Часть мотивированного приговора по делу Филата была опубликована на веб-сайте Суда сектора Буюкань. Оттуда мы узнаем, что бывший премьер-министр, приговоренный к 9 годам заключения, был обвинен и осужден по 64 эпизодам, в рамках которых он получал незаконное вознаграждение от Шора в виде денежных средств, автомобилей, услуг в сфере авиации и гостиничных услуг в Нью-Йорке и Швейцарии. В своем последнем слове Филат отверг обвинения и акцентировал внимание на том, что блага были получены в период, когда он не занимал какую-либо государственную должность. В то же время, защита привела многочисленные нарушения и неточности в обвинениях прокуроров, основанных на показаниях Шора во время явки с повинной.

Из 109 страниц, обнародованных несколько дней назад на портале судебных инстанций, только 24 заполнены, в то время как большинство представляют собой чистые листы. Служба по связям с общественностью Суда сектора Буюкань объяснила, что объем приговора очень велик, и по этой причине возникли технические проблемы, но заверила нас, что в ближайшее время эта проблема будет решена. На доступных страницах имена лиц, наименования банковских учреждений или вовлеченных компаний стерты, но некоторые из них можно вычислить, поскольку они связаны с указанными в явке с повинной Илана Шора от 15 октября 2015 года.

Прокурор Адриана Бецишор не ответила на телефонные звонки, чтобы объяснить, каким образом стало возможным, чтобы часть приговора была обнародована, в то время как в адвокатском бюро, защищающем интересы бывшего премьер-министра, нам сообщили, что Игорь Попа уехал за границу, и не сможет нам ответить. Нас заверили, что Кристине Банку сообщат о нашем запросе, и позже она свяжется с нами по контактному номеру, который мы оставили. До сдачи выпуска в печать этого не случилось.

Доказательства обвинения

Суд установил, что экс-премьер-министр Владимир Филат, будучи лицом, исполнявшим ответственную государственную должность, требовал, получал и вымогал «ему не предназначавшиеся блага в особо крупных размерах». В связи с этим, прокуроры составили список с десятками незаконных вознаграждений, которые впоследствии были оспорены адвокатами. Главным аргументом защиты был тот факт, что большая часть предполагаемого влияния Филата или имущества, попавшего в его распоряжение, были получены им после того, как он был отправлен в отставку с поста премьер-министра 5 марта 2013 г. Соответственно, он больше не был лицом, исполнявшим ответственную государственную должность.

Суд установил, что в начале апреля 2013 года, то есть сразу после того, как он был отправлен в отставку с поста премьер-министра, Филат потребовал у Илана Шора (прим. ред. – имя скрыто) и получил через посредника автомобиль стоимостью более 1,2 миллиона леев, «за невыполнение полномочий, которые ему присущи согласно занимаемой должности премьер-министра…». По сути, Филат, зная, что государство владеет 56,13% акций АО «Banca de Economii» (Сбербанк), и что существует финансовый дефицит около одного миллиарда леев, по ситуации на начало 2013 года, намеренно допустил фиктивный перевод соответствующего долга компании, наименование которой скрыто, с которой был подписан «Генеральный договор цессии от 18.03.2013 года» на сумму около 940 миллионов леев, «без реагирования в целях защиты собственности государства и граждан Республики Молдова».

Впоследствии, в период с июня по сентябрь 2013 года, Филат потребовал и получил, скорее всего, от Шора, хотя имя подразумеваемого лица засекречено, два автомобиля на общую сумму более 3 миллионов леев. Это имущество было вознаграждением за то, что Филат оказывал влияние на лиц, исполнявших ответственные государственные должности, и публичных должностных лиц из состава Правительства Молдовы, на одного из членов Комиссии по проведению коммерческих и инвестиционных конкурсов по приватизации государственного имущества, чтобы они согласились организовать, поддержать и осуществить дополнительную эмиссию акций АО «Banca de Economii» без участия государства, выдвинув условие Илану Шору о «принудительном приобретении выпущенных акций компаниями, находящимися под его управлением». Об этом последний упоминает в октябрьской явке с повинной 2015 года. Тогда Шор писал: «В июне-сентябре 2013 года Влад Филат по сути сделал возможным, чтобы мы получили контрольный пакет акций «BEM», сообщив мне о достижении договоренности о дополнительной эмиссии акций с тогдашним премьер-министром Юрием Лянкэ».

