За период руководства Национальным центром по борьбе с коррупцией (НЦБК), генерал Виорел Кетрару продал квартиру, подарил гараж своему брату и купил у своей тещи дом на миллионы, где живет уже на протяжении нескольких лет. В прошлом году теща главы НЦБК продала еще два земельных участка в центре Кишинева, стоимостью несколько миллионов леев. Виорел Кетрару пришел и покидает НЦБК за рулем Renault Megane, произведенного и приобретенного в 2005 году. Во время руководства Кетрару НЦБК расследовал самые громкие дела в истории Республики Молдова, задержав и осудив ряд высокопоставленных чиновников, включая бывшего премьер-министра. И, все же, в общественном восприятии НЦБК остается органом, который расследует политические дела, однако в громких расследованиях не фигурируют высокопоставленные представители Демократической партии Молдовы, организации, которая получила еще в 2009 году, в результате распределения должностей в рамках Альянса за европейскую интеграцию (АЕИ) Центр по борьбе с экономическими преступлениями и коррупцией (ЦБЭПК), нынешний НЦБК.

Галина Бостан, председательница Центра анализа и предотвращения коррупции:
«НЦБК, в течение срока полномочий Виорела Кетрару, оставил у меня противоречивое впечатление. С одной стороны, они знали, как использовать сотрудничество с НПО. Даже в определенный период, в 2012-2013 гг., было принято встречаться с представителями НПО в области борьбы с коррупцией, чтобы предоставлять им информацию о положении дел. Позже таких мероприятий уже не было. Вероятно, их сочли бесполезными. Г-н Кетрару всегда знал, как представлять аргументы. Я помню, когда неудовлетворенность граждан достигла максимального уровня, а в НЦБК вошли лидеры Платформы «ДП», в то время гражданской. До того, как войти в НЦБК, они были очень решительными, а после того, как вышли, стали очень понимающими. Мы не можем не отметить, что в этот период существовали важные дела, и это хорошо для учреждения, потому что уже сформировался ряд навыков по расследованию дел. Люди, работающие там, преодолели определенные сложности. И, все же, общественное восприятие того, что НЦБК не расследовал дела в отношении лидеров ДПМ, верно. Скорее, дела касались лиц за пределами нынешнего правящего режима, если можно так выразиться, их политических оппонентов, хотя, для видимости, это восприятие растворялось 1-2 делами в отношении отдельных лиц, скажем, из числа домашних. По общему мнению, НЦБК сосредоточился на тех, кто находится за пределами сегодняшнего правящего режима». .

Пятилетний мандат Виорела Кетрару во главе НЦБК истек 25 октября 2017 года. Согласно закону, он не может баллотироваться на другой срок. Кетрару оказался во главе учреждения, созданного в 2002 году для борьбы с коррупцией, в ноябре 2009 года, по предложению правительством Филата, хотя он был кандидатом от ДПМ, что признал в 2012 году. «Это самая большая ошибка, которую я совершил. Я согласился прийти на эту должность на основе мандата, предоставленного политической партией, и об этом я сожалею больше всего, потому что, вместе с тем, что я был назначен на политической основе, я был ограничен, очень ограничен, возможностью и способностью маневрировать в возможностях для продвижения моей собственной точки зрения, когда нужно продвигать определенные вещи», – отмечал Виорел Кетрару на пресс-конференции в 2012 году. «Ну, вы знаете, ДП выдвинула меня на эту должность. Меня пригласили. Мне предоставили такую возможность. Я решил, что могу и обладаю необходимыми навыками, чтобы выполнять эту работу, и, думаю, что мне удалось», – заявил Виорел Кетрару в июне 2012 года, цитируемый Publika TV. В октябре 2012 года Кетрару принял участие в конкурсе, получив пост директора НЦБК, преемника ЦБЭПК, после реформирования и деполитизации учреждения. 25 октября 2012 года Парламент, голосами депутатов АЕИ (ДП, ЛДПМ и ЛП), утвердил Виорела Кетрару в должности.

Дела, расследовавшиеся НЦБК в эру Кетрару

«Мы вас очень ценим и очень дорожим вами. Знайте, что за вашей спиной есть команда парней, которые, если понадобится, всем дадут в морду». Так звучало поздравление нового директора ЦБЭПК Виорела Кетрару 7 мая 2010 года, в день рождения премьер-министра Владимира Филата. Пять с половиной лет спустя, группа офицеров и прокуроров по борьбе с коррупцией, во главе с Виорелом Кетрару, ворвалась в здание Парламента Республики Молдова, и вскоре общественность стала свидетелем важнейшего задержания в истории НЦБК. Бывший премьер-министр, в то время депутат, Владимир Филат, остался без иммунитета, впоследствии он был арестован и приговорен к девяти годам лишения свободы с исполнением приговора за извлечение выгоды из влияния и за пассивную коррупцию, вследствие доноса Илана Шора, нынешнего примара Оргеева. Дело Филата было одним из десятков важных дел, расследованных Прокуратурой по борьбе с коррупцией во время мандата Кетрару.

