Интервью с министром просвещения Майей Санду

— Это первый ваш депутатский мандат. Как вы оцениваете состав Парламента? А его деятельность?

— Парламент избран гражданами страны, и, из уважения к ним, я воздержусь комментировать его состав. Что касается деятельности законодательного органа, то исходя из моего скромного опыта, скажу так: ведется много разговоров, делается много перерывов и наблюдается так называемая коллективная «ответственность», которая до сих пор не привела к решениям в интересах избирателей.

— Вы стали «яблоком раздора» в процессе избрания нового правительства. По крайней мере, так сказал лидер коммунистов Владимир Воронин. Как вы думаете, почему Воронин так активно выступал против вас? Вы беседовали когда-нибудь с ним?

— Тот факт, что ПКРМ меня не признает, скорее радует. Это звучит как комплемент. И меня это не удивляет. Они несколько раз пытались сместить меня с должности и не поддерживали правительство, в которое вхожу и я. Что касается отрицательного отношения ПКРМ к реформам, которых мы продвигали в сфере образования, это объяснимо. Некоторые люди поддерживают образовательные политики, некоторые недовольны нововведениями, потому что реформы, действительно, трудные. Коммунисты решили провести политическую капитализацию недовольства части общества, даже если они понимают, что эти меры необходимы. Вполне естественно, что оппозиция критикует власть. Но эта критика выглядела бы более логичной, если бы касалась проблемных областей, в которых не произошло ни одной положительной перемены, например, если критиковали бы неспособность прежнего руководства бороться с коррупцией. Хотя, возможно, отсутствие прогресса в этом направлении их устраивает. Я ни разу не беседовала с лидером коммунистов с момента моего назначения на должность министра просвещения. Но я думаю, что он хорошо понимает цели, которые мы преследуем; речь идет не о пустяковых недоразумениях, которые можно решить в ходе дискуссии. Скорее это амбиции и попытка потешить свое самолюбие. После стольких попыток уволить меня, в какой-то степени унизительных для них, и после многочисленных компромиссов, на которые пришлось им пойти в последние недели, коммунисты ждут небольшой «жертвы» со стороны тех, кто просил их проголосовать за новое правительство.

— Как вы думаете, почему в Молдове так мало женщин в правительстве? Среди представительниц слабого пола нет опытных экспертов, квалифицированных профессионалов, являющимися полноправными кандидатами, наряду с мужчинами, на должности министров?

— В правительстве мало женщин, потому что их мало в политике. И этому, на мой взгляд, есть две причины. Во-первых, мы живем в несколько женоненавистническом обществе, даже если женщины в Молдове имеют больше возможностей и выше ценятся, чем в других странах с тем же уровнем развития. Иногда мужчины выступают женоненавистниками, даже не осознавая этого. Например, когда женщина прекрасно справляется с задачей, ей говорят, что она даже лучше чем мужчина, как будто мужчина — это показатель успеха. Меня не задевают такие сравнения, но ясно, что нам нужно время, чтобы научиться ценить людей по достоинству. Вторая причина касается политической культуры, или, вернее, ее отсутствия. Для честных людей, будь то женщины или мужчины, унизительно вовлекаться в политический процесс со сомнительными правилами игры, лишенными прозрачности, в том числе в отношении финансирования партий. В то же время, я считаю очень важным, чтобы женщины, которые приходят на высокие должности, не позволяли мужчинам манипулировать ими и делали бы свою работу хорошо. Только так мы сможем избавиться от стереотипа, что политика не для женщин.

— Как вы считает, после случившегося в политической жизни, у Республики Молдова еще есть шанс действовать в соответствии с Соглашением об ассоциации с ЕС и быть признанной в качестве члена ЕС?

