Вице-премьер по вопросам европейской интеграции и главный переговорщик от Республики Молдова в процессе вступления в ЕС Кристина Герасимов рассказала в интервью для Ziarul de Gardă об этапах переговорного процесса, подчеркнув, что молдавские власти хотят его ускорить.

Она ответила на вопрос о том, монополизировала ли ПДС идею европейской интеграции в Молдове, о том, что произойдет, если референдум провалится и к власти придут люди, настроенные против ЕС. Вице-премьер объяснила, почему Молдова участвует в этом процессе вместе с Украиной, как приднестровский регион будет интегрирован в ЕС, и ответила на антиевропейские нарративы.

— Г-жа Герасимов, Вы являетесь главным переговорщиком от Республики Молдова в процессе переговоров с Европейским Союзом. Если все эти усилия потерпят неудачу, в этом будем винить Вас?

— Усилия, которые мы прилагаем сейчас, мы прилагаем как общество. Не может один человек или одна группа людей, такие как Бюро по европейской интеграции, или одно правительство, в одиночку привести нас в Европейский Союз. Это действительно усилия всего молдавского общества.

— Молдова официально начала переговоры с межправительственной конференцией, которая прошла в конце июня. Началась и другая процедура – двусторонний скрининг. Нас посетила и делегация Европейской комиссии. Здесь был европейский комиссар по вопросам расширения. Что означает этот этап двустороннего скрининга?

— Этап двустороннего скрининга – это второй этап нашего переговорного процесса. На первом этапе – пояснительном скрининге – мы ездили в Брюссель и анализировали европейское законодательство, которое разделено на 33 главы, что составляет весь объем европейского законодательства. На втором этапе, Европейская комиссия хочет услышать о нашем законодательстве. Таким образом мы знакомимся с ЕС. На первом этапе мы познакомились, узнали, что такое ЕС, что такое законодательство ЕС. Теперь наша очередь, чтобы Европейская комиссия познакомилась с нами. Кто такая Молдова? Как выглядит нормативная база Молдовы?

— Сколько времени займет этот скрининг и каковы следующие шаги?

— Первая группа глав, так называемый Кластер № 1, посвященный фундаментальным ценностям, состоит из пяти глав и трех областей: экономические критерии, демократические институты и государственное управление, точнее, реформа государственного управления. Эти девять скрининговых сессий пройдут этой осенью, начиная с сентября, когда мы представим наше законодательство и будущие планы в отношении этих первых пяти глав.

Затем идет второй кластер, который касается внутреннего рынка. И так мы рассмотрим каждую главу по очереди. Всего у нас шесть глав. Этот процесс займет около года/полутора лет. Мы пытаемся ускорить этот процесс. Мы собираемся провести переговоры с Европейской комиссией, чтобы выяснить, можем ли мы быстрее представить страну, чтобы как можно скорее завершить процесс скрининга.

Параллельно с этим, как только мы представим первую группу глав, Европейская комиссия подготовит оценочный отчет, в котором будет четко указано, далеки ли мы от законодательства ЕС. Как только будут определены различия, мы уже сможем начать сам переговорный процесс, в рамках которого мы обсудим, как именно мы реализуем этот выявленный пробел в законодательстве. Соответственно, мы знаем, что после того, как мы завершим скрининг по первому кластеру глав, Комиссии потребуется от шести до восьми недель на подготовку этого оценочного отчета, который затем будет представлен Совету, и на основании этого отчета Совет сможет принять решение о том, готовы ли мы открыть первый кластер для фактических переговоров. Итак, со следующего года параллельно со скринингом мы начнем другой процесс, который уже будет называться открытием фактических переговоров по каждой группе глав, которые уже прошли этап двустороннего скрининга.

— Таким образом, после этого скрининга у нас будет четкое понимание того, что нам еще нужно изменить, чтобы адаптировать наше законодательство к законодательству Европейского союза. Будет ли у нас пространство для переговоров? Сможем ли мы сказать, что именно мы хотим изменить, а что нет? Или мы должны в точности соответствовать требованиям ЕС?

