Материал Новой газеты. Европа

В России всё громче заявляет о себе движение родственников мобилизованных.

В Москве пикет с требованием вернуть мобилизованных с фронта прошел еще 7 ноября. После этого в телеграм-канале «Путь домой» был опубликован призыв провести митинги и пикеты в других городах. Всероссийскую акцию назначили на 19 ноября и попытались согласовать ее с властями. Но этого не случилось, несмотря на то, что активисты направили в городские администрации сотни обращений и тысячи подписей.

В Москве, Питере и Красноярске активистам отказали местные власти, сославшись на ковидные ограничения, в других городах участники удовлетворились простыми обещаниями. Как выяснила «Новая-Европа», в Благовещенске активисты добились встречи с руководителем местной президентской приемной Игорем Шиповым. Чиновник посоветовал им продолжать писать письма президенту и готовиться к прямой линии с Путиным, которая пройдет 14 декабря, — там можно будет задать ему этот вопрос. На том и порешили.

В Кемерове акция тоже не состоялась, а возможных участников посетила полиция. Известно минимум о шести визитах силовиков. Они предупредили женщин о штрафах за участие в несанкционированных акциях, а некоторых принуждали показывать подписки в телеграме.

Организовать митинг удалось только в Новосибирске. 19 декабря в одном из городских ДК прошел единственный в России, уникальный закрытый митинг с требованием вернуть домой мобилизованных. Акцию местные власти согласовали при одном строгом условии: соберутся только родственники и участники войны. Всем, кто хотел прийти, было необходимо зарегистрироваться и принести с собой документы, подтверждающие наличие мобилизованного родственника. Как сообщили местные СМИ, на закрытую встречу пришло около 30 человек, а журналистов, кроме «Вестей», Первого канала и ОТС (официальная телекомпания Новосибирской области), на встречу не пустили. Развернули даже корреспондентов «Коммерсанта» и РенТВ. «Митинг» за закрытыми дверями в Новосибирске закончился ничем. После мероприятия министр региональной политики Новосибирской области Андрей Клюзов рассказал журналистам, что на встрече присутствовали представители социальных служб и военной прокуратуры, которым можно было задать все волнующие вопросы. «Разговор получился очень откровенным и содержательным», — констатировал чиновник.

«Новой газете Европа» удалось разыскать участниц нескольких протестных мероприятий и поговорить с ними о том, кто на самом деле стоит за их движением и какие у них дальнейшие планы.

«Я жила с надеждой отметить Новый год с мужем»

7 ноября, Москва. На улице пасмурно, моросит дождь. У памятника Карлу Марксу собрались сотни сторонников КПРФ, а над их головами развеваются красные флаги с символикой партии. Первые лица партии, включая Зюганова, готовятся к выступлению перед публикой. Сразу за красными флагами, у клумбы, стоят несколько женщин. Они держат в руках плакаты с призывами вернуть мобилизованных домой. Очень скоро к ним подходят сотрудники полиции, которые внимательно изучают их документы и надписи на плакатах.

«Новой газете Европа» удалось поговорить с участницей этой акции по имени Надежда* (имя изменено) и узнать, как она сама оценивает то невероятное выступление.

«Все вели себя нормально, в рамках закона. Да, конечно, мы пришли со своим самоваром в чужой огород, но выходить было надо, и желательно бы еще и домой после этого вернуться.

КПРФ, хоть и словом, но поддерживает нас. Полиция дала [людям] время нас сфоткать, только потом подошли, попросили паспорта. Кто-то из девочек возмущался, но я лично сразу отдала свой паспорт.

Затем к нам подошел организатор акции [коммунистов], выслушал нас. Потом еще Зюганов нас несколько секунд послушал. Еще подходили от партии, успокаивали, что примут, выслушают. Но слушают нас давно и внимательно, а толк где?» — рассказала наша собеседница.

Позже фотографии с этой акции появились в телеграм-канале «Путь домой», авторы которого заявляют, что борются за возвращение мобилизованных. У канала — почти 14 тысяч подписчиков, в закрепе — манифест с требованием демобилизации и ссылки на десятки городских чатов, где родственники мобилизованных общаются между собой и сообщают о предпринятых шагах по возвращению близких; например, обсуждают отправку обращений в разные инстанции. Долгое время это было единственным оружием родственников.

