В Республике Молдова большинство граждан живут на уровне прожиточного минимума. Статистические данные показывают, что ежемесячно прожиточный минимум с трудом покрывается средним доходом населения. По причине отсутствия рабочих мест, есть люди, у которых вообще нет зарплаты, они вынуждены работать сезонно, чтобы содержать себя, а полученные деньги едва покрывают расходы, не говоря уже об обеспечении достойной жизни.

На 30 градусах по Цельсию, когда простое дуновение ветра может осчастливить, на окраине села Забричаны (на севере страны) семеро членов одной семьи борются с сорняками, покрывающими 60 аров кукурузы, взятых в аренду более чем 20 лет назад.

Лилия и Виорел Мардарь проснулись в шесть часов утра, подготовили сумку с едой, взяли сапки из таза с водой, где оставляли их на ночь, чтобы они не спадали с жердей, и отправились вместе с пятью другими членами семьи на прополку. В семь часов семья Мардарь уже была в поле. Время для второй прополки земельного участка, на котором они работают с молодых лет. Поскольку они представляют собой большое семейство, Лилия и Виорел говорят, что не было необходимости нанимать других людей для сезонной работы, по крайней мере, на это не тратятся деньги, поскольку один рабочий день предполагает минус 180 лей из бюджета хозяйства. Другая проблема заключается в том, что нужно найти человека, который бы пропалывал хорошо. Супруги Мардарь говорят, что довольно тяжело проходиться сапкой по участку, заросшему сорняками. После пяти часов тяжелого труда, семерка семьи Мардарь решает сделать перерыв на обед. Для этого они ищут место, как можно более укрытое от солнца.

Еда в поле намного вкуснее. Жинереле Игорь: «Особенно приятно есть мясо»

Обед в поле

– Лилия: Куда вы идете?

– Идем кушать, туда, в тень, чтобы не есть на солнце! – кричит дочь Лауренция, добравшись до края поля.

– Лилия: Ой! Я возьму и сапку с собой, а то еще украдут.

– Вот, здесь родник.

Они спускаются в долину, в тень ивы. Менее, чем в пяти метрах находится родник с мутной водой. Виорел достает уже пустую бутылку и начинает наполнять ее водой.

– Лилия: Ну да, еще и ее не хватало тащить с собой…

Из-за того, что колодцы находятся на большом расстоянии, сельчане вынуждены пить из источников, вода из которых не предназначена для питья

Начинают доставать еду из сумки, подготовленной рано утром. Миска с голубцами, взятыми прямо из морозилки, чтобы они не испортились, плов с мясом, зеленый лук и хлеб.

Пожалуйте за стол – зовут и нас.

– Лилия: Так работают люди в селе, едят руками.

– Ну, так ведь не ногой же есть, – шутит зять, сидящий поблизости.

– На самом деле, кушают ртом, – вмешивается сын Андрей, усмехаясь.

Молдаванин никогда не пресытится землей

– Во сколько обходится содержание этого участка земли?

– Мы оплачиваем аренду: 1200 леев за 60 аров, это по 19 леев за ар. Вспахивание доходит до 10 леев, а посев – от 12 до 14 леев за ар.

Говорят, что культиватор недорогой. На этот участок – 170 леев. Уверяют, что они никогда не рассчитывали вложения и расходы, но точно знают, что прибыли нет. «Зависит и от года, иногда есть, иногда – нет. А если дождь, и все уничтожено? Имеет значение, если год засушливый или нет. В прошлом году у нас была прибыль, в этом году – посмотрим».

Еще говорят, что в 2016 году они продали зерно, стоимость килограмма доходила до около 2,50 леев.

– Виорел: Один мужчина сказал мне, что он купил два мешка по 2,80 за кг.

– Тамара (невестка): Молдаванин никогда не пресытится землей.

– Андрей (сын): Да, конечно, не пресытится, пресытится, когда окажется там, на холме, среди тополей (на кладбище, прим. ред.).

– Тамара: Знает, что ничего не выйдет, но все равно работает.

– Лилия: А иначе как жить? Еще если держишь птицу, а если нет, то сидишь и смотришь.

Между тем, зять Игорь, который поел быстрее всех, готовится уходить: «Я поел, могу и домой идти».

Перерыв на обед заканчивается. Спустя несколько минут отдыха, все возвращаются к прополке. Самые молодые быстро продвигаются вперед. Лилия и Виорел остаются точить сапки. В то же время, они внимательно смотрят за тем, насколько хорошо работают другие.

