Интервью с Юрием Лянкэ, и.о. премьер-министра Р. Молдова

— Если бы вы посмотрели на свою деятельность глазами обычного гражданина, как бы вы ее оценили?

— Попробую сделать краткий анализ. Мы должны учесть тот факт, что мы маленькая страна, и все, что происходит в рамках периметра наших границ, оказывает непосредственное влияние на государство, с точки зрения безопасности, восприятия безопасности, доходов бюджета, инвестиций. К сожалению, этот год был неимоверно сложным для страны. В соседней стране начались военные действия, после чего у нас были, по меньшей мере, переосмыслены некоторые элементы нашей политики по безопасности. Из-за войны в Украине, мы столкнулись с коммерческими санкциями, транспортный маршрут был изменен или отменен. Если оттолкнуться от мысли, что и в Молдове, в начале прошлого года, были сделаны различные воинственные заявления, либо на юге, либо на востоке страны, то все же, если оглянуться, можно констатировать тот факт, что нам удалось сохранить стабильность, мы обеспечили мир, который не является больше условным термином, после того как мы увидели здесь, по соседству, что такое военные действия, в том числе трагические происшествия в Одессе. Мы поняли, что стабильность, мир очень важны.

— Однако, люди не хотят только того, чтобы их не привлекали в боевые действия и насилия. Им необходимо нечто большее от правительства.

— Внутренне, нам удалось создать положительную атмосферу в правительстве, мы больше не ругались и не выносили сор из избы, мы нашли решение проблем даже в тех случаях, когда у нас существовали разногласия. Однако, в спокойной обстановке вы можете сосредоточиться на проблемах граждан. В некоторых областях, нам удалось ускорить реформы, будь то национальная, либо городская дорожная инфраструктура, акведуки, сточные воды, инвестиции в образование. В этом сегменте, с помощью извне, нам удалось довольно быстро продвинуться. Это положительная сторона вещей, которая, конечно же, дополняется тем, что 28 апреля у нас был исторический день, когда мы подписали Соглашение об ассоциации с Европейским Союзом. Я рад, что гражданин Р. Молдова уже забыл, что такое визы для Европейского Союза. Это твердая основа для развития Р. Молдова. Осталось построить стены и крышу. В каком бы селе мы ни поехали, везде был уже реализован хотя бы один проект. Люди ценят и новые детские сады, и дороги, и школы или отремонтированные центры здоровья, и акведуки.

— Для дорог, Молдова получила помощь извне, и эти дороги видны, они новые и хорошие (я не уверена, что гражданская общественность и пресса достаточно курировали качество дорог). В то же время, были выделены иностранные фонды для борьбы с коррупцией, и в этом случае, ресурсы были потрачены. Однако, результатов не очень-то видно. В тюрьме нет ни одного коррумпированного чиновника. Ни одного.

— Сейчас, досье нескольких судей просматриваются в судебных инстанциях. Они не находятся в заключении, поскольку, видимо, так действует правосудие. Без реформ, у правосудия нет возможности судить со всей строгостью коррумпированных судей. Мы действительно должны сконцентрироваться на данной реформе.

— Румыния начала заключать под стражу большие коррумпированные личности только через несколько лет после вступления в ЕС. Как вы считаете, Р. Молдова смогла бы укоротить этот путь?

— ЕС сделала определенные выводы из того пути, которому следовали новые члены. Сейчас, для каждой страны, желающей вступить в ЕС, будут выставлены очень строгие требования в области правосудия. Это очень четкая позиция ЕС, которая более не допустить присоединения государств с правовыми проблемами.

— Россия сейчас ведет холодную войну с мировыми державами. Каким образом негативное общения Путина с мировыми политическими лидерами может отразиться на Р. Молдова?

— Мы являемся свидетелями сложного процесса, который начался с аннексии Крыма. Конечно же, на нас это очень сильно влияет. Я читал у Генри Киссинджера о его дискуссии, когда он еще был госсекретарем США, с бывшим премьером Сингапура. Американский чиновник задал вопрос о преимуществах или о том, как может повлиять на такую маленькую страну как Сингапур то, что двое ее великих соседей (не обязательно географических, но геополитических) находятся в хороших отношениях или же, наоборот, в напряженных. Премьер Сингапура ответил тогда следующим образом: «Когда двое слонов занимаются любовью, трава под ними полеглая. Когда двое слонов дерутся между собой, трава также полеглая». Я не знаю в какой мере эта ситуация может быть распространена на то, что происходит у нас. Знаю точно, что для нас, очень важно, чтобы Россия и Запад смогли преодолеть это напряжение.