«В приемную президента мы отправили коллективное письмо с просьбой установить сроки для мобилизованных: год — и фактически признать службу исполненной, — говорит Надежда. — [Собрали] 100 тысяч электронных подписей! Итог — отписка! Еще 7000 живых подписей — тоже отписка. Куча обращений в думу и Совет Федерации, итог — отписки. Личные встречи с депутатами — отписки и обещания помочь. У меня в зоне СВО два близких человека. Они крепятся из последних сил и очень хотят домой! Я ходила на встречи, писала письма. Я вышла на митинг КПРФ и хочу, чтобы наша проблема звучала везде, и все передовицы были о нас!

На заседании коллегии Минобороны было сказано, что приоритетная задача на 2023 год — набрать в армию 522 тысячи человек с учетом замены мобилизованных. То есть в конце прошлого года мы поняли, что наших мужчин отпустят к Новому году, и успокоились. Потом, в начале сентября, Картаполов начал бесконечно давать противоречивые заявления о том, что они будут там до конца СВО. Говорил, что не будет ротации, потом говорил, что будет. В общем, старый хер переобулся раза три, наверное!

Я уже ничего не боюсь и все органы нашей власти жду в гости. Мне столько хочется сказать, но порой я не знаю, как сформулировать всё это. Если я и дальше буду одна, как сейчас, мне светит только статья. Я в отчаянии. Все мои чувства трансформируются в агрессию и непреодолимое желание быть услышанной во чтобы то ни стало! Я жила с надеждой отметить Новый год с мужем, а вот в итоге куда нас завел Картаполов. И, честно, я не могу понять, что творится. Я хочу только исполнения приоритетных задач МО: демобилизации наших мужчин, замену их на контрактников, как было сказано Шойгу перед президентом. А у них классная замена: просто сделать так, чтобы наши мужчины взяли и подписали контракт! Путин должен выступить и сказать, что Минобороны начинает плановую замену мобилизованных, что до конца 2023 года все будут дома. И не забыть поблагодарить наших мужчин за службу. И мы сразу свернем нашу кипучую деятельность. В целом мы понимаем необходимость СВО и понимали, зачем мобилизация, но одно дело — год подождать, а другое дело — без срока!»

«Одни смеются, что муж взял повестку, другие говорят, что мы из ЦИПсО» 

Как отмечают авторы телеграм-канала «Путь домой», все крупные государственные СМИ полностью игнорируют обращения родственников военных, а пропагандисты обвиняют их в работе на украинские спецслужбы или оппозицию.

Наша собеседница подчеркивает, что готова общаться с любыми СМИ, лишь бы быть услышанной. Но на такое готовы пойти не все. Для многих дать даже небольшое интервью, даже анонимно — проблема. Под запретом все независимые издания, а так называемые «иностранные агенты» — особенно. По чатам родственников мобилизованных распространяется предупреждение: «Для участников: На примере других групп хочу вас предупредить, что сюда к нам могут проникнуть провокаторы, «журналисты» и прочие «прелести» общества. Ничего хорошего они с собой не несут. За счет нашей боли они пиарят свои каналы либо провоцируют власть действовать против нас и т. д. Не ведемся, выключаем эмоции. Понимаю, что иногда хочется их выплеснуть как следует, но не в этой ситуации». Пользователи этих чатов уверены, что за всем происходящем внимательно наблюдают могущественные силы: российские и украинские спецслужбы, ФСБ и «Центр информационно-психологических операций Украины» (ЦИПсО), сотрудники которого сознательно разгоняют внутри России панику. Так внутри чатов возникает строгая цензура, а также самоцензура, переходящая в паранойю. А недовольных родственников мобилизованных с удовольствием поливают грязью в Z-каналах.

Протестующих женщин и каналы, которые освещают их акции, активно критикует Z-канал «Readovka», который утверждает, что настоящие жены мобилизованных никаких митингов не планируют. Не отстают и другие прокремлевские ресурсы: телеведущий Владимир Соловьёв репостит сообщение, в котором канал «Путь домой» называют продуктом иностранных спецслужб.

«Самое интересное: теперь раздувается шарик, что нами Навальный руководит! Я уже ощущаю себя единственно нормальным человеком в дурдоме с кривыми зеркалами»,

— комментирует происходящее Надежда.

