«Я видела глаза брата перед операцией. Ему 50 лет, он остается без ноги. Как начинать заново жизнь в таком возрасте?» — полгода назад о военном Юрии Фурике, которому ампутировали ногу после ранения, рассказывала его сестра Лиля.
Тогда он учился ходить. Сейчас мужчина работает. Вернулся к любимому делу, которым занимался 30 лет до войны: тренирует детей в спортивной школе Коломыи в Ивано-Франковской области. Подробности — в репортаже hromadske. «Новости Донбасса» публикуют этот материал в рамках партнерства.
Заходим в зал со снаряжением. Пока что пусто, воспитанники придут позже. Невысокий крепкий мужчина в худи с гербом Украины опирается на спортивную колоду для гимнастов. Улыбкой, которую принято называть очаровательной, он похож на первого в мире космонавта Юрия Гагарина. Да и имя у него такое же.
Штанина на левой ноге закачена выше колена, ниже — протез.
«Я задремал на минутку и раздалось: “Здравствуйте”. Ну, думаю, все»
Юрий Фурик отправился на войну добровольцем 27 февраля 2022-го, потому что миссия мужчины — защищать семью и страну, а на мою сестру в Киеве летели ракеты. Его взяли пулеметчиком в 128 закарпатскую горно-штурмовую бригаду. Там получил позывной «Гимнаст».
Вспоминает, как на войне впервые в жизни услышал свист пуль над собой: «Что-то рассказывал ребятам на полевой импровизированной кухне. Тушенку на газовой горелке грели. Вдруг слышу: фьюх, фьюх. Собратья присели, а я не осознаю, что происходит. Потом дошло, что по мне стреляют».
В конце декабря под Соледаром была одна памятная для него ночь.
Юрий погружается в воспоминания: «Наша рота отступила и формировала линию обороны. Двенадцать бойцов, в том числе и меня, бросили вперед, чтобы остановить противника. Именно тогда “вагнеровцы” перли, много их было.
И вот мы в посадке. А напротив — другая, враги ее заняли. Между нами метров 70, мы видим их в тепловизоре, они смотрят на нас. Такое напряжение чувствовалось, мы шепотом разговаривали.
А их столько, что понимаем: если пойдут, просто погибнем все. Их нагоняли немерено, не жалели. Они же Соледар взяли этими штурмами. Я задремал на минуту одним глазом и послышалось: “Здравствуйте”. Ну, думаю, все, плен».
Но почему-то россияне не пошли той ночью: присутствие этой группы украинцев или страх, что между ними заминированное поле, их остановили.
Утром, только лишь посерело, по рации стали вызывать, кому из бойцов покинуть позицию. Всех забрали, Фурик остался один.
«Я один стою в растерянности, не знаю, что и сказать. А передо мной — россияне. Пацаны мои бросают на прощание: “Жди, тебе придет замена”. И тут в последний момент им по рации передают: “И пулеметчика, пулеметчика этого заберите”. Вы не представляете, как я за ними побежал. Просто счастливый!».
Россияне заняли уже пустую позицию. Но линию обороны украинцы за ночь выстроили.
«Надо было спасать либо меня, либо ногу»
На следующие сутки Юрия бросили в другое место, на усиление штурмовикам.
«Я летел туда, как на крыльях, совсем потерял страх: и эта позиция мне другая, и вокруг свои. Прилетало, но мне казалось, что все безопасно. Я шел к месту и расстреливал противопехотные мины “Лепестки”, которые попадались на дороге, — рассказывает он живо. — Заняли с пацанами позицию, стали окапываться. Я хотел срезать угол, чтобы стоять в окопе и смотреть на тропу, чтобы враги не прошли. Аж тут сильно грохнуло. Что-то прилетело. Я скатился в болото. Слышал, что кричат еще двое».
Тогда ранили троих военных. Всех в руки-ноги: бронежилеты спасли важные органы. Это произошло 27 декабря 2022 года.
«Никогда не забуду лицо санитара. Мокрое. И руки в крови. В тот день я был у него восьмой», — вспоминает военный.
У Юрия в голени засел обломок. Казалось бы — вытащить и зашить рану. Но медики разглядели, а внутри все сожжено. Нервы, сосуды, остановилось кровоснабжение. Шесть операций на востоке Украины не принесли результата, поэтому 31 января Юрия осматривал консилиум врачей уже в столице.
«Сказали, что нужна еще операция, постараются сохранить ногу. Но я уже понимал: отрежут, потому что она умирала. Пошла интоксикация по всему организму, и надо было спасать либо меня, либо ногу, — рассказывает боец, подпирая подбородок ладонью. Это его частый жест. — Мне влили много чужой крови, своей почти не осталось».
«Добрый день!» — здоровается мальчик лет 12, зашедший в зал.
«Привет, Захар! Как себя чувствуешь? Заниматься можешь? Сейчас я тебя замучаю», — Юрий проводит глазами фигуру подростка. Тот безмятежно прыгает на батуте, пока не началось занятие.
