Виктору Гырбу аплодировали стоя в Европейской комиссии после того, как он произнес свою трогательную речь, в начале февраля, о том, как он победил рак. Его борьба с болезнью длилась 17 лет. После самой важной операции в его жизни доктор сказал его матери: «Я только что удалил опухоль размером с мандарин из единственной почки вашего сына». В настоящее время, хотя Виктор живет совершенно нормальной жизнью, он говорит, что все еще сталкивается с некоторыми последствиями этой болезни.

Рак у него обнаружили, когда ему было всего 7 месяцев от роду. Тогда же ему вырезали почку. С тех пор Виктор стал жить только с одной почкой. Позже, в два года, врачи обнаружили, что у него и на здоровой почке появилась опухоль.

«Другие дети играют в футбол, а у меня процедуры по переливанию крови …»

Когда ему было всего три года, Виктор стал понемногу осознавать разницу между собой и другими детьми. «Я начал понимать, что другие дети играют в футбол, бегают, делают то, чего я не делаю. Я же лежу с какой-то штукой во мне, которая целый день капает и получаю много уколов. Позже, когда все происходящее вокруг становилось яснее, я начал чувствовать себя более изолированным от других детей. Появилось понимание разницы между тем, что могли делать они и чего не мог я с ними делать», – вспоминает молодой человек.

Он не посещал детский сад часто. Кроме того, в школе случалось так, что ему просто приходилось прекращать учебу и оставаться в больнице. «Мне помогали с домашней работой как коллеги, так и преподаватели. Я также сдавал позже других экзамены и зачеты, если не успевал наряду со всеми это сделать. Преподаватели с понимаем отнеслись ко мне и помогли мне кто как мог», – рассказывает Виктор.

О матери Виктор говорит, что только она знает сколько провела бессонных ночей, сколько пролила слез и как смогла набраться сил, чтобы двигаться дальше.

«Она медсестра и начала свою деятельность в травматологии. Затем она работала в Скорой медицинской помощи, в хирургии, в операционных залах. У нее было так много операций, что врачи-резиденты, думаю, звали маму на помощь, когда у них дрожали руки и они не знали, что делать. Однажды она перешла работать в онкологический отдел и проработала более 20 лет в онкопедиатрии. Это очень сложная работа. Попробуйте не привязаться ко всем тем детям, которые туда попадают, и видеть как некоторые из них, через несколько недель или несколько месяцев просто уходят безвозвратно. Я не знаю, какой твердостью характера надо обладать, чтобы найти в себе силы оставаться там вместе с этими людьми. Дарить им все тепло, и делать так, чтобы они чувствовали себя комфортнее в том месте, где полно всяких лекарств и где происходит столько непонятных для них вещей», – говорит он.

«Я рассматривал это как наказание, хотя и не понимал, что я сделал такого плохого»

С возрастом в голове у Виктора постепенно крепла мысль, что возможно он наказан таким образом за плохое поведение. Эта мысль, однако, не исходила от родителей. Виктор считает, что скорее всего она возникла в контексте нашей культуры: «Даже в сказках говорится об этом: например, если вы убежите из дома, то получите наказание».

«Cлушая музыку и смотря телевидение, ребенок понимает, что если он что-то делает не так, то он за это будет наказан. Я рассматривал это как наказание, хотя и не понимал, что я сделал такого плохого. Надеюсь, что я был очень послушен по отношению к своей матери. Только она может передать что пережила и всю ту боль, которую испытала, волнуясь за меня», – говорит Виктор.

Критический момент произошел, когда ему исполнилось 17 лет. Виктор поднял тяжелые вещи и у него начались проблемы со спиной. Он состоял на учете у врачей и все знали о раке. Тогда же все подумали, что это опухоль. Это стала, по сути, капля, переполнившая чашу.

«Я постоянно испытывал смятение. Ничего не работало. Что бы я ни делал, оно не исчезало. И вроде бы я выполнял все, что должен был делать в такой ситуации больной раком. Только вот в моем случае все продвигалось очень тяжко. Тогда онколог вместе с моей матерью и другими людьми, вовлеченными в это дело, решили попробовать сделать операцию. То есть сделать, то же, что было сделано с первой почкой, только на этот раз с опухолью. В 17 лет меня поместили в Республиканскую больницу. Несколько месяцев меня готовили к операции и после этого ее сделали. Я очень долго восстанавливался после операции… Но постепенно я снова научился делать то, что делал обычно и раньше. С тех пор меня объявили cancer free (то есть, что я без рака)», – резюмирует молодой человек.

