Материал Новой газеты. Европа

«Я ничего не исключаю, потому что мы столкнулись с человеком, который ничего не исключает», — сказал Эмманюэль Макрон в опубликованном в начале мая интервью журналу The Economist, когда его в очередной раз спросили о возможности ввода западных войск в Украину.

Эту абстрактную формулировку в разных вариациях президент Франции регулярно повторяет уже несколько месяцев, заставляя политологов и всех остальных гадать, что же он на самом деле имеет в виду и действительно ли готов отправить на помощь ВСУ французскую армию.

Похоже, что Макрон допускает неоднозначность своих высказываний специально. Этот подход называется «стратегическая двусмысленность» и используется для того, чтобы противник не понимал, где именно проходят красные линии, и тем самым был более осторожен.

Приведет ли эта двусмысленность к тому, что французские войска в итоге окажутся под Киевом, и чего еще пытается добиться Макрон заявлениями по Украине, разбиралась «Новая-Европа».

Вечером 26 февраля 2024 года высокопоставленные чиновники из трех десятков стран собрались в Париже на очередную конференцию в поддержку Украины. Мероприятие в Елисейском дворце начиналось по сценарию, ставшему за два года полномасштабной войны традиционным: видеообращение Владимира Зеленского, обсуждение поставок Киеву вооружений, долгосрочный план поддержки Украины. Но конец встречи оказался для многих в Европе неожиданным: на итоговой пресс-конференции президент Франции Эмманюэль Макрон впервые заговорил об отправке сухопутных войск в Украину.

Консенсуса по поводу ввода на украинскую территорию западных войск нет, но «в динамике ничего исключать не следует», сказал Эмманюэль Макрон, отвечая на вопрос журналистки агентства Bloomberg, попросившей его прокомментировать выступление словацкого премьера Роберта Фицо. Накануне конференции тот заявил, что несколько стран НАТО и ЕС якобы обсуждают возможность ввода армии в Украину в рамках двусторонних соглашений с Киевом — решение, которое Братислава, по его словам, никогда не поддержит.

«Многие из тех, кто сегодня говорит “никогда”, два года назад говорили: никогда танки, никогда самолеты, никогда ракеты большой дальности, никогда это, никогда то», — едко отметил Макрон.

Вопросы на горячую тему задали еще дважды, но хозяин мероприятия отделался намеками: «я не говорил, что Франция это не поддерживает», «мы готовы сделать всё необходимое для того, чтобы Россия не выиграла эту войну», «это стратегическая двусмысленность».

«Голубь превратился в ястреба», — прокомментировала эту трансформацию Макрона одна из главных французских газет Le Monde.

Не осталось незамеченным заявление Макрона и в Кремле: в случае появления в Украине военных НАТО нужно будет «говорить не о вероятности, а о неизбежности [прямого конфликта с альянсом]», подчеркнул на брифинге Дмитрий Песков.

Пинг-понг объяснениями

В итоге объяснять слова французского президента на следующий день пришлось его министрам. Отвечая на вопросы удивленных высказываниями Макрона депутатов Национальной ассамблеи, глава французского МИД Стефан Сежурне попытался смягчить заявления президента: разминирование территорий Украины, защита от киберугроз и производство вооружений может потребовать присутствия французских военных. При этом «порог ведения войны» пересечен не будет.

От министра иностранных дел не отставал глава Минобороны. «Речь не о том, чтобы отправлять войска на войну с Россией, — убеждал депутатов Себастьен Лекорню. — Говорить, что ничего нельзя исключать, — это не слабость и не эскалация».

Казалось бы, напряжение снято. Но уже через два дня, 29 февраля, свое предыдущее заявление прокомментировал сам Макрон: «Каждое мое слово на эту тему взвешено, продумано и выверено».

Дискуссия возобновилась, а вместе с ней — публичный диалог между президентом Макроном и министром иностранных дел Сежурне.

«Париж не будет отправлять войска для ведения боевых действий. Французы не будут умирать за Украину», — заявил 1 марта в эфире радио France Inter глава французского МИД.

«Отвечая на заданный мне вопрос об отправке войск, я сказал, что ничего не исключено. Мы открываем дебаты и думаем обо всём, что можно сделать для поддержки Украины», — вновь подчеркнул Макрон 4 марта в интервью чешскому изданию Novinky.cz перед визитом в Прагу, где позже призвал западных союзников «не быть трусами» и сделать «стратегический рывок».

«Мы должны победить Россию, не ведя войны с Россией. Мы никогда не переступали порог совместного ведения войны и не переступим его», — как бы в ответ на заявления президента убеждал французов в эфире LCI глава МИД Сежурне 5 марта.