Если правительство поведет себя ответственно, с большой осторожностью, применяя все доступные государству инструменты, у нас хорошие шансы не допустить распространения данной ситуации на всей территории Р. Молдова. Я не считаю, что эта опасность неизбежна. Мы и ранее доказывали способность нейтрализовать определенные элементы. Давайте взглянем на приднестровскую проблему. В начале года, шли слухи о том, что у школ с преподаванием в румынском языке мало шансов начать учебный год, что деятельность полиции может быть скомпрометировано, что фермеры не смогут собрать урожай с территорий, находящихся в зоне безопасности. Что у нас сейчас? Школы работают. Правда, есть проблемы, но процесс образования двинулся с места. Фермеры собрали урожай. Ситуация стабильна. Это также является результатом слаженной работы властей Кишинева. Да, всегда будут присутствовать напряженные элементы то там, то здесь. Но их можно преодолеть.

— Каково окончательное решение древней приднестровской проблемы?

— Окончательное решение зависит от нашей способности продвигать эти реформы. Наличие проблем в юстиции, здоровье, социальном страховании делает нас слабыми, уязвимыми. Самая значимая уязвимость заключается в недоверие граждан. В этом случае, реформы необходимы как свет, чтобы укрепить государство, а учреждения стали бы менее уязвимыми. Стремления уже есть.

— Р. Молдова, на протяжении 20-ти лет, колеблется между Востоком и Западом. Почему?

— Я недавно был с Сандрой Калниете, зам. председателя группы ЕНП (Европейская Народная Партия), в Страшенах. Она из Латвии, и я знаком с ней более 20-ти лет. Мы снова поговорили об опыте Латвии, т.к. после распада СССР, начало 90-х гг., Молдова и Латвия вместе шагнули, но достигли совершенно разных результатов. Где сегодня латвийцы, и где мы? Сегодня, у них средняя пенсия составляет 300 евро, средняя заработная плата 800 евро, субсидии в сельском хозяйстве, за гектар – около 180 евро, также как и в Румынии. Она очень просто объяснила людям, почему они пошли дальше других постсоветских государств: «Не потому что мы умнее или лучше. Просто, мы с первого дня, стали ориентироваться на Европейский Союз, получив мощную, массивную помощь, путем исследований, но и давлений. Вы, в Молдове, не переставали колебаться между Югом, Севером, Западом, Востоком». Наконец-то, мы начертили эту цель, и уже начала прибывать массивная поддержка со стороны Европейского Союза. Нам не должно быть стыдно за то, что нам помогают. Мы нуждаемся в помощи. Вступление в ЕС, для стран Центральной и Восточной Европы, означает ничто иное, как второй план Маршалла. Первым был план помощи американцев странам Западной Европы. Теперь, Западная Европа помогает соседним государствам.

— Каким должен быть первый шаг нового Правительства после выборов?

— То, что необходимо сделать сразу же после 30 ноября, несмотря на то, что, официально, мы еще не являем кандидатами, это одобрить пред-вступительную логику. Это значит, что мы получаем оттуда более сильную помощь, но и более массивные давления. В том случае если мы не выполним наши обязательства, эти проблемы станут публичными, и у общества будет возможность оценить насколько хорошее или плохое данное правительство. Я не вижу другой возможности более быстрого движения вперед и выхода из данной ситуации. Позвольте мне рассказать вам то, что вам понравится. Я недавно видел рапорт чиновника британской прокуратуры, который оценил у нас ситуацию правосудия. Мне дали рапорт на английском языке. Я просматривал его очень быстро, и замечаю слово, несоответствующее английскому языку. «Нанашизм». Иностранный эксперт не нашел эквивалента в английском, но обратил внимание на сам феномен. Мы должны избавиться от этого.

— У вас тоже есть нанашки и фины в системе?

— Да, давайте посмотрим. Мой крестник – посол в Париже, Олег Серебрян, который отлично справляется со своими обязанностями. Также, в свободное время, он пишет хорошие книги, которые я с удовольствием читаю. У меня есть и нанашки, но они не пересекаются с деятельностью Правительства. У меня есть и родственники. Некоторые из них обижены, что я не взял на работу их детей. Не то, чтобы я этим гордился, но я доказал какова моя позиция, и, таким образом, я не позволил другим спекулировать на том, что я некоторых родственников нанял на работу, а некоторых нет.

Интервью реализовано Алиной Раду