Они говорят, что никогда не думали посадить на этом куске земли что-либо иное: «Сад стоит дорого. Только химикаты, которыми опрыскиваем, сколько стоят. Без химикатов ничего не съешь». Для более высокого урожая, в первую очередь, нужны финансовые ресурсы, но работы в селе больше нет, рассказывает Лилия: «Открылась строительная мастерская, только для мужчин». Лилия, также, говорит, что не пыталась искать работу в районном центре, поскольку с зарплатой около 3000 леев большая часть денег тратится на дорогу туда и обратно, утром и вечером. Стоимость билета в одном направлении составляет восемь леев. Она думала, как бы было, если бы они жили в районном центре, но для этого нужно оплачивать съемное жилье, коммунальные услуги. Для такой роскоши необходима соответствующая зарплата: «С двумя-тремя тысячами там нечего делать – платишь только за наем и услуги. Лучше я буду в селе. Но, хотя мы живем в селе, все равно все покупаем. Особенно, если это год, в который был град и уничтожил все, с чем мы остаемся? Сахар покупаешь, макароны покупаешь, наступает осень – покупаешь и помидорку, в огороде она портится, поскольку мы не используем химикаты. Если посчитать расходы и доходы, остаешься ни с чем!»

И с 180 леями можно быть богатым

Лилия Мардарь убеждает нас, что деньги не делают нас счастливее. Дороже всего здоровье и доброта

Лилии Мардарь 49 лет. Хотя она не работает на государство, и у нее нет стабильной зарплаты, она считает себя богатой. У нее три дочери, сын и пять внуков. Вместе с мужем Виорелом им удается выжить и содержать хозяйство. Виорел работает в местной строительной мастерской. Делает блоки фортан с зарплатой более 3000 леев. «Я кладу кирпичи на поддоны, работаю одну неделю днем и одну ночью». Дочери замужем и у них уже есть дети. Они тоже официально не трудоустроены, взамен ежедневно посвящают себя детям. Лилия говорит, что ни один из ее четырех детей не выразит сожаления о том, что не продолжил получать образование после окончания местного лицея.

Лилия окончила профессиональную школу по специальности стерилизатор на консервной фабрике. Она не работала в этой области, потому что влюбилась и вышла замуж. После родились дети, и надо было быть рядом с ними. Когда-то, говорит она, что тоже работала сезонно, но теперь уже не может из-за проблем со здоровьем. «Молодежь – вон, берет и идет вперед, я пропалываю с утра как могу, но после этого у меня болят почки». Денег, полученных на сезонной работе, хватает только на еду. «Когда девочки были маленькими, я работала сезонно, тогда платили до ста леев в день, на которые мы покупали то одно, то другое. Когда подводили итоги, рабочий день не приносил практически ничего».

Реальность села далека от прожиточного минимума

Хотя Национальное бюро статистики сообщает, что наиболее высокая стоимость прожиточного минимума регистрируется в больших городах, таких как Кишинев и Бельцы, составляя 1972 лея, что на 11,6% больше по сравнению с сельской местностью, Лилия считает, что сельские жители тратят больше, чем городские, особенно на содержание хозяйства.

«Сейчас электричество подорожало, газ подорожал, стоимость газового баллона достигает 400 леев. Посчитайте, сколько дней необходимо работать на баллон. Допустим, три дня, но это только на баллон, но, помимо баллона, нужна и пища на холм. Они (власть имущие, прим. ред.) безумно повышают цены. Увеличилась и арендная плата. Была до 9 леев, а теперь составляет 19 леев за ар».

– Думаете, будет лучше?

– Лилия: Лучше не будет, хуже – да. Для этого грешного крестьянина не может быть лучше, потому что никто не думает о нем, а те, кто на верхушке, еще больше забивают нас в угол. Если подорожает газ, электричество, что нам делать?

Уже 13:00 часов, через семь часов рабочий день заканчивается. После того, как они вернутся домой, им нужно покормить нутрий и кроликов, приготовить еду на следующий день, и только в полночь, возможно, им удастся подремать.

Через несколько дней мы перезвонили супругам Мардарь. Хотя ранее Лилия говорила о том, что у нее есть проблемы со здоровьем, больше не позволяющие работать в поле, мы узнали, что она уехала на день в село Бырладяны. В 8:00 часов машина перевозит рабочих на земельный участок. Дочь Нина подтвердила, что платят только 170 леев, но и из этих денег лидер удержал 20 леев на трудовую книжку. Деньги выплачиваются не в конце дня, а в конце недели. «Когда у нас нет денег, мы готовим еду из того, что есть, или берем в долг в магазине, а после того, как получаем деньги, оплачиваем».