Дорин Киртоакэ и Нистор Грозаву, примар и заместитель примара Кишинева; Илан Шор, примар Оргеева; Юрий Киринчук, бывший министр транспорта и дорожной инфраструктуры; Эдуард Грама, бывший министр сельского хозяйства и пищевой промышленности; Андрей Усатый, бывший министр здравоохранения; Борис Фокша, бывший министр культуры; или Николай Викол, бывший глава Государственной налоговой инспекции, – являются одними из наиболее важных должностных лиц, в отношении которых велось расследование НЦБК и Прокуратуры по борьбе с коррупцией в период Кетрару. Все эти годы в ведении органа находились, также, дела, связанные с фальсификацией аукционов в области медицины, снабжением детских садов, отмыванием денег (20 миллиардов долларов США, отмытых при поддержке судей из Республики Молдова) или с кражей миллиарда из банковской системы. И, все же, у большинства из этих дел еще нет завершения, и почти все подсудимые, за исключением Филата, находятся сегодня на свободе. Хотя впервые в Республике Молдова стали вести расследование в отношении ряда известных в рамках общественного восприятии лиц, НЦБК остается учреждением, которое не трогало, разве что только касательно, важных членов ДПМ, первого нанимателя Кетрару, в контексте руководства ЦБЭПК, по самым громким делам проходили только партнеры по коалиции демократов: ЛП и ЛДПМ.

Виктор Кетрару

Дом, купленный у тещи

В 2009 году, когда он встал во главе ЦБЭПК, Виорел Кетрару владел квартирой, Renault Megane, изготовленным и купленным в 2005 году, и получал зарплату в 5800 леев. В 2010-2011 годах семья Кетрару взяла два кредита на сумму 250 тысяч леев, а в 2016 году получила еще один кредит, в размере 142 тысяч леев, который погасил в 2010-2011 годах. В сентябре 2012 года супруги Кетрару продали квартиру площадью 103 кв.м. на улице Натальи Георгиу в Кишиневе. В то же время, они подарили гараж, расположенный в том же комплексе недвижимости, брату главы НЦБК, Виктору, который также владел квартирой в этих домах. Виктор Кетрару по профессии врач травматолог-ортопед.

Сегодня глава НЦБК покидает должность с окладом почти 30 тысяч леев в месяц, с тем же автомобилем, но в доме на миллион, зарегистрированном на его тещу в 2012 году после того, как он купил его у тещи как раз в период выдвижения на пост главы НЦБК. Кетрару признался тогда, что он жил в этом здании, построенном на земельном участке, на который ЦБЭПК в 2004 году наложил арест, еще с 2008 года. ZdG писала о сделке Виорела Кетрару со своей тещей Верой Корчимару в феврале 2013 года. «Ну, что, вы хотите, чтобы она отдала мне дом даром? У вас настолько добрая теща?» – спросил нас тогда Виорел Кетрару, после того, как мы попросили его выразить позицию относительно сделки, которую он осуществил со своей тещей. «В 2007 или 2008 году мы переехали в этот дом, а в 2012 году мы рассчитались и легализовали все», – продолжал директор НЦБК. «Я не знал, что на этот участок в 2004 году ЦБЭПК наложил арест. Я в 2004 году работал в МВД. Участок был приобретен моей кумой в 2001 году. В 1998 году я получил землю под выпас. Затем я ее продал… Это целая история с земельными участками. К 2003-2004 году моя кума закончила дом. Впоследствии, в 2008 году земля была куплена у Примэрии. Когда я купил земельный участок, я тоже переехал. Тогда моя кума обосновалась в Румынии», – сказал нам Кетрару. На вопрос, почему он узаконил свое пребывание в этом здании через два дня после того, как был избран главой НЦБК, Виорел Кетрару уточнил, что он чувствовал себя обязанным сделать это, потому что он жил в доме с 2008 года и занимал важный пост.

Дом, приобретенный Керару у тещи в 2012 году

Кумой, на которую ссылается Виорел Кетрару, является Луминица Груя, успешная бизнес-леди в Румынии. За Прутом она управляет фирмами «Naturino» и ООО «Linca LG Business», которые владеют двумя магазинами в Бухаресте. Магазин «Naturino» продает детскую обувь, а ООО «Linca LG Business» управляет магазином «Ilinca» и продает одежду для малышей.