Постепенно помещение заполняется детьми. Они бегают, крутят сальто и колесо под наблюдением другого тренера. Смеются. А мы продолжаем говорить с Юрием о войне и ранениях как о чем-то привычном и обыденном.
Через 9 месяцев после ранения вошел в зал
На третий день после операции Юрий уже встал.
«Мотивация у меня была единственная — жить. Не дождется никто, что я сдамся. Отмахнулся от рассуждений о далеком будущем. Решил, что буду думать о мелких задачах на каждый день. На мне еще висели всякие трубочки и баночки, но я пошел. Самому посетить туалет — это уже очень важно. Не все так делают, но я смог».
Через две недели он был в реабилитационном центре Львовской области. Там раненые делились на два условных лагеря: «спортсмены» и те, кто глушил боль в алкоголе. Первые тянулись за успехами друг друга и старались их превзойти. Другие так и не встали на костыли, передвигались на колясках, потому что так удобнее. Им выдали протезы, но они ими так и не пользовались.
Спортивный дух Юрия и привычка к дисциплине делали свое дело. Он быстро встал на протез и даже танцевал с реабилитологами и массажистками. Но понимал, что прыгать и делать сальто уже никогда не сможет. Нет колена — одного из важнейших суставов, который никак не заменить механическим или бионическим.
Мужчина решил, что попытается вернуться на работу, потому что любит ее. Сколько лет тренером по спортивной гимнастике! Получится — так получится. Нет — так будет искать что-то другое.
Воспитанники ждали этого возвращения. Слали ободряющие трогательные видео, от которых выступали слезы: любовь и поддержка ощущались на расстоянии.
Через 9 месяцев после ранения Юрий Фурик вошел в свой спортивный зал в Коломые. Кто-то из детей бросался на шею, обнимал, кто-то со страхом поглядывал на новую ногу: не знали, как реагировать. Один мальчик спросил: «Но ступня с пальцами у вас-то есть?». Он думал, что это железная вставка.
Тренер показал им несколько фокусов, которые теперь демонстрирует и нам: крутит протез так, что подошва кроссовка оказывается сверху. Ставит на нее бутылку для воды. Улыбается.
«Не все у меня получается, как раньше, некоторые поддержки (тренерские страховки — ред.) не получаются, так я ищу пути, как это преодолеть. Разбиваю упражнение на несколько мелких, прорабатываю таким образом. Нет ничего такого, чего не может сделать человек, если захочет», — размышляет Юрий.
«Вот я шесть месяцев как работаю, а мужчина, которого ранили вместе со мной, до сих пор на ходунках. Считай, на четырех ходит. А я восстановился, живу», — улыбается.
Ценить хорошее, не замечать плохого
Тренер совершенно самодостаточен в быту и работе.
«Я всегда был активным, все мои дни насыщены делами. Вот и сейчас так: утром, хочу или не хочу, делаю круг по городу. Многие предлагают меня подвезти, но я гуляю пешком. В любимом месте пью кофе, по мне можно сверять часы.
Общаюсь со знакомыми. Делаю закупки, готовлю обед, и во второй половине дня я в зале с детьми до позднего вечера. А в выходные с друзьями на природу выбираюсь. Медитирую на рыбалке. Все могу сам, недавно ехал восемь часов в автобусе и ничего. Разве что ремонты не буду делать, но я заплачу специалисту, тому же сантехнику.
О будущем не думаю. После ранения стал ценить моменты, стал их принимать, стал наслаждаться ими. Больше чувствовать себя счастливым. Ценить хороших людей вокруг и обращать внимание на хорошее».
Он рассказывает о сестре Лиле, которая уволилась с работы, чтобы ухаживать за ним. О дочери, с которой тесные отношения и которая приходит к нему в зал. Он ее тренирует и гордится, как она делает сальто и мостик. О реакциях людей, которые бывают разными: от тыкания пальцами и причитания бабушек до помощи и уважения.
«Я на осуждение и плохое не обращаю внимания. Замечаю добро: какие официанты во Львове внимательные и терпеливые к тому, что я долго достаю карту из кармана, чтобы рассчитаться. Как таксисты никогда не поднимут удивленно бровь, увидев человека, отстегивающего протез, чтобы удобнее сесть. Меня умиляет, когда очки в магазине оптики подбирают бесплатно, а водители такси могут не взять денег. Не ожидаю таких приятностей от всех, это скорее приятные бонусы».
Мимо тренера пробегает подросток в черной футболке. Это Олег, его ученик.
«Он лидер у меня, к чемпионату Украины готовится», — гордится тренер.
Направляется к турнику, где мальчик крутит солнышко. Ровная, как карандаш, фигура Олега взмывает над снаряжением, кувыркается в воздухе и приземляется. По-моему, все выглядит идеально. Но Юрий недоволен. Он поднимает руки, показывая, как нужно их держать, сыпет спортивными терминами. Началось обычное занятие.
Материал создан при поддержке «Медиасети»
