Жертвы изнасиловний сами напросились, если у них длинные ногти или татуировки, женщина – плохая мать и заслуживает физическое насилие, если у нее декольте, а адвокаты и судьи – импульсивные красавицы, отвлекающие от судебного процесса.

«ZdG» побеседовала с женщинами, которые либо работают в системе правосудия, либо пересекались с ней, о том, как женское тело становится объектом судебного процесса.

«Шлюха и сама напросилась»

В системе правосудия отношение к женскому телу имеет юридически значимые последствия. Особенно остро это проявляется в делах, связанных с сексуальным насилием.

Адвокаты рекомендуют клиенткам подстригать ногти, скрывать татуировки и собирать волосы в хвостик.

«Здесь обсуждается абсолютно все: длина ногтей, макияж, есть ли у этой женщины татуировки и, особенно, количество сексуальных партнеров.

При этом каждый должен высказать свое мнение о ее морали – если у нее было несколько партнеров, была ли она девственницей во время изнасилования, потому что если нет, то она шлюха и сама напросилась», – говорит Татьяна Кебак, адвокат и активистка в сфере прав женщин.

Стереотипы о том, как должна выглядеть и вести себя женщина, глубоко укоренились в системе правосудия и влияют на результат, считает Кебак.

Арина Цуркан, которая уже в течение многих лет защищает жертв сексуального и домашнего насилия, согласна – жертв пытаются изобразить «аморальными», чтобы оправдать насилие.

Причем в ход идут совершенно не относящиеся к делу вопросы – прошлые отношения, одежда и даже курение. Такие же характеристики «морали» выходят на первый план в бракоразводных процессах и делах об опеке.

Диана (имя изменено, прим. ред) прошла бракоразводный процесс два года назад, но до сих пор вспоминает его с содроганием.

Причиной развода стало домашнее насилие, которое бывший муж оправдывал тем, что Диана «неправильно» одевалась на работе.

«Судья спрашивал меня, правда ли, что я носила декольтированную одежду, так, будто спрашивал, что я могу сделать, чтобы сохранить семью в интересах ребенка, – рассказывает Диана. – Я чувствовала себя так, будто я виновата в том, что семья распадается. Хотя я говорила, что муж часто повышает голос и несколько раз ударил меня, а это очень вредит ребенку, судья не принял это во внимание».

В конце концов, Диана развелась и получила право остаться со своей дочерью. Но пережить унизительные слушания было непросто.

«Я оказалась в ситуации, в которой должна была оправдываться, меня рассматривали как объект, как человека, неспособного решить свою судьбу, как человека, которого судят за то, как он одевается, или того хуже – по тому, что мой муж говорит о моем поведении».

Психолог Анджела Николаоу считает, что неспособность системы правосудия защитить женщин несет серьезные психологические последствия.

«Мужчины, как правило, имея необходимые рычаги, бьют по тому, что наиболее болезненно – по сексуальности женщины. А если женщины идут в суд и не находят там правосудия, это еще хуже, потому что таким образом у них формируется ощущение беспомощности. Если правосудие тебя не защищает, это очень драматично, ты всегда уязвим и подвержен влиянию», – подчеркивает психолог.

«Я не говорю мужчинам, как хорошо на них сидят их штаны»

Женщины, попавшие в систему правосудия неслучайно – юристки и даже судьи – тоже не защищены от намеков, связанных с их телами и поведением.

Адвокат Татьяна Кебак говорит, что женщин адвокатов как будто пытаются дискредитировать неуместными комплиментами, шутками, комментариями. Однажды полицейский в суде спросил ее, нет ли у нее менструации, потому что юристка показалась ему импульсивной.

«Когда у меня есть дела на государственном содержании, обычно оппонентами являются мужчины, и начинаются всевозможные шутки, чтобы умаслить тебя или выбить из колеи, – рассказывает Татьяна. –

Когда нет правдоподобных аргументов, что остается, кроме «навязывания» себя с помощью шуток, смеха или фамильярностей – например, прикосновения к спине?»

Виктория Сандуца – судья и председатель Ассоциации «Vocea Justiției». Ей тоже не удалось избежать неуместных комплиментов: «Адвокат позволил себе сказать, что он не сможет сосредоточиться на судебном процессе и проиграет его, потому что судья слишком красивая. Я предупредила его, что он нарушает порядок. Я сочла, что в этом контексте адвокат вышел за рамки здравого смысла. Я сделала ему замечание, и его поведение не повторилось. Но, в остальном, меня посчитали человеком, который не может принимать комплименты…».

«У меня нет проблем с комплиментами, но судебный процесс не совсем подходящее место для того, чтобы кто-то оценивал мой внешний вид, – объясняет Татьяна Кебак. – Я не говорю мужчинам, как хорошо на них сидят их штаны».

Адвокат Арина Цуркан считает, даже если этого нет на декларативном уровне, то на уровне восприятия некоторые коллеги-мужчины по-прежнему смотрят на адвокатов-женщин свысока.

«В целом, женщины, работающие в судебной системе, могут более или менее защищать себя сами, но у нас все еще есть гендерные стереотипы и предрассудки, которые укоренились в профессиях, относимых к мужским. Эти стереотипы поощряют агрессивный авторитет со стороны мужчин, стремление к власти и контролю. Иногда с самого начала оппозиция приходит с авторитарной позицией, что женщина должна быть ориентирована на разрешение конфликта и быть менее внимательной к процессу правосудия», – говорит Цуркан.

Крайне важно создавать дружественную среду для женщин в профессиях, традиционно считающихся мужскими. Гендерное равенство не только в равных правах, но и в равных возможностях, подчеркивает эксперт по гендерным вопросам, председатель Ассоциации «Gender-Centru» Валентина Бодруг-Лунгу: «Женщинам труднее проявлять себя и на рынке труда, и сохранять семью, и развиваться. В мужских сферах женщинам приходится прилагать двойные усилия, чтобы доказать, что они так же хороши».

Алёна ЧУРКЭ

Фото: Игорь ИОНЕСКУ