— Любая страна-кандидат, желающая стать полноправным членом ЕС, должна руководствоваться одним и тем же набором правил и стандартов. Каждый гражданин ЕС имеет право пользоваться одними и теми же стандартами, независимо от того, проживает ли он в Испании, Италии, Швеции или в Республике Молдова. Любое государство-кандидат должно соответствовать тем же стандартам, что и страны-члены ЕС.

На самом деле мы ведем переговоры о периоде внедрения законодательства ЕС и о тех усилиях, которых мы должны приложить. Инвестиции, которые мы сделаем для нашего общества, будут обеспечены средствами, полученными до вступления в ЕС. В зависимости от того, как будет выглядеть эта трансформация, мы сможем претендовать на определенные средства, выделенные на период до вступления в ЕС. Все должны понимать, что мы ведем переговоры о том, как перейти к внедрению европейских стандартов, чтобы каждый гражданин Молдовы мог иметь такой же уровень жизни, как и в ЕС.

— В интервью, которое комиссар по расширению Оливер Вархели дал для Ziarul de Gardă во время своего визита в Кишинэу, он подчеркнул, что все должно быть сделано. Мы понимаем, что никаких уступок для Молдовы не будет. Мы должны будем выполнить всё в точности. Это порождает некоторые опасения среди населения, что мы можем оказаться в невыгодном положении, например, когда речь идет о нашей продукции, которая будет конкурировать с продукцией ЕС. Это также является источником многих опасений, многих страхов, которые многие политики или лидеры общественного мнения используют, распространяя определенные нарративы. Будем ли мы в невыгодном положении в этом процессе?

— Если бы мы присоединились, гипотетически говоря, сегодня, наш рынок, наша экономика, наше общество не были бы готовы быть столь же конкурентоспособными, как любая другая экономика, уже входящая в ЕС. Роль переговорного периода, роль предвступительного периода заключается в том, чтобы подготовиться к тому, чтобы стать столь же конкурентоспособными в каждой области и в каждой сфере жизни, чтобы мы стали сильной демократией, которая не только пользуется преимуществами, которые дает ЕС, но и чтобы мы могли вносить свой вклад как сильное государство, часть этого союза.

Не в интересах ЕС, чтобы Молдова интегрировалась как слабое государство. В интересах ЕС, чтобы при вступлении мы были столь же конкурентоспособны, как и любой другой член ЕС. Действительно, некоторые граждане или группы граждан опасаются, что в процессе подготовки к вступлению в ЕС не будут учитываться их интересы. Именно в этом случае роль государства и правительства заключается в том, чтобы подготовить почву для того, чтобы каждый чувствовал себя сильным и был таким же конкурентоспособным, как любая другая отрасль экономики в Германии или Франции.

— Сможем ли мы подготовиться к этому?

— Это полностью зависит от нас. Правительство активно работает. Даже если мы планируем быть внутренне готовыми к вступлению к 2030 году, каждый день очень важен в этом процессе. Мы разработали Национальный план действий по присоединению и работаем над его реализацией. Запланированные нами меры призваны приблизить нас к тому уровню жизни, который есть в ЕС.

— Достаточно ли у нас административного потенциала? Это другой вопрос, о котором говорил комиссар по расширению, – институты должны быть готовы. Готовы ли мы сейчас или находимся в процессе подготовки?

— Мы находимся в процессе подготовки. Мы начали этот процесс несколько лет назад. В каждом министерстве есть группа, занимающаяся процессом европейской интеграции. Роль этих небольших групп заключается в координации и мобилизации усилий внутри министерств, чтобы мы могли работать вместе, как швейцарские часы, в процессе подготовки к вступлению. Нам предстоит еще много работы, это правда. Даже команда Бюро по европейской интеграции все еще находится в процессе комплектования.