В этом же документе говорится, что Филат, «явив тот же преступный умысел», потребовал и получил через посредников три другие автомобиля, на сумму свыше 3 миллионов леев.

Прокуроры также установили, что в период с сентября 2013 по май 2014 года Филат, в сопровождении других лиц, воспользовался услугами воздушного транспорта на сумму 1.166.189 миллионов леев, что «является незаконным вознаграждением», предоставленным Иланом Шором, поскольку первый взял на себя обязательство по защите предпринимательской деятельности одного из ООО последнего и по его обходу проверками.

Также, указывается, что Филат получил от Шора в пользу своего сына более 1,1 миллиона леев на оплату гостиничных услуг в Швейцарии и Нью-Йорке и часы «Richard Muller», стоимостью более 2 миллионов леев.

Другим преступлением, вменяемым прокурорами в вину, является получение Филатом в марте 2013 года банковской карты с финансовыми средствами в размере 162.182 евро за то, что он пообещал Шору оказать влияние на ответственных лиц из Государственной налоговой службы (прим. ред.) и, соответственно, Министерства финансов (прим. ред.), «которые вернулись по политической линии к ЛДПМ, председателем которой он является», – чтобы они не инициировали необоснованных проверок на одном из ООО Шора.

Прокуроры утверждают, что в результате «незаконного» влияния Филата на лиц, исполнявших ответственные государственные должности в Правительстве, а также на экс-главу Государственной канцелярии, 4 сентября 2013 года Национальная комиссия по финансовому рынку зарегистрировала дополнительный выпуск акций в АО «Banca de Economii» (прим. ред.), чем нанесла государственным интересам ущерб в сумме 80.249.700 леев.

В приговоре приводятся и другие суммы, которые Филат вымогал у Шора, и которые были переведены через целый ряд компаний со счетами в Румынии, Великобритании, Латвии, на Сейшельских островах или в Белизе. В общей сложности, Филат потребовал и получил лично или через посредников имущество и услуги на сумму 798.003.178 леев.

Филат нарушает молчание: последнее слово

В приговоре говорится, что Филат не делал никаких деклараций в ходе рассмотрения дела, заявив, что не будет говорить «до тех пор, пока уголовное дело, возбужденное против него, не будет рассмотрено в открытом судебном заседании». Тем не менее, он согласился выступить 27 июня 2016 года, когда ему было предложено последнее слово. Тогда бывший премьер-министр выразил возмущение тем, что 13 октября 2015 года Илан Шор принес явку с повинной в огромном объеме не в прокуратуре, а в своем офисе, и что на следующий день на дому были заслушаны свидетели, приближенные к Шору.

«Как могло случиться, что 13 октября 2015 года был начат весь этот процесс, а 15 октября, то есть, полтора дня спустя, уже в Парламенте, вся эта информация, которая была представлена в этой клеветнической явке с повинной, была обработана, подкреплена доказательствами и была представлена в рамках законной процедуры генеральным прокурором, требующим лишения иммунитета и ареста?! Как, и то, что произошло с нарушением многих правовых положений в течение нескольких часов. Таким образом, этот элемент ясно показывает, что речь не об уголовном деле, речь о процессе получения доказательств, очевидно, что речь идет о политическом деле с четко определенной целью – изолирования от общества и достижения сиюминутных или среднесрочных целей, в том числе политических».

Филат говорит, что обвинительное заключение демонстрирует «отсутствие профессионализма и предвзятость на всем протяжении процесса, которая была проявлена или продемонстрирована обвинением», но что это его заявление не было приложено к материалам дела. Он считает незаконным как закрытый характер слушаний, так и запрет на общение со СМИ в период уголовного преследования, а также в судебной инстанции.