Еще спустя неделю Макрон вновь поднял вопрос в большом интервью двум крупнейшим французским телеканалам TF1 и France 2: «Все варианты возможны. […] Франция — это сила мира. Просто сегодня, чтобы иметь мир в Украине, мы не должны быть слабыми».

Такой пинг-понг между главой государства и главой МИД, а вместе с тем и остальным миром продолжается уже несколько месяцев.

Последним эпизодом стало большое интервью Макрона журналу The Economist, в котором он повторил, что «не исключает» отправки французских войск в Украину при наступлении определенных условий. Среди них — «прорыв фронта» и просьба Киева о поддержке. «Я думаю, что исключать это априори — значит не извлекать уроков из последних двух лет», — подытожил французский президент.

Пять сценариев

Однако ключевой вопрос, ответ на который уже три месяца пытаются найти политики и политологи, состоит в следующем: на отправку в Украину каких именно армейских частей и для каких именно миссий намекает Макрон, произнося словосочетание «сухопутные войска»?

Оценивая, какие именно подразделения Париж мог бы послать в помощь союзникам, нужно иметь в виду, что уже сейчас в боях на стороне Украины сражаются люди с французским гражданством.

Речь идет о добровольцах, отправившихся на фронт в рядах так называемого Интернационального легиона территориальной обороны Украины. В Киеве утверждают, что в начале полномасштабной войны в него вступили около 20 тысяч человек — выходцев из 55 стран, в основном из США и Великобритании. Но есть и французы — по разным оценкам, их от 100 до 300 человек. Среди них люди как с опытом службы во французской армии, так и без него. Однако, открыто рассказывая о своих поездках на фронт журналистам, все они подчеркивают, что в данный момент не имеют отношения к Минобороны Франции и подчиняются только командованию ВСУ. Оно же платит им жалование — по словам волонтеров, это около 1500 евро.

Французские добровольцы из Интернационального легиона также не имеют отношения к знаменитому Французскому иностранному легиону — подразделению регулярной армии республики, которое проводит операции за границей и в котором служат в основном граждане других стран. Вступая в ряды Легиона, они приносят присягу и меняют имена, а через пять лет службы получают право на французский паспорт.

В начале мая по интернету разошлись рассказы о том, что 100 военных Французского иностранного легиона якобы уже воюют под Славянском, но это «фейк» и «дезинформация», утверждают в МИД Франции. А запустивший слух американец Стивен Брайан, который называет себя бывшим сотрудником Пентагона, признался, что на самом деле узнал о скором прибытии на фронт 1500 французских легионеров из телеграм-каналов, а не от осведомленных источников.

При этом военнослужащие западных армий, вероятно, неофициально присутствуют на территории Украины и сейчас — хотя и не в составе боевых подразделений. США и Великобритания уже публично признавались в том, что в Украине работают их военные советники, которые «помогают и консультируют».

Логично, что 50 стран, которые отправляют Украине военную помощь в рамках формата “Рамштайн”, сопровождают свое оружие, — соглашается с этим президент Института перспективного анализа и безопасности в Европе (IPSE) Эмманюэль Дюпюи. — 250 бронетранспортеров, около 40 танков AMX-10 RC, ракеты “земля — воздух”, комплексы “Кроталь” и так далее. Украинским военным нужно учиться со всем этим управляться».

По мнению Дюпюи, следующим шагом Франции, не приводящим к серьезной эскалации конфликта, может стать как раз увеличение числа военных советников, а также отправка в Украину французских саперов и специалистов по кибербезопасности.

Пять сценариев усиления присутствия Франции в Украине также определила газета Le Figaro. Первый из них — строительство там французских оборонных заводов. Второй и самый популярный в среде экспертов — уже описанный выше вариант с военными советниками. Третий — отправка французских войск для защиты Одессы и ее портов. Четвертый — создание при участии западных военных так называемой зоны безопасности на деоккупированных территориях Херсонской и Харьковской областей. И пятый, наименее вероятный, — настоящая окопная война, где французы будут сражаться бок о бок с украинцами.

Три из этих пяти сценариев предполагают прямое военное столкновение Парижа и Москвы, которого во Франции пока стараются избежать. «Это было бы осуществимо лишь с огромными рисками и значительными ресурсами», — считает генерал и консультант по геополитике Франсуа Шеванси.

Предвыборная двусмысленность

Неоднозначные высказывания Макрона по вопросу введения войск в Украину объясняются следованием принципу «стратегической двусмысленности».

Лежащую в его основе идею приписывают автору книги «Искусство войны» китайскому философу Сунь-Цзы.

Но общий смысл подхода в том, чтобы не дать противнику заранее понять, что именно вы будете делать, если он пересечет ту или иную «красную линию», и таким образом заставить его соблюдать осторожность.

