Материал hromadske
Эта история — об украинских коллаборантах и о высшем политическом руководстве России. Они сделали все, чтобы похитить 105 воспитанников Алешковского интерната. Среди детей был и 9-летний Никита Биланчук. Журналисты hromadske помогли его бабушке разыскать мальчика и сделали все возможное, чтобы бабушка с внуком встретились. Что из этого вышло — читайте в расследовании hromadske.
Большое похищение
В начале полномасштабного вторжения в Алешковском интернате для детей с инвалидностью было 65 несовершеннолетних и 40 совершеннолетних воспитанников. В это заведение в Херсонской области детей направляли либо на лечение, либо по путевкам — как в санаторий. Также там находились дети с инвалидностью, у которых нет родителей.
В первые месяцы оккупации россияне не дали вывезти детей из Алешек. В то же время Татьяна Княгницкая, директор интерната, отказалась сотрудничать с оккупантами, хотя ее побуждал к этому коллаборант и экс-нардеп от «Партии регионов» Алексей Журавко. Он тоже был воспитанником Алешковского детского дома-интерната (в сентябре 2022 года Журавко погиб — ред.). Княгницкая держалась восемь месяцев, но потом оккупанты просто ее выгнали. И назначили на ее должность бывшего директора херсонской автошколы «Светофор» Виталия Сука.
«Почему вообще ставят каких-то новых людей? Потому что старые люди не хотели сотрудничать с ними», — рассказал воспитатель заведения Вадим Реуцкий.
Оккупантам Сук был нужен, чтобы ставить подписи. Именно по его разрешению в октябре 2022 года россияне начали вывозить детей группами в оккупированный Симферополь, а затем — в Россию.
«21 октября было вывезено 16 детей. Их вывезли сначала в Крым, в какую-то больницу. Это была “Клиническая психиатрическая больница №5”, Симферопольский район, село Строгоновка. Затем вторую партию вывозили 4 ноября — также детей повезли в эту больницу. Это, я так понимаю, была их база, они там или обследовали, или… Ну условия, в которых находились там дети, были ужасные. И когда 4 ноября остальные дети туда приехали, то они уже не видели тех 16-х, которых в первый раз забирали. То есть их уже на тот момент отправили в Краснодарский край», — рассказал Вадим Реуцкий.
В апреле 2022 года журналисты hromadske начали устанавливать и верифицировать списки вывезенных воспитанников заведения. Мы выяснили, что более половины детей были в крайне тяжелом состоянии, так что перемещения с места на место им могли навредить. Поэтому мы начали идентифицировать каждого ребенка, его диагноз и местонахождение.
Фонд Save Ukraine согласился организовывать возвращение детей вместе с нами. После того, как мы получили и проверили списки, побеседовали со свидетелями, узнали, когда и куда увезли детей, мы начали искать их родных. Один из звонков стал решающим.
Из оккупированных Алешек — в Краснодар
Полина Киндра — бабушка 9-летнего Никиты Биланчука, которого россияне вывезли из Алешковского интерната вместе с другими детьми. В начале полномасштабного вторжения женщина проживала в Польше. Забрать к себе внука мечтала давно, но не имела возможности. Вместе с ней и фондом Save Ukraine мы начали детально планировать поездку на оккупированную территорию.
14 июня 2023 мы вместе с Полиной Киндрой выехали из польского города Катовице в Киев. По дороге женщина рассказала, что у мальчика есть мама и папа. Мария, мама Никиты, в 2021 году переехала в Египет в поисках работы и не интересовалась мальчиком. Его воспитывал Валентин, сын Полины, хотя Мария не указала его как отца в свидетельстве о рождении Никиты.
«Когда она забеременела, я была возле нее. Потому что я хотела внучка или внучку — для меня это самое родное. У меня муж в 42 года скончался от инфаркта. Мы прожили с ним 13 лет — и тут муж умирает в августе. Маша беременна, мы идем в больницу. Маше говорят: “Многоводие, надо убирать плод”. Я сказала: “Нет”. И я умоляла Бога, чтобы ребенок родился. И он родился: 2 килограмма, 44 сантиметра», — рассказала Полина.
В 2019 году женщина уехала в Польшу на заработки. Никита жил с папой Валентином в Херсоне. За полгода до начала войны мальчик, у которого мышечная недостаточность и расстройства пищеварения, оказался в Алешковском интернате, чтобы оздоровиться перед школой.