Всю жизнь работать сезонно

Сильвия Рацой в 68 лет решила прекратить ежедневную работу в поле, потому что здоровье больше не позволяет ей работать

Работать сезонно не стыдно. Эта работа в селе – одна из немногих возможностей заработать деньги и выжить. 68-летняя Сильвия говорит, что сумела организовать домашнее хозяйство и выучить дочь. Она смогла сделать все это на деньги, полученные на сезонной работе. «Хозяйство я организовала на заработанные деньги, поскольку никто ничего мне не давал. Вместе с Валерием я работала всю жизнь. Это не легко, это очень трудно, но мы справились».

После окончания гимназия в Теребно Сильвия поехала на учебу в Бельцы. Там в течение восьми месяцев она училась мастерству швеи. «Дальше Бельц я нигде не была, после этого я работала в колхозе. Работала, работала, работала – до недавнего времени. Честно говоря, и в этом году я немного работала, но перестала, потому что больше нет сил». Она не жалеет, что не работала по специальности. «Я не окончила какой-нибудь университет. Мне не понравилось учиться, если бы мне понравилось, я бы тоже куда-то поехала, но я не училась хорошо в школе, я была рада тому, что у меня было. В школе мне нравилась физкультура. В прежние времена не все ехали в университеты. Нынче едут учиться дальше, чем когда-то. Тогда ехали только те, кто хорошо учился. В те времена все пропалывали, была работа, все пололи в колхозе. Все было – только иди и работай».

«Сколько можно работать, до 70 лет?»

«Были и плохие времена, когда ходили только босиком, не было на что купить кусок мыла. И у врачей, и у учителей – было такое время. Сейчас лучше. Походишь, поговоришь, посмеешься, скажешь что-то, поработаешь, поссоришься с кем-то…»

Сильвия говорит, что, хотя она получала мало денег, никогда не думала об отъезде за границу. «Платили мало, но я довольствовалась тем малым, которое получала. Разве не видишь, что нигде нет работы? Где работать? А здесь целый год есть работа, руки тебя содержат». Ее дочь, проживающая в Бельцах, не уехала за границу, только в отпуск она выезжает за пределы страны.

Она говорит, что деньги, которые получала когда-то, не помогли ей разбогатеть. «Сегодня ничего не можешь взять на 150 леев. Раньше с 150 леями ездили в Бельцы, в Могилев и брали кучу всего. А сейчас идешь в магазин и возвращаешься ни с чем. Раньше дорога до Бельц стоила рубль и 10 копеек, а теперь – 60 леев. Поехал, вернулся, и сотни нет».

– Если вернуть время вспять, что бы Вы изменили?

– Я не хочу его возвращать. Я бы ничего не изменила. Я ни о чем не сожалею. Я не представляю, какие рабочие места можно было бы открыть. Уже для вас, молодых, пусть открывают. Чтобы вам было хорошо, а для нас уже ничего не открывается.

18.10.2016 года постановлением Правительства был утвержден проект закона о порядке осуществления поденщиками некоторых неквалифицированных работ временного характера и представлен Парламенту на рассмотрение. Настоящий проект регулирует временные трудовые отношения, права и обязанности работодателя по отношению к поденщикам и порядок деятельности поденщиков. Согласно ему, работа осуществляется без индивидуального трудового договора между поденщиком и бенефициаром, но последний обязан зарегистрировать всех поденщиков в Реестре учета поденщиков, который должен предоставляться в Налоговую инспекцию и территориальную Инспекцию труда ежемесячно. Продолжительность работы временного характера составляет восемь часов. Ни один поденщик не может работать на одного и того же бенефициара на протяжении более 90 дней в течение календарного года. Работа, осуществляемая в соответствии с условиями настоящего закона, не предоставляет поденщику статус застрахованного лица в системе государственного социального страхования или в системе обязательного медицинского страхования.

В соответствии с Europass, отсутствие трудового договора приведет, вероятнее всего, к негативной тенденции среди бенефициаров и заставит их скорее обращаться к услугам поденщиков, расторгая индивидуальные трудовые договоры. Таким образом, у предприятий будет соблазн не платить социальные и медицинские взносы. Лица, работающие по договору, могут потерять свои рабочие места или перейти в категорию поденщиков, оставшись без социальных или медицинских гарантий – что станет серьезным отступлением от Трудового кодекса.

Лилиана БОТНАРЮК