Относительно обвинений в пассивной коррупции, Филат заявил, что в их основе находится только один автомобиль, по поводу которого обвинение говорит, что он был предоставлен взамен на те или иные действия, и якобы доказывает его возможную причастность к оказанию влияния на цессию долга у «Banca de Economii» (прим. ред.). Он отверг обвинения и сослался на то, что премьер-министр «не управляет процессами, а координирует деятельность учреждений, а управление и ответственность за управление принадлежит конкретным людям, министрам и другим лицам, которые выполняют функции делегирования».

Филат аргументировал позицию, сославшись на показания свидетеля, который сказал в суде, что получил от него информацию, которую воспринял, как указание встретиться с представителем одного из банков из Российской Федерации. Филат утверждает, что эта информация исходила не от него, как премьер-министра, а от Комитета по финансовой стабильности, «куда входит также управляющий НБМ и министр финансов, и все учреждения, ответственные за эту область». Филат заявил также, что если бы были допущены свидетели защиты, лица, которые принимали решение как таковое, они бы подтвердили сказанное им. В то же время, он отрицал тот факт, что учреждения, которые осуществляли надзор за банковской системой, были политизированы, и обвинения в том, что он получал имущество от Шора. Что касается автомобиля, который ему передал Шор в мае 2013 года, Филат заявил, что это был подарок на его день рождения, принятый «по ошибке», но это случилось после того, как он был смещен с поста премьер-министра, то есть, когда он не занимал никакой публичной должности. Филат отрицал любые обвинения в извлечении выгоды из влияния, утверждая, что большинство свидетелей заявили – они «никогда не встречались с ним и не знают его». Что касается других трех автомобилей, предоставленных Шором, Филат объяснил суду, что его цель состояла в создании охранной компании, но он их никогда не использовал. Выпуск акций, заявил Филат, был одним из решений, сформулированных парламентской комиссией, принятым на пленарном заседании Парламента, а документы были одобрены НБМ и утверждены Национальной комиссией по финансовому рынку.

Экс-премьер отрицал любое влияние на руководителей каких-либо государственных учреждений, вымогательство подарков, а о часах стоимостью 2 миллиона леев он заявил, что узнал об «их существовании» только из обвинительного заключения. Относительно обвинений о суммах, полученных от Шора, которые были переданы его детям в Швейцарию, Филат сослался на то, что должно быть доказано, что их потратил именно его сын. Подсудимый отверг и обвинения в том, что перелеты, приведенные, среди прочего, прокурорами, были связаны с его политическим влиянием. Он отметил, что они не носили личный характер, но служили для командирования официальных делегаций, а бесед об оплате с Шором не велось, последний не попросил оплаты. В то же время, Филат говорит, что готов оплатить их по первому требованию.

В своем последнем слове Филат назвал 19-летний срок, запрошенный прокурорами, «бесчеловечным», а относительно конфискации имущества отметил, что «не ясно, как была установлена сумма ущерба». Он отметил, что у него трое детей, двое из которых несовершеннолетние, дом с 2000 года, а другие активы он получил в 1994 году, заработав их.

Аргументы защиты

Защитники экс-премьера утверждали в суде, что обвинение лишено ясности, конкретики и не соответствует действующему законодательству, а показания Илана Шора не могут быть положены в основу, поскольку они были получены в нарушение ст. 6 ЕКПЧ. Защита заявила, что указание факта совершения Владом Филатом акта пассивной коррупции в рамках должностных полномочий на посту премьер-министра «является нерациональным», поскольку на момент получения автомобиля он уже не занимал соответствующий пост. Адвокаты также указывают на то, что не был доказан факт вымогательства имущества, в этом обвинение опирается только на заявления Шора. Относительно обвинений в извлечении выгоды из влияния, адвокаты экс-премьера заявили в суде, что дополнительная эмиссия в «BEM» была оптимальным решением в тот момент, а обвинение не предоставило доказательств того, что таким образом «была поставлена под угрозу нормальная деятельность государственного органа, публичного учреждения или организации». Они утверждают, что не было представлено доказательств и для определения ущерба общественным интересам, нанесенного путем выкупа кредитов и связанных с ними залогов у «BEM». Что касается контекста требования и получения незаконного вознаграждения, адвокаты утверждают, что не указаны даты, когда были совершены эти преступления.

