Материал Спектра
15 декабря в Керченском проливе во время шторма потерпели крушение два танкера с нефтепродуктами. Один человек погиб. В море оказалось свыше 3000 тонн мазута. Всего на танкерах было 9000 тонн нефтепродуктов. По официальным данным, более 50 километров береговой линии Черного моря в Анапе и Темрюкском превратились в зону экологической катастрофы. Через неделю после случившегося, мазут стало прибивать и к берегам Керченского полуострова на протяжении примерно 25 километров. Но главный удар на себя пришлось принять побережью Краснодарского края.
Через двое суток после катастрофы местные жители и россияне из других регионов страны стали формировать волонтерские отряды, которые стараются бороться с последствиями экологического бедствия. Главные усилия добровольцев сосредоточены на сборе мазута, который выбросило на берег, и помощи пернатым, которые погибнут без вмешательства человека.
Министр природных ресурсов и экологии РФ Александр Козлов, побывав в Анапе, рассказал, что работы будут вестись до марта, поскольку после повышения температуры ожидается выброс мазута, который сейчас залег на дно.
19 декабря на прямой линии Владимир Путин заявил, что общался с губернатором края Вениамином Кондратьевым. Тот заверил главу государства, что регион справится своими силами. Местные жители считают, что это блеф. Они уверены — без помощи федерального центра последствия катастрофы не ликвидировать, о чем сообщили Путину в специальном обращении.
Кроме того, добровольцы, принимающие участие в работах на берегу моря, направили многочисленные жалобы на местных чиновников в Следственный комитет. 24 декабря глава СК РФ Александр Бастрыкин дал указание возбудить уголовное дело о непринятии мер к ликвидации последствий утечки нефтепродуктов в акваторию Черного моря.
В интервью «Спектру» волонтерка Наталья, живущая недалеко от Анапы, рассказала, с какими проблемами приходится сталкиваться ее товарищам по борьбе с экологическим бедствием. По состоянию здоровья она не может работать непосредственно на берегу, но часто там бывает, поскольку участвует в организации работы одного из волонтерских центров.
– Как Вы поняли, что в ваш край пришла беда?
– Буквально через день-полтора после крушения танкеров у нас в поселке появился стойкий запах нефтепродуктов. Долго на улице стараюсь не находиться — голова начинает болеть. А это 15 километров от моря! Начали с соседями обсуждать, что делать. В соцсетях появились первые ролики с пляжей, из других мест. Птиц стали выкладывать, которые все в мазуте. Мы с мужем решили, что надо искать волонтеров. Ехать им помогать. Много было суеты в начале. Кто-то приезжал вообще без всего на берег, а там без респиратора и находиться-то нельзя. Приходилось людям возвращаться домой, искать экипировку.
На самом побережье сейчас, там, где песчаные пляжи, «слоеный пирог» образовался: слой мазута впитывается в песок, затем из моря накатывается новый и впитывается глубже, глубже, глубже… Там уже где-то почти до метра вглубь приходится такие «пироги» выкапывать. Люди несчастные работают, а техники не хватает мешки вывозить.
Устье речки Анапки все в мазуте. В морском порту он стоит прямо в воде. На берег не вышел. Там его собрать еще сложнее. На каменных пляжах мазут никак не убрать. Только вместе со всеми камнями. Ужасно это все. Плюс экологи, которые к нам в штаб заходили, говорили, что на берег пока вышло максимум 20 процентов мазута. Остальной еще на дне. Потеплеет — он полезет наверх.
– С побережья, где сотрудники МЧС и волонтеры ликвидируют последствия катастрофы, приходит довольно много информации. Не только через соцсети, но и по официальным каналам…
– Местные власти скрывают масштаб бедствия по всем параметрам: недостаточно техники, не хватает рабочих рук. Мешки, в которые волонтеры собирают песок с мазутом, трактора вовремя не увозят. Многое штормом 22 декабря унесло обратно в море, какие-то мешки сразу прохудились от нефтепродуктов, какие-то засыпало сверху песком. Безалаберность какая-то. И врут чиновники, сколько уже убрано песка с мазутом. Есть видео, на котором сотрудники МЧС в новеньких костюмах все собирают на чистом пляже. Полнейшая показуха. Режим чрезвычайной ситуации ввели только в Анапе, но не на федеральном уровне.