— Европейский парламент в своей первой резолюции, принятой в новом составе, указал на то, что Молдове и Украине должна быть оказана адекватная финансовая и техническая поддержка. Следует ли понимать, что благодаря этому мы получим больше финансовой поддержки от Европейского союза?

— Действительно, Европейский парламент принял эту резолюцию по Украине, в которой упоминаемся и мы как страна, которая должна воспользоваться средствами, выделенными на период до вступления в ЕС. В настоящее время мы не имеем доступа к этому финансовому инструменту в период до вступления в ЕС, как имеют страны Западных Балкан. Это не было предусмотрено в Многолетней финансовой рамочной программе ЕС, которая была пересмотрена в начале этого года. И данная резолюция направлена именно на то, чтобы призвать ЕС предоставить эти средства Украине и Молдове.

— То есть, требуется пересмотр бюджета специально для Молдовы?

— Именно так.

— Свидетельствует ли это об открытости европейских институтов, то есть, по крайней мере, Европейского парламента?

— Мы наблюдаем беспрецедентную открытость со стороны всех институтов Европейского Союза. Это окно возможностей, которое очень редко появляется в истории Европейского Союза, и, я думаю, наш долг – максимально использовать его.

— Мы относительно быстро прошли несколько этапов. С момента подачи Молдовой заявки на членство в марте 2022 года до момента начала переговоров и двустороннего скрининга прошло два года. Следует ли понимать, что на этот темп в значительной степени повлиял и геополитический контекст?

— Именно так. Но также и осознание государствами-членами ЕС того, что расширение Союза, по сути, идет на пользу ЕС. При дальнейшем расширении Союза создается расширенная зона мира и процветания, которой на данный момент в нашем регионе не существует. У нас нет стабильности, у нас нет мира, потому что на нашей границе идет война, которую Россия развязала против Украины, – это война, если хотите, за существование этого государства.

— Как Вы ответите тем, кто говорит, что молдавские власти просто воспользовались этой ситуацией и это не обязательно заслуга тех, кто сейчас управляет Молдовой, в том, что мы так продвинулись?

— Молдова уже давно находится на пути в ЕС. У нас есть Соглашение об ассоциации, которое также призвано привнести эти европейские стандарты в Молдову, чтобы наши граждане могли наслаждаться тем же уровнем жизни, что и в ЕС. Конечно, контекст тоже очень важен, но если бы не было политической воли закрепить Молдову в ЕС, это была бы еще одна упущенная возможность. Это была бы не первая упущенная возможность.

— Монополизировала ли правящая партия «Действие и солидарность» европейскую интеграцию, в чем ее часто обвиняют?

— Эти обвинения звучат на фоне политических разочарований и политических амбиций. Каждый может сыграть свою роль в процессе вступления в ЕС. Я регулярно встречаюсь с представителями гражданского общества, СМИ, бизнес-сообщества, встречалась с внепарламентскими политическими партиями, с которыми обсудила пути и способы их участия в продвижении процесса европейской интеграции. Мы открыты для каждого, чтобы он мог внести свой вклад.

— Что произойдет, если результаты референдума по европейской интеграции будут отрицательными или он будет признан состоявшимся?

— Это будет еще одна упущенная Республикой Молдова историческая возможность.

— Есть ли у нас запасной план на этот случай или мы смиримся и опустим руки?

— Я считаю, что каждый гражданин должен взять на себя ответственность за решения, которые мы будем принимать осенью. Это ответственность каждого из нас, кто верит в ЕС, кто хочет жить лучше, потому что ЕС означает лучшую жизнь для каждого из нас, это означает укрепление государственных институтов, это означает более сильное государство. К сожалению, многие люди забывают или не осознают, что мы, по сути, уже получаем так много преимуществ от ЕС.