После оккупации Алешек и вывоза воспитанников интерната, Полина искала внука, опрашивая знакомых и звоня в детские заведения в Симферополе. Осенью 2022 года ей удалось его найти — 16 детей вывезли в село Строгоновка в оккупированном Крыму.
«Я позвонила им. Они говорят: Да, он есть. Но он долго [здесь] не будет. Мы пока что его осмотрим», — вспоминает Полина. После этого Никиту вывезли в российский Краснодар.
«Я послала им ксерокопию (свидетельства о рождении — ред.) Никиты. Они спросили год рождения мамы. Я сказала, что в 1993 году она… Я говорю: “Мама — в Египте. Папа — в оккупации в Херсоне. Я, бабушка, в Польше». Они говорят: “А вот в деле написано, что у него нет никого. Мама пропала без вести, папа воюет или погиб”. Я говорю: Есть бабушка. Я — бабушка”», — рассказывает женщина.
Тогда 15 ноября 2022 года ей разрешили поговорить с внуком по телефону. Никите исполнилось 9 лет.
«Я позвонила по телефону, и они дали мне поговорить. И очень быстро-быстро он мне сказал: “Бабушка, меня мальчик обижает”. Я говорю: “Скажи мальчику, нельзя драться”. Он говорит: “Бабушка, ты меня заберешь?” Я говорю: “Конечно, заберу! Денег заработаю и заберу”», — рассказывает Полина.
Однако очень быстро связь с ребенком прервалась. Полина начала подозревать, что ее внук был вывезен из Краснодара в неизвестном направлении. Поиски пришлось начинать с нуля.
«Я слышала, я смотрела вот, что детей вывозили в Скадовск из Краснодара. И я говорю: “Может, он в Скадовске?” [В Краснодаре] говорят: “Нет, нет его в Скадовске, мы узнавали”. А где он тогда? Не говорили мне два дня. Я звонила по телефону, настаивала, писала: “Скажите, пожалуйста, где? Просто напишите, в Скадовске ли он? Да или нет?” И мне написали: “Да”», — рассказывает Полина.
Из оккупированного Скадовска — в оккупированный Джанкой
Женщина твердо решила забрать своего внука, привезти домой в Польшу и воспитывать со своим гражданским мужем Зурабом. После того как мы подтвердили, что Никита точно в Скадовске, Полина приехала в Киев. Здесь с волонтерами Save Ukraine мы оформили необходимые документы и спланировали маршрут, и женщина отправилась за ребенком. Мы договорились, что каждый день будем на связи. Были убеждены — документы есть, значит, вернуть Никиту удастся быстро.
Полина ехала через Польшу в Беларусь, далее — через Ростов, оккупированные Джанкой и Армянск. Так добралась в оккупированный Скадовск. 23 июня прибыла в заведение, где удерживали ее внука.
«Мне Никиту не отдают. Ошибка в документах, я еще остаюсь на две недели. Я не могу забрать своего ребенка, потому что его взял под опеку этот директор. Говорю: “На каком основании вы взяли? Я — бабушка». И директор: “Сейчас вас отсюда выгоню, вы на моей территории”. Ну, я молчу, потому что нельзя, потому что я все прекрасно понимаю», — такое голосовое сообщение женщина отправила редакции hromadske 23 июня.
Мы узнали, что Никиту, у которого есть родители и родственники, уже взял под опеку «директор» Алешковского интерната Виталий Сук. Автоматически мальчику было дано российское гражданство. Полина же заметила, что Никита начал странно себя вести. «Они его чем либо колют, либо что-то дают. Они сказали, что когда дети начинают психовать, кричать, они им что-то дают…» — рассказала женщина.
Находясь в заведении, она узнала, что двое его воспитанников умерли. Наш источник это подтвердил. Умер совершеннолетний воспитанник и 6-летний мальчик. Эту информацию россияне тщательно скрывали.
Между тем, понимая, что за Никиту придется побороться, волонтеры Save Ukraine нашли для женщины временное убежище. Полина переехала в молитвенный дом в оккупированном Крыму. Это было ближайшее относительно безопасное место. Там Полина оставалась на связи с нами, волонтерами и российскими адвокатами, подключившимися тогда к истории. Они должны помочь Полине разобраться с требованиями оккупационной администрации и от ее имени контактировать с российскими чиновниками.
