Интервью с писателем Владимиром Бешлягэ

— У нас есть Правительство, которое провозглашает себя проевропейским, и президент, который открыто пророссийских настроений…

— Этот президент привел в движение антиевропейские силы и сделал это при полной непосредственной поддержке Кремля. У Майи Санду было 48%! Так что это пятая колонна внутри Республики Молдова, Приднестровского региона и Гагаузской автономии, которая также находится под российским контролем, как и часть нашего заблудившегося населения, превалировавшая на несколько процентов. И тот факт, что был избран президент, который идет вразрез с Правительством и Парламентом, не является редким явлением в политической борьбе и в истории демократии.

— Каким был тот первый Парламент?

— Я был в первом Парламенте, и знаю, что там за год или около того можно было сделать хотя бы что-то, а затем объединились реакционные силы, шовинистические силы, и начали блокировать, все торпедировать. И вот, недавно ушел из жизни бывший спикер Парламента, Александр Мошану. В тех условиях, в первый год, он запустил прекрасные инициативы, фундаментального характера. И вот, наши лидеры, Мошану и другие, были вынуждены ретироваться, уйти в отставку, потому что они больше не могли. Печально, когда уходит человек, посвятивший свою жизнь идеалу, во благо своей нации, видя, что на поверхности появились подобные типы, которые снова тянутся к той империи, которая их угнетала, как и эта предводительница социалистов…

— Зинаида Гречаная?

— Она из числа детей депортированных лиц, и, посмотрите, какое изменение может произойти с человеком – тянуться, поклоняться собственному палачу. Это невообразимо. Но такова политическая борьба…

— В другом интервью Вы сказали, что не ходите в театр, потому что Парламент превратился в театр.

— Ну, ладно, это была шутка. Конечно, хожу. Не только я так говорю. Речь о том, что в Парламенте творятся очень плохие дела. Даже смотреть на это не хочется. Я не знаю, передают ли сейчас трансляции заседаний в прямом эфире или нет… Но когда человек из Парламента берет карту Великой Румынии и на глазах у всех ее рвет, или когда Додон отправляется в Москву и дает им карту Румынии, говоря, что Молдова была до, не знаю, каких границ… – все это показные моменты. В целом, методы и поведение этого президента выходят за рамки любой критики. Это абсолютно эксцентрично.

— А что Вы думаете о Владе Плахотнюке?

— Он не занимает никакой официальной должности, но у него большие амбиции, он хочет быть премьер-министром. Я никогда в жизни не видел его, только слышу, что о нем говорят. Да, в атмосфере хаоса и нищеты, невзгод возникают такие феномены… но это началось не с нас. Странно, что судьба этого куска земли – из коммунистической тоталитарной системы, провозглашавшей в качестве идеала социализм и коммунизм, быть выброшенным в демократическую капиталистическую систему, у которой, конечно же, была естественная эволюция в Европе. Не зря менталитет у наших избирателей таков… Знаете, на кого похож наш электорат? На пьяного гражданина из «Потерянного письма» Караджале.

— Каковы характеристики этого электората?

— Он, вроде, хочет так, а, вроде, и иначе – он хочет в Европу, но, как будто бы, хочет и в Таможенный союз, и к россиянам, потому что его там держали. Но дело не только в этом. Речь о том, что у нас эксод – миллион человек покидает страну, уезжают активные, сознательные, интеллектуально развитые люди, и кто здесь остается? Вот что происходит. И все же, я надеюсь, что Бог позаботится о нас.

— Почему наши избиратели не выходят на протесты по собственной инициативе?

— Для протеста необходимо состояние духа. Что касается молодежи, она должна быть самой активной частью. Я имею в виду, что так повсюду. У нас молодежь немного пресыщенная, немного дистанцированная, немного неорганизованная, хотя существуют и активные движения. Возможно, не достигнута квота напряженности. Но давайте не будем забывать, что в 2009 году молодежь запустила движение по борьбе с фальсификацией голосов. Коммунисты тогда набрали 68%. В списках были фальсификации и ужасающие махинации. И что случилось после? Молодежь была избита, подверглась жестокому обращению. И никакого чуда не произошло. Недавно я разговаривал с политическим аналитиком, и он сказал, что молодежь разочарована, что она больше не выйдет на протесты, как это было раньше.

