ZdG запускает мини-серию репортажей о молдаванах, решивших уехать из Республики Молдова, о том, каким был процесс адаптации в других странах, в другой среде, с другими людьми, но и что может стать мотивацией, чтобы вернуться домой, а что мешает это сделать.
«Я уехала из дома в 2004 году, сразу после факультета. Мне было 22 года и багаж, полный желаний, о которых трудно было говорить вслух, потому что тогда они казались несбыточными. То, что происходило со мной в день отъезда, было слишком запутанным, чтобы я могла осознавать и риски, к которым себя подвергаю. Я знала только то, что мне нечего терять. После серии неудач в поисках работы, живя еще на деньги родителей, я сказала, все, больше так жить нельзя, должна уехать. Дома уже тогда преобладала атмосфера протеста, а миграция усилилась. Трудно было уезжать. Как правило, при прохождении таможенного контроля люди чувствовали как подозреваемые. Я помню, что таможенный инспектор спросил, куда я еду. Ответила смело, что еду во Францию, чтобы изучать французскую культуру и язык, а он меня упрекнул: «А что, у мамы на печи некогда было выучить?». Я ничего не сказала, человек делал свою работу, а мой страх был слишком большим, так же, как и желание добраться до места назначения.
В Париже я села на поезд до Страсбурга. Мой багаж начал издавать плохие запахи, потому что мама положила в него все, что положено – и яблоки, и жареную рыбу, и пироги. Подготовила меня для любых ситуаций – от иглы и нитки, до мыла и моющих средств. Сегодня улыбаюсь всякий раз, когда вспоминаю это. Но попробуйте ослушаться маму! Все это произошло около 13 лет назад. Теперь у меня есть семья, возвращаемся в любое время, когда есть возможность, но не окончательно. Может, в старости, или, может быть, когда будут проведены реформы, успехи в области здравоохранения, образовании, экономике, чтобы не бояться будущего. Чтобы был мир в стране, чтобы люди шли в больницу, чтобы вылечиться, а не для того, чтобы заболеть еще больше, чтобы не было коррупции, а доброжелательность и воспитание были во всем и везде. Но, пока, к сожалению, все это звучит как утопия”.
Анна Ковриг, Италия
