Термин «офшор» в последние годы часто появлялся в прессе Республики Молдова, будь то речь об аукционе по закупке 31 автобуса для Кишинева, связи с имуществом приближенных президента Игоря Додона или о нашумевших скандалах – о краже миллиарда и утечке данных «Панамского архива». Но что на самом деле означает этот термин? Всегда ли офшор связан с чем-то сомнительным? Почему люди предпочитают создавать офшорные компании? ZdG побеседовала с экономистом Думитру Пынтей («Expert-Grup»), чтобы прояснить эти темы.

Международный валютный фонд (МВФ) описывает офшорный финансовый центр как страну или юрисдикцию, которая предоставляет финансовые услуги нерезидентам в масштабе, не соизмеримым с объемом и финансированием его внутренней экономики. Думитру Пынтя отмечает четыре характеристики офшоров:

• очень низкие налоги. Это привлекает компании к тому, чтобы стать резидентами этой территории, чтобы оптимизировать свои расходы по части налогов.
• пониженная прозрачность. Законодательство разрешает не раскрывать информацию о компаниях. Например, в Молдове существует реестр бенефициаров коммерческих обществ. Там вы не найдете, кто является бенефициарами компаний, зарегистрированных в офшорных зонах.
• нет реальной экономической деятельности фирм, зарегистрированных на этих территориях. Деньги поступают от различных транзакций, которые там происходят, а эти организации не обязательно производят что-либо.
• тайна информации. Когда какая-либо страна запрашивает информацию, соответствующие организации отказываются предоставлять ее, потому что это связано с их безопасностью, и этот отказ является законным.

Кто может открыть оффшорную фирму?

Эксперт утверждает, что законодательство не запрещает кому-либо ее открывать – каждый может это сделать.

По сути, едешь в эти зоны, потому что хочешь скрыть свою личность. Там есть специализированные фирмы, которые открывают счета, где они указывают в качестве бенефициаров кого-то другого, лиц, которых невозможно идентифицировать», – объясняет Пынтя.

Разве это обязательно плохо – иметь офшорную фирму?

Нет, важно только, откуда берутся деньги и как они используются.

«Я могу открыть там фирму, это совершенно законно, многие компании делают это, оптимизируя, таким образом, свои налоговые операции. Но есть также грязные деньги со всего мира, которые поступают в эти зоны, и когда они уходят, их происхождение больше невозможно определить. В то же время есть и деньги, которые приходят и уходят легально, которые никто не хочет скрывать. Это как в суде с недобросовестностью и добросовестностью. Таким образом, НЕТ общей точки зрения на мировом уровне касательно подавления налогового рая. Иначе говоря, если бы существовала единая мнение, развитые страны легко могли бы закончить с этими парадизами», – говорит Пынтя.Как офшоры способствуют усугублению социального неравенства?

Эксперт утверждает, что эти вопросы обсуждаются на уровне великих держав, а также на уровне организаций, которые регулируют мировую финансовую систему, но все еще нет достаточно желания изменить положение вещей.

«Неравенство проявляется в том, что многие коррумпированные политики извлекают выгоду из этих зон. Но и здесь проблема снова порождается злонамеренностью. Основной подход, как и в последние годы, заключается в том, чтобы страны, имеющие связи с офшорными зонами, могли очень хорошо проверять эти транзакции», – считает Пынтя.

Как офшоры способствуют усугублению социального неравенства?

Эксперт утверждает, что эти вопросы обсуждаются на уровне великих держав, а также на уровне организаций, которые регулируют мировую финансовую систему, но все еще нет достаточно желания изменить положение вещей.

«Неравенство проявляется в том, что многие коррумпированные политики извлекают выгоду из этих зон. Но и здесь проблема снова порождается злонамеренностью. Основной подход, как и в последние годы, заключается в том, чтобы страны, имеющие связи с офшорными зонами, могли очень хорошо проверять эти транзакции», – считает Пынтя.

Что мы должны изменить в законодательстве, чтобы избежать возможных опасностей обмена с офшорами?

«Мы уже располагаем рядом внутренних механизмов, которые мы должны укреплять. Одним из них является механизм борьбы с отмыванием денег и его предотвращения. У нас есть специализированный центр, который должен проверять любые подозрительные транзакции. Если мы видим, что некая денежная сумма из нашей финансовой системы уходит в офшорные зоны или поступает к нам из соответствующих зон, эта служба должна быть уведомлена и сработать соответственно: заблокировать эти транзакции, проанализировать их и, возможно, представить данные системе правосудия.

Другим учреждением, которое должно заниматься этими вопросами, является Национальный центр по борьбе с коррупцией (НЦБК), потому что посредством коррупции получаются незаконные деньги, которые как-то нужно скрыть, и их переводят в офшорные зоны, чтобы их невозможно было идентифицировать. То есть этот орган под названием НЦБК должен работать лучше. Также Антикоррупционная прокуратура, которая занимается коррупцией в крупных размерах.

Мы не можем полностью запретить взаимодействие нашей экономики с офшорами. Это не было бы решением, потому что есть также интересы с положительными эффектами для нашей экономики. Идея в том, чтобы ответственные учреждения выполняли свою работу.

Есть два других аспекта: в государственных закупках необходимо запретить участвовать компаниям, зарегистрированным в оффшорных зонах, в случае которых мы не можем определить, кто является конечными бенефициарами, поскольку речь о государственных деньгах. Кроме того, государственные компании, в которых есть общественный интерес, должны избегать подозрительных недобросовестных сделок», – заключает эксперт.

Закон о деофшоризации?

В начале сентября этого года депутат от Блока «ACUM» Игорь Мунтяну зарегистрировал в Парламенте проект, касающийся офшорных компаний. Таким образом, они могут быть лишены права на участие в процедурах приватизации, государственно-частных партнерствах, государственных закупках и концессиях.

«Этот проект предполагает ограничение участия в государственном секторе компаний, зарегистрированных в офшорах. Это отражается и на субъектах, которые учреждают эти компании, потому что опыт последнего десятилетия показывает – фирмы, зарегистрированные в офшорах, к которым не применяются международные стандарты прозрачности, преуспели в оказании чрезмерного влияния на решения государства и на то, как управляется государственная собственность», – заявил Игорь Мунтяну.

В информационной ноте, сопровождающей проект, значится, что она была разработана с целью предотвращения попадания в гражданский оборот иностранных активов, которые не могли быть подвергнуты проверке на законность их получения, а также, чтобы не допустить исхода капитала и контроля над стратегическими ресурсами страны со стороны субъектов права, происходящих из юрисдикций, которые не соответствуют международным стандартам прозрачности.
Согласно исследованию, проведенному «Global Financial Integrity» (GFI), нелегальные финансовые потоки составляют около 1,2 миллиарда долларов в год только для Республики Молдова. Незаконные финансовые потоки определяются как незаконные движения денег или капитала из одной страны в другую, а GFI классифицирует это движение как незаконный поток, когда фонды незаконно получаются, переводятся и/или используются через международную границу.

Алёна ЧУРКЭ