— Трудно представить, что правительство сможет выполнить обязательства по Соглашению об ассоциации без поддержки парламентского большинства, но это не значит, что это невозможно. Даже с ЛП у власти будет довольно сложно продвигать реформы. Это потому, что некоторые меры, предусмотренные в документе, затрагивают непосредственно интересы некоторых политиков и потому, что внедрение реформ требует немалого мужества и самопожертвования. Хочется верить, что еще не все потеряно. Коалиция ЛДПМ, ДПМ и ЛП все еще возможна.

— Назовите самые серьезные проблемы нынешнего политического класса.

— Главная проблема, пожалуй, в том, что нынешний молдавский политический класс лишен чувства реальности и не осознает серьезности ситуации, в которой находится Молдова. Кроме того, нам не хватает фундаментальных ценностей, таких, как неподкупность, честность и мужество. Многие политики переоценивают себя и пытаются укрепить любыми способами свою власть, чтобы решать сначала собственные проблемы, а потом, может быть, и проблемы страны.

— Какой путь борьбы с коррупцией будет самым эффективным для Республики Молдова?

Как показывает опыт Румынии, самое главное — это независимые и профессиональные учреждения. Как именно достичь этого, сложно сказать. Сначала должны появиться политики, которые позволят этим учреждениям стать независимыми и сильными. В нашей ситуации этого не произойдет без давления со стороны, я имею в виду Европейский союз.

— Что удалось сделать в плане борьбы с коррупцией в образовании? Что позволило вам предпринять законодательство и окружение?

— Мы можем бороться с коррупцией в системе только косвенно. Например, повысить прозрачность процессов, усовершенствовать нормативно-правовые акты, путем поощрения честных людей, за счет увеличения заработной платы и улучшения финансирования учреждений. Меры, принятые на экзаменах по бакалавру, также повлияли на снижение коррупции. Чтобы пресечь коррупцию и предотвратить незаконные действия, нам нужен сильный сигнал, а для этого нужно наказать виновных, возможно, даже осудить.

— Какие моменты в вашей деятельности оказались самыми сложными? Что удалось и что не удалось сделать?

— Сложнее всего было убедить хорошую команду профессионалов участвовать в продвижении реформ, несмотря на низкие зарплаты и многочисленные препоны. Чрезвычайно утомительно переделывать мышление при наличии ограниченных ресурсов и всевозможных препятствий. Среди важных вещей, которые мы не успели сделать и которые должны оставаться в повестке правительства в ближайшие три года, это повышение уровня квалификации человеческих ресурсов в образовании – это самое важное, а также создание и укрепление учреждений, обеспечивающих качество образования и продолжение процесса модернизации учебной программы.

— Сколько недругов у вас появилось после введения новых правил сдачи экзаменов на бакалавр? Как они на вас влияют?

— Я думаю, что сложившееся в обществе понятие не соответствует ситуации. Есть люди, которые поддержали нас, когда мы начали борьбу против списывания и взяток на бакалавре, и есть люди, которые были против этих мер. Последнюю категорию я делю на две группы. Первая группа — это молодые люди, которые, поощряемые плохими старыми традициями, мало работали на протяжении многих лет и оказались в стрессовой ситуации, когда поняли, что не смогут поступить в ВУЗ. На них мы не вправе обижаться, особенно если учесть все недостатки нашей системы образования. Вторая группа людей — это ярые противники наших мер. Именно они и заработали на продаже решений, шпаргалок, дипломов. Проявлять терпимость по отношению к этим людям мы не должны, их необходимо, по крайней мере, исключить из системы.

— Вы жалеете, что вернулись в Молдову?

— Нет, ни в коем случае. Последние два с половиной года были очень полезными для меня, передо мной стояла довольно сложная профессиональная задача. Я не раз говорила, что в долгосрочной перспективе образование является ответом на многие вопросы и проблемы, с которыми сталкивается наше общество и мир в целом. Соответственно, вовлечение и попытка хоть немного изменить ситуацию в этой сфере стоит усилий. К тому же, я считаю, что лучше сожалеть о содеянном, чем об упущенном.

Интервью реализовано Алиной Раду