликвидаторы будут продолжать активную совместную работу с правоохранительными органами Молдовы в рамках текущих расследований, а также с представителями консорциума «Kroll» и «Steptoe&Johnson» LLP, для выявления организаторов и конечных бенефициаров сомнительных сделок и восстановления активов, выведенных из трех банков», – говорится в пресс-релизе НБМ, выпущенном в середине октября 2015 года.

1,2 миллиарда, восстановленные в виде кредитов и активов

«Приоритетом Исполнительной власти является восполнение денег, их возвращение в Молдову. Мы вместе с коллегами предложили, чтобы у нас было панно, на котором мы ежедневно могли видеть восстановление. Чтобы оно было электронным. В общественном месте», – заявлял в интервью румынскому телеканалу «Digi 24» премьер-министр Павел Филип еще в январе 2016 года. Впоследствии, казалось, он отрекся от этих заявлений, сказав, что «это правда, я говорил об этом панно. В конце концов, это было образное выражение. Не обязательно устанавливать панно в центре города, поскольку я не думаю, что оно станет слишком привлекательным символом», – сообщил он в интервью кишиневскому СМИ. Панно, все же, появилось в конце июня на веб-сайте Министерства финансов (МФ), но оно не содержит слишком много данных о восстановлении миллиарда, украденного из трех банков. Кроме общих цифр, панно содержит только ссылки на сайты трех банков и уведомления о тендерах по продаже имущества, оставленного под залог в обмен на ряд кредитов.

Сегодня, более чем 10 месяцев спустя с момента начала процедуры ликвидации трех финансовых учреждений, общественности почти ничего не известно о процессе ликвидации. Согласно информации, размещенной на веб-сайте Министерства финансов, на 1 августа 2016 года было восстановлено 1,26 миллиарда леев, хотя из двух банков, по данным прокуратуры, было украдено в 20 раз больше. Согласно информации, размещенной на сайте МФ, больше всего денег, 476 миллионов леев, было возвращено по линии BS, 403 миллиона – BEM и 383 миллиона – «Unibank». Из них, 531 миллион леев был восстановлен в результате погашения кредитов (413 миллионов), а остальная часть – от продажи активов или исполнения судебных решений. Еще 732 восстановленных миллиона поступили в виде срочных кредитов, выданных трем банкам НБМ.

Ликвидаторы не хотят говорить

Простая проверка показывает, что на аукционах, организованных тремя банками, большая часть имущества, вынесенного на продажу, находится в районах и принадлежит или принадлежала обычным людям или фирмам, чьи наименования не фигурируют в расследовании прокуроров о банковском мошенничестве. И если организация аукционов является публичной, то их результаты уже не объявляются, граждане лишены возможности узнать, у кого оказалось имущество, проданное банком, и, в особенности, по какой цене. Чтобы узнать подробности об этапах процедуры ликвидации BEM, BS и «Unibank», мы попытались поговорить с тремя ликвидаторами финансовых учреждений, но безуспешно.

«Я не могу вам ничего сказать. Все вопросы направляйте в НБМ», – перенаправил нас Сергей Бергие, управляющий BS. «Ликвидаторы не предоставляют никакой информации. Перенаправляю вас в пресс-службу», – сказала нам и секретарь Григория Олару, ликвидатора BEM. Юлиан Цуркан, ликвидатор «Unibank» находится в отпуске. «Ответ, который я могу вам дать – звоните в НБМ», – ответила нам также секретарь Юлиана Цуркана, ликвидатора «Unibank».

Представители НБМ обещали предоставить нам информацию, но так и не сделали этого вплоть до отправки нового номера газеты в типографию.