Адвокаты ссылаются на то, что протоколы изъятия, равно как и постановление о признании в качестве вещественного доказательства автомобиля, на который был наложен арест 19 октября 2015 года, отсутствует в списке доказательств стороны обвинения.

Кроме того, защита утверждает, что в списке доказательств отсутствует целый ряд документов, в том числе протокол изъятия из «BEM» оборотной ведомости по двум номерам банковских карт, оформленный 5 ноября 2015 года, в то время как суд учел соответствующее доказательство. Более того, отмечается, что в материалах уголовного дела отсутствует постановление об изъятии документов, упомянутых в протоколе от 26 октября 2016 года, когда была получена корреспонденция между Владом Филатом и Иланом Шором.

Относительно того, что в марте 2013 года он получил банковскую карту с финансовыми средствами в сумме 162.186, 35 евро, в рамках незаконного вознаграждения, защита утверждает, что в обвинительном заключении не было представлено никаких доказательств того, что Филат ее требовал. Другой момент, который защита сочла незаконным, связан с тем, что в основу для обысков, произведенных по месту жительства обвиняемого, когда была найдена банковская карта, не были положены резонные предположения, в то время как мотивы, приведенные 15 октября 2015 года, в день задержания, послужили основанием для обыска в тот день и вынесения ордера на арест.

По поводу другой банковской карты, выданной на имя владельца коммерческим банком Молдовы, защита утверждает, что в ряде процессуальных документов последняя цифра 3, а в остальных – 8, что ставит под сомнение релевантность доказательства.

Оспариваются обвинения в том, что бывший премьер требовал финансовые средства, поскольку «в большинстве случаев они были пущены в оборот задолго до предполагаемого требования и получения».

«В данном контексте, нельзя допустить ситуацию инкриминирования Владимиру Филату (прим. ред.) требования средств, движение которых на счетах, в том же количестве, имело место прежде требования. По факту, были осуществлены переводы финансовых средств с одного счета на другой и от одной компании к другой без экономического обоснования, но и без логических или юридических связей с предполагаемыми деяниями по незаконному требованию и получению вознаграждения».

Шор описал офис Филата

Илан Шор сказал судьям, что познакомился с Филатом в конце 2008-начале 2009 года, и что у них были как личные отношения, так и «рабочие». Шор заявил магистратам, что он предоставлял деньги, автомобили, оплачивал перелеты Филата или его приближенных через посредников, и что этим процессом занимались его подчиненные, которых он просил. В то же время, примар Оргеева заявил, что «об их оплате речи никогда не было». Что касается денег, Шор заявил, что в 2013 году были выпущены две банковские карты, которыми пользовались дети Филата. Шор отметил, что со стороны бывшего премьер-министра часто поступали просьбы, последним из предоставленных им подарков стали часы (Richard Muller), которые Филат передал своему сыну. О наличных Шор уточнил, что они передавались, в том числе, в офисе бывшего премьер-министра в штаб-квартире ЛДПМ, куда он обычно заходил через черный ход. Шор описал и офис, уточнив, что у него форма квадрата, по правую сторону диван, и по левую сторону диван. Шор сказал, что он предоставил Филату наличными около 25 миллионов долларов США и 20 миллионов леев. В то же время, примар Оргеева сказал, что он был в дружеских отношениях с Филатом, «отношениях между бизнесменом и лицом, занимающим руководящую должность». Он уточнил, что не обратился в правоохранительные органы, чтобы пожаловаться на давление со стороны Филата, потому что «понимал, что в тот момент, если бы он обратился, это бы привело к уничтожению его бизнеса». Другим заслушанным свидетелем была ассистентка Илана Шора, которая подтвердила слова своего начальника, уточнив, что она организовывала перелеты и бронировала гостиницы для Филата и его сына в Брюсселе, Париже, Тель-Авиве, Ницце, Бухаресте, Нью-Йорке или Женеве. В то же время, она заявила, что ни разу не встречалась с Филатом. Еще один заслушанный свидетель подтвердил тот факт, что он был в банке, чтобы получить две банковские карты, и что он зарегистрировал по требованию Филата несколько автомобилей. В общей сложности, в суде было заслушано не менее 15 свидетелей.

Марина ЧОБАНУ, Виктор МОШНЯГ