Мы уже не помним, как было, когда наши родители уезжали за границу и не имели возможности вернуться. Теперь каждый может приехать домой на каникулы или когда захочет, и это то, что дает нам упрощенный визовый режим с ЕС. Если мы не будем ценить и уважать эти преимущества, тогда осенью люди сделают другой выбор. И если в то воскресенье мы сделаем другой выбор, тогда это будет наша личная ответственность за результаты референдума и президентских выборов.

— Вы сказали: «Это будет упущенная возможность». Мы откажемся от идеи европейской интеграции, если референдум не пройдет?

— Я имею ввиду, что это будет сигналом для нашего общества, насколько сильно мы хотим стать членом ЕС. Мы не знаем, когда появится еще одна возможность ускорить некоторые процессы, которые мы начали сейчас. Это не значит, что мы не хотим продолжать этот путь и не будем работать. Мы просто даем этими результатами очень четкий сигнал, в том числе нашим европейским партнерам, действительно ли мы хотим сделать то, о чем говорим.

— В одном из интервью Вы сказали, что в этом случае правительство будет решать, нужна ли должность, которую Вы сейчас занимаете. Может ли возникнуть такая ситуация?

— Конечно, мы видели много институциональных изменений после определенных политических решений, принятых после выборов. Мы видели на Западных Балканах – регионе, который дает нам больше всего уроков, – что может произойти, если в правительство придет политическая партия, которая не так сильно поддерживает европейский путь, и, в том числе, мы можем увидеть некоторые институциональные изменения. Ведь создание должности заместителя премьер-министра по вопросам европейской интеграции как раз и отражает то, насколько важным приоритетом является наша интеграция в Европейский союз.

— Если к власти придут люди, которые не будут проевропейскими или захотят изменить геополитическое направление Молдовы, смогут ли они это сделать? Существует ли такой риск?

— В процессе переговоров, если мы откажемся от некоторых реформ или пойдем назад в процессе реформ, которые мы предприняли, тогда Европейская комиссия и любое из 27 государств-членов могут потребовать возобновления переговоров по той или иной главе.

— Другими словами, мы пойдём назад. Останемся на второй год.

— Именно так. Это обратимый процесс. Все зависит от того, какого прогресса мы достигнем. Если мы действительно встали на этот европейский путь, то нам нечего бояться. Но если у нас будут колебания, если у нас будут сомнения, если мы отменим часть достигнутого прогресса, тогда эти вещи будут учтены в Брюсселе, и мы получим четкие сигналы о том, что нам придется повторить год.

— Какие еще риски Вы видите?

— Самый большой риск заключается в том, что мы можем не осознать ценность этого окна возможностей, которые открываются перед нами сегодня. Такие возможности появляются очень редко. С 2004-2007 годов, когда была последняя большая волна расширения ЕС, интерес ЕС к расширению стал очень пассивным. ЕС больше сосредоточился на своих внутренних процессах, и интерес к расширению пропал. Сейчас мы имеем реальный интерес к расширению, и окно, созданное этим интересом ЕС, может закрыться в любой момент.

Новый политический этап с выборами в Европейский парламент и созданием нового состава Европейской комиссии нам на руку. Расширение будет оставаться приоритетным направлением до следующих выборов в Европейский парламент. Если мы не сможем воспользоваться этим периодом, либо из-за определенных политических изменений в Кишиневе, либо из-за того, что мы не так заинтересованы в нашем европейском пути, либо из-за того, что мы не сможем пройти через те крупные преобразования, которые мы планируем, – все эти риски могут материализоваться в потере этого окна возможностей.

— Сейчас мы находимся в пакете с Украиной. Как долго это продлится и будет ли это нам на пользу или во вред?