В 2016 году теща главы НЦБК продала два участка по 14 аров в центре Кишинева

В ноябре 2009 года, вскоре после того, как Виорел Кетрару стал директором ЦБЭПК, по решению Муниципального совета Кишинева «Об аутентификации права частной собственности над земельным участком», в «Cadastru», на имя Веры Корчимару, тещи Виорела Кетрару, у которой глава НЦБК купил дом, зарегистрировала два участка общей площадью 14 аров на ул. Болгарской в центре Кишинева. В феврале 2016 года теща Кетрару продала оба участка, расположенных рядом друг с другом, Андрею Билику, которому на момент совершения сделки было 22 года. Место постоянного жительства молодого человека зарегистрировано в Дубоссарах. Всего через полтора месяца она продает оба участка «Capital Investments». В июне 2016 года оба участка были заложены в «Moldova Agroindbank» под сумму 3,9 миллионов евро. Вскоре кредит был погашен. С момента своего основания в январе 2015 года «Capital Investments» приобрела целый ряд зданий в Кишиневе на сотни миллионов.

В январе 2017 года ООО «Capital Investments» становится владелицей здания на бул. Штефана чел Маре, 182, в прошлом, «Центра моды». Тогда же фирма получает многоэтажное здание, в котором находится офис Страховой компании «Asito», на ул. Бэнулеску-Бодони. ZdG обнаружила еще два здания, принадлежащие сегодня ООО «Capital Investments», одно из них расположено по адресу: ул. Киевская, 7, а другое – по ул. Пушкина, 26, на пересечении с бул. Штефана чел Маре. Некоторые из этих зданий ранее принадлежали Национальной конфедерации профсоюзов. Пресса писала впоследствии, что они перешли в собственность ряда лиц, приближенных к Илану Шору.

«Capital Investments» основана кипрской компанией, но ее юридический адрес расположен в Хынчештах, в доме Николая Штербеца, районного советника от ДПМ, коллеги по фракции и партии Анатолия Кетрару, отца главы НЦБК. Фирмой управляет его сын, Сергей Штербец. На вопрос о том, как фирма получила адрес в принадлежащем ему доме, Николай Штербец сказал нам: «Просто. Там работает сын, и он зарегистрировал ее здесь. У них не было офиса или чего-то еще. Собственники не здесь, они за границей, я их не знаю», – говорит он, заявляя, что его политическая жизнь и фирма никак не связаны. «Нет, нет, нет. Связь исключена». На вопрос о том, как его сын стал принимать участие в деятельности «Capital Investments», советник сказал нам, что «он работал там (в «Chateau Vartely», прим. ред.) и познакомился с представителями из-за рубежа. Он многих знает. Компания занимается инвестициями. Я не вмешиваюсь, я ничего не знаю. Они предложили работу с хорошей зарплатой. Каждый идет туда, где лучше», – сказал Штербец.

«Речь шла об иностранных инвестициях в 2006 году, которыми управляла моя кума, которая в то время хотела расширения в Республике Молдова. Позже она отказалась от этого. У меня нет никакого отношения к этому бизнесу, и я не принимал участия ни на начальном этапе, ни когда он был отозван», – ответил нам глава НЦБК Виорел Кетрару, говоря о земельных участках в центре Кишинева, проданных его тещей в 2016 году.

Кетрару: Признаю, что я не раз думал об отставке

— Каковы самые большие достижения, которые, по вашему мнению, были у Вас в качестве директора ЦБЭПК и НЦБК?

— Самое большое достижение – нам удалось реформировать бывший ЦБЭПК, сделать НЦБК, уйти от нашей деятельности в области экономических расследований и, в основном, заняться борьбой с коррупцией. Доводом является то, что уже после проделанной работы мы смогли начать комплексные действия по борьбе с коррупцией. Конечно, мы не ликвидировали коррупцию, и не думаем, что мы можем ожидать ее полного исчезновения. В любой стране существует коррупция, но мы начали достигать высоких областей, где сосредоточена крупномасштабная коррупция, осуществлять расследование в отношении высокопоставленных чиновников и сигнализировать учреждениям, что шаг за шагом устраняется политическая защита, которой пользовались некоторые чиновники в прошлом. Совместно с прокурорами по борьбе с коррупцией, НЦБК провел комплексные мероприятия по борьбе с коррупцией в таможенных, налоговых, полицейских и других отраслях. Они уверены, что также сыграли важную роль в качестве примера для должностных лиц в этих областях, но очевидно, что эти действия необходимо активизировать, чтобы свести к минимуму коррупцию в этих сферах. Вы не увидите много случаев в странах региона, где бы подвергались расследованию и осуждению должностные лица такого уровня, действующие министры, высокопоставленные правительственные чиновники.