Ионицэ: «Активы по-прежнему довольно спокойно крадут»

Экономист Вячеслав Ионицэ считает, что Правительство должно принимать участие в ликвидации трех банков, будучи единственным кредитором. «Самая большая проблема, которая стоит перед нами в случае трех банков, это законодательный конфликт, который Правительство должно было разрешить, но ничего не сделало. В соответствии с Законом о несостоятельности, процедурой ликвидации должны управлять основные кредиторы. В соответствии с Законом о финансовых учреждениях, ликвидатором банков является НБМ, будучи защитником интересов вкладчиков, а в случае, если банк ликвидируется, НБМ назначает управляющего и ликвидирует банк, чтобы защитить крупнейших кредиторов банка – вкладчиков. В данном случае, перед нами ситуация, которая не вписывается в рамки Закона о финансовой несостоятельности просто потому, что вкладчиков там нет, потому что все риски вкладчиков взяло на себя Правительство, будучи сегодня единственным кредитором. Я спрашиваю себя, как это возможно, чтобы Правительство, будучи единственным кредитором, приняв на себя все риски, все кредиты, все обязательства банков перед компаниями и другими банками, не участвовало в процессе ликвидации? Если активы продаются по более низкой цене, выходит, то, что не получится восполнить, должны будем оплатить мы, граждане. Правительство, по сегодняшний день, не проявило готовности в решении этой проблемы», – отмечает экономист.

«На мой взгляд, в настоящее время, активы по-прежнему довольно спокойно крадут. Да, очень просто. Я понял, что уже есть судебные решения о признании недействительными кредитных договоров, у нас продажи активов по смехотворным ценам. То есть, в настоящее время это спокойствие в интересах тех, кто занимается делами, подпадающими под действие Уголовного кодекса. По моему мнению, учитывая, что единственным кредитором является Правительство, все активы банков должны рассматриваться в качестве государственной собственности и должны продаваться в точном соответствии с процедурами, предусмотренными для продажи публичной собственности», – объясняет он. «Мне очень трудно высказываться относительно суммы, которая была восстановлена на сегодняшний день, пока это не делается в прозрачной манере. Боюсь, что по окончании процедуры ликвидации, Генеральная прокуратура и Национальный антикоррупционный центр будут вынуждены открыть еще с десяток новых уголовных дел», – считает бывший депутат.

Негруцэ: «Полностью непрозрачный процесс»

Вячеслав Негруцэ, бывший министр финансов, который следит за процессом ликвидации этих трех финансовых учреждений, также наблюдает, что процедура проводится не прозрачно. «В процессе управления процедурой несостоятельности 3-х банков нет никакой прозрачности. Элемент условной прозрачности проявляется в том, что эти аукционы организуются ликвидаторами трех банков, только вот никто не знает, какова дальнейшая судьба продаваемых активов, существуют лишь объявления об аукционе, без продолжения, чтобы можно было выяснить, что там происходит. Здесь, наверное, необходимо обратить внимание на то, что виртуальное панно, которое находится на сайте МФ, не имеет ничего общего с этим министерством, информация, представленная там, такая, какая есть, скудная, но она не принадлежит МФ. Информация относится к деятельности банков в процессе ликвидации и не имеет ничего общего с восстановлением украденных средств, как было заявлено на момент выступления в рамках презентации подобного панно. Информация скудная и призвана не прояснять положение вещей, а манипулировать отдельной информацией и создавать определенное ошибочное представление в обществе. Она никак не связана с мошенничеством», – подводит итог Негруцэ.

«Такие ситуации оставляют место для интерпретаций и предположений и даже, в некоторых случаях, достаточно обоснованных подозрений в том, что активы трех банков по-прежнему разворовывают. Мы не должны забывать, что банки были переданы в специальное управление только после выборов 2014 года, хотя еще годом ранее велась достаточно активная переписка между НБМ и другими государственными органами, и требовалось, по крайней мере, введение специального надзора. Надзор не был введен, чтобы в ноябре 2014 года сразу ввести специальное управление. Непосредственное участие высокопоставленных лиц НБМ на данном этапе очевидно. Соответственно, теперь у нас есть сотрудники НБМ, осуществляющие управление процедурой ликвидации, в которой, если мы очень внимательно посмотрим в первый доклад «Kroll», то сможем увидеть в наличии взаимосвязей и в действиях, противоречащих законодательным положениям, часть того, что случилось с тремя банками. Я не исключаю, что в настоящее время могут существовать иные договоренности, нежели законные. Пространства для спекуляций достаточно до тех пор, пока НБМ не обеспечивает прозрачность, а управляющие не предоставляют достаточно информации общественности», – отмечает эксперт.

Виктор МОШНЯГ