15 ноября в телеграм-канале красноярской депутатки от «Единой России» Елены Пензиной появилось обращение некоего «добровольца» Олега Лютых. «Это обращение просто хамское и женоненавистническое», — так комментирует его наша собеседница Надежда. В своем обращении Лютов попросил женщин «закрыть свои очаровательные ротики» и не беспокоить людей, которые «защищают вашу сытую, зажравшуюся жизнь». Жены и матери мобилизованных были просто обескуражены:

«Одни смеются, что муж взял повестку, другие называют нас ЦИПсО, а обычным гражданам плевать на нашу проблему, лишь бы их не трогали», — сетует одна из тех, с кем нам удалось поговорить.

«До марта им никто навстречу не пойдет»

Судя по обилию чатов и разнообразию позиций, выражаемых в них, возникшее движение — не монолитно. Нам не удалось нащупать иерархию и найти признаки единой структуры. Единственный, кто претендует на более или менее общий охват, — это тот самый канал «Путь домой», который опубликовал свой манифест и который призывает к демобилизации, но не затрагивает при этом военных и политических вопросов.

«Мы не навязываем политический выбор относительно власти или отношения к вооруженному конфликту на Украине. Каждый вправе определиться самостоятельно. Однако мы поддержим того, кто вернет нам наших мужчин. Военнослужащие и их семьи — объединяйтесь и боритесь за свои права. Подписывайтесь на этот канал, вступайте в региональные чаты, создавайте свои — вместе мы сила!» — гласит манифест.

Однако вопрос о том, отчего столь многочисленные, разрозненные группы, бьющиеся за возвращение мобилизованных, появились именно сейчас, более чем год спустя после объявления мобилизации, — волнует очень многих комментаторов.

Мы попытались разобраться — и увидели, что нынешний протест проклюнулся уже давно, сейчас он просто выплеснулся наружу. Более того: военное руководство само сделали всё для появления этого (весьма хитрого и осторожного, кстати) протестного движения.

Вот просто хронология событий.

21 сентября 2022 года Путин подписал указ о начале мобилизации. Согласно официальным данным, по словам того же Путина, например, всего было призвано 318 тысяч человек. Но по подсчетам независимых журналистов — не менее полумиллиона. Так или иначе, знакомый мобилизованный появился буквально у каждого россиянина. Каждый, хоть и косвенно, стал свидетелем этого явления.

Все эти мобилизованные до сих пор находятся на фронте, уже больше года. Многих уже нет в живых, многие покалечены. Главным итогом путинской мобилизации стало то, что именно мобилизованные оказались самым бесправным звеном в российской армии. Хуже живется только тем, кого принудительно записали в ополченческие формирования «ДНР» и «ЛНР», но кто о них сейчас помнит?

Судите сами. Подразделения Кадырова ведут войну преимущественно в соцсетях, бывшие сидельцы, заключившие контракт, воюют оговоренные полгода и получают помилование, многие кадровые военные с началом войны поспешили уволиться (пока осенью 2022 года им не запретили это делать). И даже самые одиозные добровольческие формирования могут покинуть фронт по своей воле — так в августе 2023 так поступили боевики ДШРГ «Русич», возмутившись по поводу ареста одного из своих командиров в Финляндии и бездействия российских властей по этому поводу.

А бывшие гражданские, которых мобилизовали осенью прошлого года, оказались в положении крепостных рекрутов, у которых нет ни срока службы, ни права возражать. Вот уже больше года они жалуются на нехватку всего — от носков и до снарядов. Только зимой–весной 2023 года солдаты и их родственники записали сотни видеообращений, в которых сообщали о нарушении их прав, больших потерях и плохом снабжении.

Непосредственно перед началом мобилизации Госдума значительно ужесточила ответственность за дезертирство в период военного времени, мародерство, уничтожение оружия, сдачу в плен и неявку на службу. Не помогло. Мобилизованные стали покидать места дислокации. По данным Медиазоны, только за первую половину 2023 года в суды поступило более двух тысяч уголовных дел о самовольном оставлении части (статья 337 УК РФ). Это вдвое больше, чем в 2022 году. Чаще всего фигурантами таких дел становится именно мобилизованные. Чуть меньше половины (45%) из них получили реальный срок. Остальные смогли отделаться условным — а значит, их вполне можно вернуть на фронт. Как часто бывает в России, женщины встали за своих мужчин. Поначалу это были волонтерские инициативы, собирающие для «мобиков» всё необходимое, — такие появились еще осенью прошлого года, когда стало ясно, что родина приглашает мужчин воевать с «натовскими прокси» буквально голыми руками. Следом пришли гневные обращения в стиле «их бросили на мясо», записанные женами и матерями на камеру. У родственников стали накапливаться к власти неудобные вопросы.