— В период Вашего руководства НЦБК проводил расследование самых громких дел в истории Республики Молдова, в отношении премьеров, министров или ключевых примаров. Однако общественное восприятие оставалось таким, что чиновники, представлявшие Демократическую партию, Вашего первого работодателя во главе ЦБЭПК, не были затронуты. Как Вы думаете, Вам удалось развенчать эту идею? Является ли это восприятие истинным?

— Изначально этот подход ошибочен в отношении «работодателя». Тот факт, что в то время почти все учреждения распределялись, или что мы находились в разных учреждениях, которые возглавлялись политиками, не означает, что мы не могли выполнять свою работу. Я думаю, что это восприятие вызвано именно тем, что было в прошлом при этих политических распределениях в целом, когда мы ликвидировали ЦБЭПК и сформировали НЦБК, мы устранили любую возможность политического распределения, мы радикально изменили способ действий по линии борьбы с коррупцией, и именно поэтому у нас есть громкие дела, исторические, как вы говорите, потому что мы стали гораздо более свободнее и эффективнее в действиях. Я не знаю, насколько изменилось первоначальное восприятие, моя цель состояла в том, чтобы получить результаты в НЦБК, а не просто в восприятии. Как вы видите, восприятие может быть сформировано и ошибочно, важно, чтобы действия были реальными, и были результаты. И результаты были, определенно, после появления НЦБК, и сразу же появились те громкие дела, которые сегодня уже являются нормой, но невообразимые 8 лет назад, когда я вступил в должность.

— Вы оставляете НЦБК политически независимым, или по-прежнему есть над чем работать в этом смысле?

— Я оставляю НЦБК с очень хорошими инструментами для борьбы с коррупцией, среди которых решительно помогает Прокуратура по борьбе с коррупцией, главное учреждение по борьбе с коррупцией в Республике Молдова, согласно сегодняшней институциональной организации. Я оставляю команду профессионалов, которые, помимо борьбы с коррупцией, развили очень хорошие инструменты по линии предотвращения возникновения коррупции, потому что этого недостаточно, чтобы поймать коррупционеров, необходимо работать более интенсивно над сферой профилактики, чтобы остановить коррупцию до ее появления. НЦБК – это орган с самыми важными полномочиями именно в этой области, и я думаю, что он должен становиться все более профессиональным в устранении коррупции с момента появления первых признаков, пока не будут созданы большие коррупционные схемы, которые затем сложнее уничтожить. Однако давление есть и никогда не будет устранено. Вы видите, что НАД в Румынии находится под страшным политическим давлением. Так происходит, когда проводишь расследование в отношении должностных лиц и политиков, все говорят, что это политические действия политических оппонентов, или выдвигают другие подобные аргументы, которыми пытаются дискредитировать расследования. Важно, что нам удалось выработать у НЦБК иммунитет на такие атаки. Во время создания учреждения было тяжелее, эти атаки нас дестабилизировали, оказывали на нас влияние, мы не знали, как с ними справиться. Однако со временем мы поняли, что они являются частью нашей работы, и мы просто должны их игнорировать. В этом смысле нам помог, также, обмен опытом с коллегами из других стран, мы увидели, что они такие же, и мы поняли, что это феномен, который мы должны игнорировать. Сегодня мы даже не читаем эти атаки, когда они появляются в прессе, или даже если мы их увидим, мы уже знаем, кто или что за ними стоит, поэтому это нисколько не мешает нашей деятельности. К сожалению, у коррупционеров, в отношении которых мы проводим расследования, есть широкий доступ к средствам массовой информации, и они используют этот доступ не для поддержки идеи их невиновности, а для того, чтобы очернить расследование или следователей. И средства массовой информации сильно изменили ход освещения действий по борьбы с коррупцией, и говорят о ней с радостью, это очень отличается от того, что было 3-4 года назад, однако, к сожалению, остались некоторые средства массовой информации, которые допускают публикацию материалов об очернении наших расследований и прокуроров, без предварительной проверки опубликованной информации. Но все наше общество находится в процессе развития, поэтому для каждой отрасли естественна пошаговая эволюция. Хорошо, что доступ коррупционеров к средствам массовой информации для таких кампаний по очернению снизился по сравнению с предыдущим периодом.

Виктор МОШНЯГ