Проще говоря, как определяет концепт сам Макрон, «стратегическая двусмысленность заключается в том, чтобы не быть слишком конкретным».

«В условиях войны важно играть не только на материальных ресурсах — танках, истребителях, военном бюджете, — но и на чувствах», — объясняет подход французский политолог Самюэль Фор. В первую очередь — на чувстве страха.

В случае Франции страх ее оппонентов может быть вполне обоснованным. Как напоминает в беседе с «Новой-Европа» президент Института перспективного анализа и безопасности в Европе (IPSE) Эмманюэль Дюпюи, французская оборонная доктрина — Белая книга — позволяет за 30 дней развернуть за границей экспедиционный корпус численностью в 15–20 тысяч военнослужащих — то есть практически дивизию вместе со всей военной техникой.

Кроме того, Франция — ядерная держава и обладательница второго по величине в ЕС бюджета на оборону. По оценке Стокгольмского международного института исследований проблем мира SIPRI, в 2023 году Париж потратил на военные расходы 61,3 млрд долларов — это всё еще не сравнимо с США (916 млрд долларов), но уже ненамного меньше, чем траты России (около 109 млрд долларов).

Однако, помимо «стратегической двусмысленности», у повторяющихся заявлений Макрона, вероятно, есть и еще одна причина — стремление заработать очки среди своей ядерной аудитории.

В преддверии июньских выборов в Европарламент президент пытается максимально дистанцироваться от образа политика, который часами разговаривает по телефону с Путиным, и предстать перед избирателями в более выгодном свете,

чем партия Ле Пен, которую часто обвиняют в заигрывании с Кремлем.

Правда, последние опросы показывают, что превращение в «ястреба» Макрону всё-таки не помогло: в апреле за ультраправых на евровыборах были готовы отдать свой голос около трети французов, за президентское «Возрождение» — почти в два раза меньше.

Непопулярная идея

Идея ввода французских войск в Украину не очень популярна среди граждан республики. Французские СМИ часто описывают реакцию общественности на намеки Эмманюэля Макрона о вводе войск в Украину словом tollé, которое можно перевести как «буря негодования».

Согласно опросу от конца февраля, 76% населения выступают против участия французских войск в войне с Украиной. Особенно яро протестуют сторонники правых и ультраправых — 76% тех, кто голосует за «Республиканцев», и 84% избирателей «Национального объединения». Реагируя на заявления президента, лидер французских ультраправых Марин Ле Пен впрямую обвинила Макрона в пренебрежении жизнями французских детей.

Не сильно лучше ситуация и на левом фланге: против введения войск выступают 67% сторонников «Непокоренной Франции» и 65% — Социалистической партии. «Война с Россией была бы безумием! — восклицает лидер ультралевых Жан-Люк Меланшон. — Вербальная эскалация — уже безответственный поступок. Никакой войны!»

Тем, кто обычно поддерживает президентскую партию «Возрождение», идея Макрона тоже не понравилась: две трети ее сторонников высказались против.

На фоне кризисов последних лет — пандемии и инфляции из-за роста цен на энергоносители — жителей Франции всё больше интересуют внутренние проблемы, а не внешняя политика, поэтому протекционистские обещания националистов вызывают больший отклик.

Много недовольства добавила и прошлогодняя реформа Макрона, в результате которой возраст выхода на пенсию был повышен с 62 до 64 лет, и другие попытки французского правительства сэкономить.

Отправка армии в Украину определенно потребовала бы еще больших затрат. «Тупик, в который зашла война, похоже, порождает усталость у части французского населения, и оно смотрит на Украину уже не так благосклонно», — говорил весной Жером Фурке из Французского института общественного мнения (IFOP). За два минувших года количество французов, готовых выразить поддержку Киеву, снизилось с 82% до 58%, показали данные опросов IFOP и Фонда Жана Жореса.

Зимой 2024-го лишь один из десяти французов верил, что Украина выиграет войну, показывают результаты заказанного Европейским советом по международным делам (ECFR) исследования. И только треть граждан республики заявили, что Европа должна помочь Киеву вернуть захваченные территории.

Французы продолжают поддерживать Украину, но не настолько, чтобы отправлять войска, особенно если это еще и потребует значительных экономических затрат.

Одинокий волк

«Макрон снял табу на тему ввода войск в Украину» — еще одна фраза, которую в англо– и франкоязычной прессе часто используют для описания новой риторики президента Франции.

«Не исключив» отправку армии на фронт, французский лидер открыл дискуссию, которую до этого было сложно себе представить: Германия, США и руководство НАТО высказались против, зато продолжили дебаты в публичном поле.