ДНК-экспертиза
Между тем так называемый директор интерната Виталий Сук затребовал от Полины ДНК-экспертизу. Ее результаты должны быть через 2–3 недели. 3 июля в оккупированных Алешках у Никиты взяли пробу ДНК. Полина сдавала ДНК в Симферополе. Образцы обоих привезли в Москву 8 июля. В тот момент женщина уже две недели была на оккупированной территории.
Через две недели (и даже через три) результатов экспертизы не было. Между тем в оккупированном Крыму местные убеждали Полину, что Украина сама на себя напала. А ее внука не похитили, а спасли.
«Они все какие-то зомбированы. Они говорят, что Украина напала. Я говорю, как Украина напала — сама на себя? Я говорю, Украина напала, и детей тоже в Россию вывозит Украина? Ну, а как он, говорю, в России оказался? Они говорят, что Украина стреляет, а Россия вывозит детей в спокойное место. Вот такие они зомбированные. Мол, Россия хорошая, мы так хорошо живем. А как они живут? Ужас, как они живут. Они живут в сараях, просто в сараях», — рассказывала женщина.
Лишь 3 августа ДНК-экспертиза подтвердила, что Полина Киндра является бабушкой Никиты Биланчука. Но дальше выдвинули новое требование — Полина должна взять российское гражданство. Мол, только так он сможет взять ребенка под опеку. И к тому же запретили общаться с Никитой.
«Поздравляю. В течение недели у Никиты психологический стресс. А именно: проявление тревожности, гнева, апатии, агрессии. Наши специалисты оказывают ему психологическую помощь. Врач пока что не разрешает какие-либо психологические нагрузки. Поэтому сегодня воздержимся от разговора, перенесем», — написал Полине так называемый директор интерната Виталий Сук.
В середине августа российские юристы разъяснили Полине, что на самом деле российский паспорт и попечительство по российским законам оформлять нельзя. Так Виталий Сук искал поводы оставить Полину с ребенком в России навсегда. Полина была вынуждена обращаться в оккупационные органы опеки, профильного оккупационного министерства и представителей российского уполномоченного по правам ребенка. Формально они вроде бы согласились с тем, что оснований отдать ребенка бабушке уже достаточно. Но Сук отказывался отдавать Никиту.
В конце концов вместе с Полиной забирать мальчика уехала «заместитель министра труда» оккупированной Херсонской области. Ночью 20 августа женщины выехали в оккупированный Скадовск.
Однако 21 августа Полина написала в редакцию: «Все плохо, его не отдают. Что говорят? Российский паспорт брать.. Надо было оформлять попечительство в Польше. А как бы я это сделала, если бы его спрятали? Я не знаю, что делать. Вот она (“заместитель министра труда” оккупированной Херсонской области — ред.) сейчас ходит решает. Говорят, что я буду возвращаться в Джанкой».
Вечером того же дня Полина вернулась в оккупированный Крым. Через два месяца жизни в оккупации и после десятков попыток и переговоров ситуация зашла в тупик.
«Он знает русский флаг, а украинский он не знает…»
Никиту вернули Полине внезапно. 1 сентября. Как будто предыдущих двух месяцев ада и постоянной лжи со всех сторон не было. Так называемый директор интерната Виталий Сук и лично российская уполномоченная по делам детей Мария Львова-Белова, которая находится в международном розыске за похищение украинских детей, решили в конце концов отдать Никиту перед десятком камер.
«Я захожу. И я просто увидела Никиту. Я подумала, что если Никиту привезли, его отдадут. Директор встал, глаза вниз. Подписали со Львовой-Беловой документы о вывозе ребенка. Потому что я сказала: “Дайте мне безопасность, чтобы нашу машину не расстреляли”. Мы сели с Никитой в машину, приехали в Крым, переночевали. И поехали в Польшу», — рассказала Полина.
Уже через неделю женщина с ребенком была в польском городе Катовице, где мы встретились. О жизни в оккупации Никита ничего не рассказывает.
«Он не был таким. Как говорит психолог, трогать его нельзя. Он должен отойти от всего… Если он знает русский флаг, а украинский он не знает… Он пока что ничего не рассказывает», — объяснила Полина Киндра. Сейчас мальчик проходит медицинское обследование, а Полина оформляет все необходимые документы на его попечительство.
«Нужно просто выдержать — бабушкам, тетям, дядям, [всем,] у кого забрали детей. Сильно давят на психику. Если ты выдержишь, то заберешь. Если не выдержишь… Сломают просто», — делится Полина.