Мне кажется, что и мировое сообщество ничего не знает об этой катастрофе, хотя Черное море много стран омывает. Раньше можно было на Гринпис выйти, а теперь он запрещен в России. Этот мазут расползается, весной будет еще со дна подниматься, продолжат гибнуть рыбы, птицы и животные. Дельфины уже гибнут. Около десяти особей от мазута, еще столько же выбросилось на берег, хотя на них никаких следов нефтепродуктов не нашли.
23 декабря губернатор Вениамин Кондратьев встречался с местными жителями в поселке Виноградный. Это севернее Анапы, за аэропортом. Волонтеров к нему не пустили. Сказали, что зал полон, но на фото видно, что там много свободных мест.
Губернатор заявил, что собирается строить дополнительный временный полигон для складирования собранного мазута. Есть у нас такой хутор Воскресенский совсем рядом с городом. Вот там и хотят все это хранить неизвестно до какого времени. Если уж у меня в 15 километрах от города такой запах стоит, то как люди будут жить рядом с полигоном — не представляю. Кроме запаха, это ведь еще очень опасные вещества — практически яд. И они будут распространяться вокруг, нанося ущерб и людям, и животным. Не понимаю, почему полигон решили открыть так близко от жилья.
– Почему людей не пускали на встречу с губернатором, если ее все-таки организовали?
– Я думаю, что они хотят занизить масштаб бедствия, чтобы были отдыхающие летом. Это же курортный город. Уже сейчас пишут, что начали отменять бронь на путевки сюда. Здесь у Кондратьева и его приближенных свои детские лагеря, отели, гостиницы. Это их бизнес. Они хотят все преуменьшить, чтобы продолжить зарабатывать деньги.
Пару дней назад слышала, что вице-мэр Анапы Виталий Воронов выступал. На пляже сплошной мазут, а он уже говорит, что, мол, к пляжному сезону все очистим, справимся и так далее.
– Как организована работа волонтеров, и в чем они сегодня больше всего нуждаются?
– Помощь волонтерам идет от людей из разных городов страны. Деньги присылают на специальные счета. Ребята-добровольцы организовали свой штаб, завели специальные чаты («Разлив нефти в черном море», например), проводят сбор средств. На эти деньги волонтеры покупают костюмы, респираторы, лопаты, перчатки — все, что нужно. При этом, власть только сказки рассказывает, сколько она людей вывела на работу. Мы не понимаем, где тысячи сотрудников МЧС, военные? Такая катастрофа, десятки километров берега в мазуте, гибнут птицы, рыбы, животные. На здоровье людей это все скажется катастрофически в ближайшее время, а чиновники только врут, что ликвидация последствий хорошо организована.
Целлофановые мешки, которые выдают волонтерам, растворяются от нефтяных отходов. Они начинают протекать уже к вечеру. Нужна специальная тара, чтобы это все не вытекало обратно на землю. Есть, например, специальные мешки для сахара или муки. Нужно что-то подобное. Люди пытаются сами нанимать технику, чтобы все вовремя вывезти, потому что краевая администрация до сих пор не смогла собрать трактора и грузовики для этой работы. А море штормит, заливает эти мешки, они рвутся.
Нам здесь очевидно, что необходимо объявлять ЧС не в одной Анапе, а во всем крае. Может быть, даже и на уровне нескольких регионов. Это ведь ЧП фактически федерального масштаба. От Черного моря экологическая цепочка идет в самые разные уголки страны. Птицы весной к нам прилетят, а рыба и моллюски, которыми они питаются, все погибли. Куда пернатым деваться? Чем это все закончиться? Нужно уже сейчас на федеральном уровне обсуждать проблемы.