— У нас одинаковый период для двустороннего скрининга. И мы, и Украина говорим Европейской комиссии, кто мы такие. Этот период будет длиться одинаковое время. В зависимости от того, что будет указано в оценочных отчетах Комиссии, будет зависеть, сколько и что мы должны сделать и будет ли это больше или меньше, чем то, что должны сделать наши украинские коллеги. Процесс вступления в ЕС – это исключительно процесс, основанный на заслугах. Каждое государство в процессе вступления будет оцениваться по своим достоинствам. Это очень важно, потому что с момента открытия переговоров только от нас зависит, как быстро, как качественно мы пройдем этапы, от нашей политической воли и желания стать членом ЕС.

— А как насчет приднестровского региона? Остается ли в силе сделанные ранее заявления о двухэтапной интеграции, или мы заинтересованы в том, чтобы они участвовали в этом процессе вместе со всей Республикой Молдова?

— Наши граждане из приднестровского региона имеют право воспользоваться моментом вступления в ЕС, как и все остальные граждане Молдовы.

— Конечно, так и есть, но хотят ли они этого?

— Мы ясно видим, что подавляющее большинство экспорта из этого региона уже ориентировано на европейский рынок. Я не понимаю, как это не в интересах этого региона – хотеть быть частью ЕС.

— Есть там и другие экономические интересы – в энергетическом секторе. Их также предстоит обсудить.

— Конечно. Мы не наивны в отношении проблем и сложности ситуации. В то же время, повторюсь, не каждый день нам предоставляется такая возможность вступления в ЕС. Мы открыты для работы над этими преобразованиями, которые отразятся и на приднестровском регионе. Теперь им предстоит решить, заинтересованы ли они в участии в этом процессе трансформации.

— Но возможен сценарий, при котором они останутся в стороне?

— В рамках ЕС есть прецедент – это Кипр. В то же время важно знать, что ЕС не хочет новых прецедентов. Соответственно, и в наших интересах обеспечить интеграцию в ЕС в качестве унитарного государства, а также применение европейского законодательства на всей территории Молдовы.

— Существует множество нарративов против ЕС. Что Вы на них можете ответить? Например, говорят, что ЕС не ждет нас, не хочет нас и что ЕС уже не тот, что раньше.

— Это одна из волн дезинформации, захлестнувшей молдавские СМИ, – о том, что ЕС больше не является тем, чем он был раньше. Это ложь, потому что ЕС – это зона мира, где уже несколько десятилетий с момента основания ЕС мы не видели ни одной войны между двумя государствами-членами ЕС. Экономический рост, который ЕС демонстрирует для новых государств-членов, вызывает зависть, ведь и мы хотим достичь этого. Мы видим беспрецедентную мобилизацию ЕС, выступающего единым фронтом в поддержку государства, которое еще не является членом ЕС, – Украины. Мы видим, как независимые государства могут сотрудничать друг с другом таким образом, чтобы их голос был сильнее, чтобы они могли быть глобальным игроком.

— Должны ли мы платить, должны ли мы иметь какие-то финансовые взносы, чтобы вступить в ЕС?

— Каждая страна-член ЕС вносит в бюджет ЕС около одного процента своего ВВП, в зависимости от того, насколько она богата как страна. Поэтому наш вклад будет очень небольшим. В то же время каждая страна получает выгоду от фондов ЕС. Если мы посмотрим на страны из нашего региона, которые присоединились к ЕС в 2004-2007 годах, то все они до сегодняшнего дня, 20 лет спустя, являются бенефициарами европейских фондов. Эти деньги идут на непрерывную трансформацию стран. Мы тоже ожидаем, что после вступления в ЕС мы станем бенефициаром европейских фондов, что приведет к консолидации процесса улучшения условий и качества жизни людей.

— Уступит ли Республика Молдова часть своего суверенитета в процессе интеграции и, возможно, после нее?

— Каждая страна-член ЕС является суверенным и независимым государством. ЕС – сообщество независимых государств. Молдова после вступления в ЕС останется суверенной и независимой страной, как и любое другое государство-член сообщества.

— Благодарю Вас.

Интервью брала Наталья ЗАХАРЕСКУ