После этого Виктор перестал думать о себе. Он стал думать о том, что его матери уже будет спокойнее, что из-за него больше не будут столько финансовых проблем.

«Я чувствовал себя виноватым, хотя не знаю, есть ли моя вина в этом. Но я видел, сколько проблем я создавал. Я понимал, что не у всех есть дети с проблемами с рождения. Многие, в случаях с детьми, у которых с рождения проблемы, не решаются его расти дальше. Моя же мама, однако, решила быть со мной рядом и вырасти меня таким, какой я есть. Может быть не все бы закончилось так, как это произошло с раком, и возможно меня не излечили бы в 17 лет, могло произойти и худшее, но моя мама всегда оставалась со мной, что бы ни случилось», – говорит он.

Виктор отмечает, что во всех публичных разговорах о раке многое остается невысказанным. В том числе и тот факт, что ты осознаешь себя внезапно повзрослевшим. Вы понимаете, как последствия всего, что произошло, действуют на вас, против вас. Он считает очень важным обсуждать эти вопросы.

«Не надо держать в себе боль, потому что вы так только хуже себе сделаете. Есть люди, которые прошли через такие же муки, и, возможно, их решение может и вам пригодиться. А может и нет. Но тот факт, что им удалось кое-что сделать, указывает на то, что и вы тоже можете решить эту проблему», – считает молодой человек.

Он говорит, что в отношении рака не все так определенно, и жизненно важно, чтобы пациент или переживший рак, когда решается обратиться к психологу, тщательно выбирал самого лучшего в этой области.

«Я пошел к психологу только на третьем курсе в университете. Тогда, будучи студентом, мне пришлось самому оплачивать услуги психолога, которого я выбрал. Я выбирал тщательно такого специалиста, у которого имелся бы опыт с больными раком и в онкологической сфере в целом. Я несколько месяцев ходил на сеансы, и да, мне это помогло. Могу сказать, что эти дискуссии предостерегли меня от глупых поступков. Грустно, что не у всех нуждающихся есть возможность воспользоваться подобной помощью», – подчеркивает Виктор.

Он уехал из Молдовы 7 лет назад, после того, как получил стипендию в Румынии. Теперь у него есть степень магистра и он и работает в Бухаресте. Молодой человек надеется, что в настоящее время дома дела обстоят лучше, несмотря на всеобщий хаос. «Онкология – не та проблема, вокруг которой можно и нужно делать политику», – заключает он.

Ежегодно, 15 февраля отмечается Международный день детей, больных раком. Эта дата впервые появилась в календаре в 2002 году по инициативе Международной организации по борьбе с раком среди детей (позже – Всемирная конфедерация родителей детей, больных раком (ICCCPO)). В 2018 году у более чем 80 детей из Молдовы диагностировали рак.

Кэти Ризви, основательница Ассоциации «Little People»:

«Я довольно-таки длительное время проработала в этой области. После многих лет работы и дискуссий с пережившими эту болезнь я поняла: рак – это не какая-то финишная линия, достигнув которую просто перешагиваешь. Рак становится частью вас. Нет такой резинки, при помощи которой вы могли бы стереть то, что вы пережили. Опыт, который вы испытали – определяют вашу индивидуальность и оставляет следы в отношении дружбы, взаимоотношений с семьей. И для каждой из них он будет разный. Кроме всего этого многие молодые люди живут со страхом, что болезнь может вернуться. Они думают, что снова заболеют раком и их положат в больницу и придется начинать все с нуля.
Ассоциация «Little People» активно работает в больницах. Наши психологи и волонтеры ежедневно посещают детей. И недавно мы запустили новый проект под названием «Я в порядке». Мы наняли 9 психологов, подходящих специалистов для наших бенефициаров, потому что не каждый обладатель диплома знает, как правильно проконсультировать больных раком. В этом случае нужен специфический подход. Платформа уже готова и у людей уже есть доступ к ней. Мы просто должны убедиться, что желающие ею воспользоваться действительно являются пациентами или пережившими рак, чтобы другие люди не злоупотребляли соответствующей консультационной платформой. После проверки мы предоставляем код, и люди могут зарегистрироваться на сайте и выбрать себе терапевта, с которым хотели бы начать работать».

Алёна ЧУРКЭ