— В таком случае, какая же сила останется?

— Возможно, только эти две оппозиционные партии – Платформа Достоинство и Правда и Партия «Действие и Солидарность». Майя Санду могла стать президентом, но она не приняла поддержку Демпартии, сказав, что это гнилое яблоко. Таким образом, она проявила мораль, что редко или совсем не встретить в политике. Например, где вы видели, чтобы высокопоставленное лицо, министр уходил в отставку, когда что-то идет не так? Нет. Напротив, он продолжает свои гнусные делишки. Нравственный принцип исключен из политики. Здесь все делается для того, чтобы получить власть, а затем каждый осуществляет свои собственные интересы. Мы лелеем надежду, что ее партия добьется успеха на следующих выборах, получит более высокий процент.

— С вашей точки зрения, чего не хватает в нашей системе образования?

— Министра, такого как Майя Санду, которая начал реформы в сфере образования. В целом, любое возрождение народа начинается со школы, с образования, отсюда. Когда-то, в межвоенный период, румынская школа была одной из самых престижных в Европе. Я учился в университете в 1950-х годах, и я приехал из не очень благополучного региона, но были коллеги из других регионов, других школ, и традиции межвоенной школы были еще живы. Это положение сохранялось на протяжении еще около 10 лет, пока не укоренилась советская система. И вы знаете, что было дальше? Если в традиционной румынской школе критерием было – стать первым, советская школа ввела критерий посредственности. Посредственность победила. И толпа. Если в группе студентов или учеников кто-то выделялся, посредственность тянула его за рукав и говорила: «Ты, что, хочешь показать себя умнее?» Это продолжилось в школе и после 90-х. То есть, я хочу сказать, что одновременно с независимостью, наши ученики смогли получать образование в Румынии. Это было необыкновенно. Жаль, что слишком мало вернулись. И сейчас румынское государство предлагает нам 5000 стипендий. Москва предоставляет 80 стипендий, насколько мне известно, для приднестровцев и гагаузов. О чем еще говорить? Проблема в том, что все сосредоточено в Кишиневе. В районах все разрушается, ломается, деградирует – и школа, и культура, и все подобное. Здесь нужен пророк. Без фундаментальных реформ не может быть школы. Если нет серьезной школы, менталитет не меняется. Вот и все.

— Важно и то, кто проводит реформы…

— Кроме этого, имеет значение материальная поддержка. Школа должна измениться – теперь работают бедные пенсионеры, молодые учителя уезжают из-за нищеты, мизерных зарплат. Это большая проблема.

— Как Вы считаете, что является значимым для писателя?

— У меня есть поговорка (выражение, которое я уже озвучивал в другом интервью): в творчестве все решает нравственная ось. Хотя артисты, как таковые, не обязаны или им не навязывается эта моральная ось, потому что в современной и постмодернистской литературе проявляются и не очень моральные материи. Но для меня это важно – быть честным до конца, уважать здравый смысл и добрую волю. Это одна сторона. И вторая – сомнение было и остается моим принципом жизни и творчества. В том смысле, что я сомневаюсь, что я писатель. Но я мощный читатель. И меня не одолеть. Если говорить о чтении, то в нем моя империя.

— Я где-то читала, что Вы охотник за книгами …

— Ах, да, да, да! Последний раз я охотился много лет подряд за книгой Гарольда Блума, которая называется «Западный канон». Я как-то сказал в лирической заметке, что я также пишу заметки – то есть, как пишу? Они жужжат в моих ушах, и я переношу их на бумагу, всю свою жизнь я собираю книги, читаю книги и жертвую книги. Я никогда не продавал книги.

— Могли бы Вы сказать, какой период Вашей жизни, возможно, был самым счастливым?

— Думаю, что это было детство.

— Вам вспоминаются какие-то особенные моменты?

— Когда я ездил с моими двоюродными сестрами к бабушке Наталье, и она рассказывала нам сказки. Такие красочные сказки! Это было прекрасное время. Затем начались беды – война, бедность, голод, судили отца, мать выгнали из дома. Невзгоды, несчастья…

— Благодарим Вас.

Беседу вела Алёна ЧУРКЭ