_____

Депутат Мосгордумы Евгений Ступин, исключенный из КПРФ за критику Кремля и признанный «иностранным агентом», неоднократно принимал обращения от родственников мобилизованных. Он рассказал «Новой газете Европа» о том, что может ждать протестующих дальше, и как негативный урок «частичной мобилизации», выученный Кремлем, может сыграть против властей.

«Я периодически общаюсь с родственниками мобилизованных, но не с организаторами этой акции (имеется в виду провалившийся всероссийский митинг 19 ноября. — Прим. ред.). Я могу дать совет, запрос направить. Иногда удается даже с фронта кого-то вытащить. Несколько десятков таких случаев у нас было, но к организации именно этого сопротивления я отношения не имею. И я считаю, что это правильно. Желательно, чтобы вообще политиков там не было. Чтобы это было сопротивление самих людей. И тогда властям будет сложнее обвинить их в политизированности.

Они сами организовались, сами пришли на акцию 7 ноября. Всё это началось именно сейчас, потому что люди устали ждать. Прошел год. Они ждали, что через год их родственники вернутся домой. Они думали, что Путин снова объявит мобилизацию и заменит мобилизованных. Это возможно, но уже после того, как Путин себя «переназначит». Сколько им ждать — непонятно. И отпустят ли этих мобилизованных — тоже непонятно. И поэтому люди решили начать действовать. Мы видим, что сейчас им навстречу никто не идет. И до марта им навстречу никто не пойдет. Это точно. Только точечно: будут отпускать кого-то по состоянию здоровья, самых активных родственников будут выбивать из движения. С точки зрения Кремля, сейчас очень опасно отпускать людей: фронт может обрушиться. С другой стороны, непонятно: если этих ребят сейчас домой отпустить, что они вообще здесь делать будут? Они умеют с оружием обращаться, к действующей власти у них тоже накопились претензии. И всё это перед выборами. То есть с точки зрения власти — затея так себе. Поэтому, конечно, проще их оставить там. И соответственно, проблема всё дальше запихивается в долгий ящик, и однажды это всё взорвется. Родственники этих мобилизованных сейчас действуют вполне адекватно. У них очень грамотный телеграм-канал «Путь домой», который, с одной стороны, ничего вроде бы уголовно наказуемого, даже по нынешним законам, не публикует. Но с другой стороны, и за войну не агитирует, что могло бы отпугнуть от них значительную часть общественности. Они пишут, мне кажется, очень взвешенные и одновременно целенаправленные тексты. Мне кажется, это правильная позиция сейчас.

Люди очень зажаты, запуганы, как и всё наше общество. Все понимают, что любые протесты жестко подавляют. Митинговать готовы не все. Даже в обычное время и даже в демократических странах активно протестовать готовы только 20% людей. И родственники мобилизованных — не исключение. Среди них большинство людей раньше вообще в политикой не интересовалось, никак. И ждать этого от них не нужно. То, что среди них появились лидеры, какие-то организаторы, и то, что там больше 10 человек на улице, — уже хорошо. 10 тысяч человек в чате. И это движение будет расти, люди будут подключаться. Но не все 300 тысяч, естественно, не все. Половина [родственников мобилизованных] всё еще поддерживает войну, а половина уже понимает, что всё идет не туда. Они не всегда могут это объяснить и выступать против еще не готовы. Но на интуитивном уровне они понимают, что происходит что-то не то. Организовывать пикеты, писать письма, подавать заявки — пока готовы единицы, но с каждый днем всё больше людей начинает сомневаться.

Сейчас протест в зачаточном состоянии, и его будут пытаться задушить. Да, будут какие-то встречи с чинушами, пикеты, небольшие акции. Нет ощущения, что это выстрелит прямо сейчас, но однажды это произойдет: если туда придет много людей или если власть перегнет палку».