С момента первого упоминания Макроном «сухопутных войск» прошло чуть больше двух месяцев, но заявления западных союзников по вопросу помощи Украине уже стали более смелыми. Так, в ходе визита в Киев в начале мая министр иностранных дел Великобритании Дэвид Кэмерон впервые допустил, что ВСУ могут применять британское оружие для ударов по российской территории.

Вполне вероятно и то, что подобными высказываниями Макрон пытается подтолкнуть своего немецкого коллегу Олафа Шольца всё-таки поделиться с Украиной крылатыми ракетами большого радиуса действия Taurus — в конце апреля канцлер Германии вновь исключил их поставки Киеву.

Прецеденты есть. Зимой 2023-го Макрон первым согласился отправить Киеву легкие танки. Тогда это вызвало удивление и даже гнев союзников, в том числе самого близкого — Берлина. Сегодня же «Леопарды» и «Абрамсы» поставляются из более чем десятка стран. Позднее президент Франции допустил поставки Украине западных истребителей. Об этом «не может быть и речи», говорил в ответ министр обороны ФРГ Борис Писториус. И вот через полтора года Киев готовится принять первые F16 от Нидерландов и Дании.

В середине февраля 2024-го Франция одной из первых — после Великобритании и Германии — заключила с Украиной соглашение о гарантиях безопасности на десять лет: в нем Париж пообещал помочь, в первую очередь финансово, Киеву с укреплением армии и экономики, а также «в случае будущего вооруженного нападения» со стороны России в течение 24 часов провести «консультации для определения мер, необходимых для противодействия или сдерживания агрессии». За Парижем последовали Копенгаген, Рим и Оттава.

«[В Европе] Макрон прославился тем, что спешит с радикальными предложениями в стиле одинокого волка», — написал бывший посол США в ОБСЕ Дэн Бэр. При этом он напомнил, что

в последние месяцы в НАТО всё чаще звучит недовольство тем, что Франция пытается играть роль лидера на континенте, при этом не подтверждая слова действиями. Среди стран ЕС она находится лишь на 22-м месте из 27 по объему помощи Украине в сравнении с ВВП.

Кроме того, если в рамках двусторонних соглашений о гарантиях безопасности Берлин пообещал Киеву 7,1 млрд евро, то Париж — лишь около 3 млрд евро, что ставит его в один ряд с менее крупными и обеспеченными странами типа Нидерландов, которые согласились выделить более 2 млрд евро.

Макрон де Голль

Заявления Макрона, которые звучат последние несколько месяцев, имеют куда более широкую цель, чем решение вопроса об отправке войск в Украину. Они призваны добавить французскому президенту очков как лидеру на общеевропейском уровне.

Так, предложение Макрона отправить войска в Украину, помимо прочего, принесло ему поддержку в странах Восточной и Северной Европы. «Вопрос о войне в Украине, несомненно, является более острым для стран Балтии и Центральной Европы, чем для французов», — подчеркивает политолог института Жака Делора Тьерри Шопен. Учитывая, что Макрон хотел бы видеть себя лидером объединенной Европы, преемником экс-канцлера Ангелы Меркель, эта поддержка ему важна.

О проблемах Европы — вплоть до угрозы «смерти» — Макрон в конце апреля говорил и в своей второй программной речи в Сорбонне. Первая была произнесена шесть лет назад и дала старт его общеевропейским проектам.

Одно из главных предложений Макрона в этом году — усилить интеграцию ЕС в вопросах обороны, учредив «европейскую оборонную инициативу», которая включала бы в себя «щит от российских ракет». Предупреждая об опасной зависимости от НАТО, французский президент напомнил, что «первый приоритет для США — это США», а второй — борьба с Китаем. Он призвал европейцев надеяться только на себя и вновь подчеркнул, что сознательно «не исключил» возможность ввода войск в Украину, но всё так же не сказал ничего более конкретного.

И хотя Эмманюэль Макрон выступал в Париже, его сорбоннская речь куда больше обращена к европейцам, чем к французам.

Рейтинг занимающего Елисейский дворец свой второй и последний срок президента уже много месяцев стабильно плохой: его поддерживают лишь 29% французов.

До следующих выборов осталось меньше трех лет, по истечении которых Макрон, вероятно, собирается продолжить карьеру на общеевропейском уровне.

И даже если войска в Украину так и не будут введены, а европейская карьера не сложится, в истории Французской республики Эмманюэль Макрон всё равно хочет остаться лидером, который своими заявлениями и поступками сформировал позицию всего ЕС.

Как уже писала «Новая-Европа», Макрон видит себя продолжателем идей де Голля, и для этого он готов брать на себя больше ответственности и формировать внешнеполитическую повестку ЕС. Пусть даже и путем намеренно двусмысленных заявлений, наталкивающихся на острую критику и собственных избирателей, и союзников по западной коалиции.