Интервью с Даниелой Сымботяну, психологом, экспертом в области защиты детей, основательницей Национального центра по предупреждению насилия над детьми (CNPAC)

— Война продолжается, количество беженцев из Украины остается на том же уровне, а количество детей, которые прибыли в Республику Молдова из–за войны, является достаточно большим. Как у нас решается этот кризис детей–жертв войны?

— Если бы мы докладывали о способности государства принять в одночасье такое большое количество беженцев, то я бы дала положительную оценку. Наверное, отнюдь не случайно, что Республику Молдова назвали «маленькой страной с большим сердцем». Ряд личных инициатив, а также организаций гражданского общества или государственных учреждений исходили именно из этого желания помочь. Но Республика Молдова не справилась бы с этим кризисом, если бы не получила поддержку своих партнеров. За этот период в Республику Молдова приехали более 90 международных организаций для оказания помощи беженцам. И наша организация, CNPAC, установила партнерские отношения с несколькими международными неправительственными организациями, имеющими опыт оказания помощи, особенно пострадавшим от войны детям. Так что вместе с нашими партнерами удалось оказать помощь нескольким тысячам детей уже с первых дней войны. Одной из таких организаций является WarChild из Нидерландов, которая имеет большой опыт управления кризисами, вызванными войнами в разных частях мира. А также Plan International, учреждение, сосредоточенное с гуманитарной точки зрения на предотвращении сексуального насилия и эксплуатации детей. Обе организации выступили с предложением о сотрудничестве, зная, что CNPAC имеет 25-летнюю историю, в которой мы постоянно стремились внести свой вклад в сокращение явления насилия в отношении детей. Последние 10 лет мы уделяем большое внимание предотвращению сексуального насилия в отношении детей. Своим участием в решении кризиса беженцев мы не оказали материальную помощь, не предоставили определенные товары, не покрыли материальные потребности детей и семей, а предложили комплекс мер кризисной психологической и психосоциальной помощи. На наш взгляд, необходимо было восстановить эмоциональное благополучие, утраченное детьми и семьями из-за войны. Мы предложили различные консолидированные действия, направленные на предотвращение случаев риска. Проводили охранные акции, акции по защите детей.

Мы зафиксировали и случаи сексуального насилия над детьми, которые произошли в некоторых центрах размещения беженцев

— Вы рассказываете о защитных мерах в ситуациях риска. Зарегистрированы или нет случаи сексуального насилия, изнасилования, торговли детьми–беженцами из Украины в Республике Молдова?

— Мы сосредотачиваемся, в частности, на предупреждении, но уделяем также очень большое внимание и признакам потенциальных случаев насилия в отношении детей, действуем всякий раз при возникновении опасений по поводу положения детей. За это время мы зарегистрировали около 20 случаев подозрения на различные виды насилия в отношении детей, в том числе зарегистрировали 3 случая сексуального насилия над детьми, которые произошли в некоторых центрах размещения беженцев. Мы отреагировали на эти случаи либо обращением в соответствующие службы, органы, но, поскольку CNPAC является и поставщиком услуг по специализированной помощи детям-жертвам, то мы оказали и помощь.

— И каким было развитие этих случаев?

— В одном из случаев к агрессору была применена мера пресечения, и ребенок остался по месту своего проживания, в том центре, будучи изолирован от агрессора. Если говорить о случаях сексуального насилия, то тогда в течение 24 часов детей направляли в Barnahus – Региональный центр комплексной помощи детям-жертвам преступлений, находящийся в Бельцах, и которым управляет CNPAC. В Barnahus им была оказана помощь в особых условиях, профессиональная помощь, в том числе психологическая. Таким образом, мы способствовали уменьшению негативных последствий этих явлений.

Выпускница факультета психологии и психопедагогики Государственного педагогического университета им. Иона Крянгэ, Невидимого колледжа Молдовы, Программы обучения по профилактике и подходу к проблеме жестокого обращения с детьми и безнадзорности Альянса детского психического здоровья США. Эксперт с более чем 20-летним опытом работы в области прав и защиты детей. Имеет опыт работы преподавателем в Государственном педагогическом университете им. Иона Крянгэ, консультантом в области защиты детей, социальной защиты и дружественно ориентированного на детей правосудия, в различных национальных и международных организациях, таких как Совет Европы, UNICEF, ILO/IPEC. Проводит работу по защите интересов, сбору средств, планированию и управлению деятельностью CNPAC. Экс-председатель и член Координационного совета Альянса неправительственных организаций в области социальной защиты детей и семьи (APSCF).

— Вы 25 лет сталкиваетесь с такими случаями. У вас есть какое–то объяснение, почему взрослые применяют сексуальное насилие над детьми?

— Объяснение следует не только из нашего опыта, но и из многочисленных исследований. Происходящее в Республике Молдова может случиться и в других местах. У насилия нет родины. Речь идет об очень распространенном явлении. Именно по этой причине в 2006 году по просьбе Генерального секретаря ООН было разработано глобальное исследование проблемы насилия в отношении детей. То исследование остается важной вехой, поскольку оно раскрывает также масштабы этого явления. Установлено, что это остается скрытым, постыдным явлением, и точно так, как каждая семья хочет скрыть случаи насилия, так и учреждения, и государства не спешат публично их признавать. Исследование раскрывает, что насилие является трансгенерационным фактором, т.е. передается из поколения в поколение. Семьи, в которых существует насилие, представляют фактор риска для следующих поколений, внутри которых насилие будет присутствовать в той или иной форме. Итак, одним из объяснений может быть то, что у нас есть традиция, передающаяся из поколения в поколение, традиция, в которой ребенок не воспринимается как обладатель прав, его считают человеком с ограниченными правами или даже вообще без каких-либо прав. Это становится причиной того, что взрослые ведут себя с детьми совершенно неподобающе. И стереотипы по половому признаку имеют свои последствия, ведь мы констатируем, что жертвами насилия в основном являются девочки и женщины. Хотя в последнее время в Республике Молдова регистрируется значительный рост числа случаев сексуального насилия в отношении мальчиков, все же больше случаев насилия приходится в отношении девочек. Одной из причин такой ситуации является отсутствие полового воспитания в детских садах и школах, и речь здесь идет о поколениях детей и родителей, которые не получили такого воспитания. В нашей стране, например, не считается сексуальным насилием, когда голые взрослые входят в ванную комнату с маленькими детьми, или когда детям показывают фильмы для взрослых, но это является насилием, потому что ребенок подвергается сексуальной стимуляции, и это действие наносит ему вред. Мы всегда должны осознавать свои действия в присутствии детей. Известны также случаи жестокого обращения с детьми со стороны родителей, у которых проблемы с психическим здоровьем. Считается, что до 10% взрослых, жестоко обращающихся с детьми, имеют проблемы с психическим здоровьем. Другие насильники, большинство из которых, это люди с проблемами личности, с психологическими проблемами, люди с низкой самооценкой, и тем, как агрессивно они ведут себя с другими, особенно с детьми, они доказывают свою силу и контроль по отношению к тем, кто слабее их. Сознательно или бессознательно, но это происходит. Есть люди, которые не могут полноценно интегрироваться в социальные отношения, в отношения со своими партнерами. Это люди, которые, в свою очередь, перенесли жестокое обращение в детстве и не выздоровели, это люди с достаточно серьезными эмоциональными проблемами, и это своеобразный способ действовать, чтобы компенсировать те состояния эмоционального дефицита, которые они ощущают. На самом деле, насилие – это о людях, которые своим поведением стремятся получить контроль и власть над жертвой. И менее важно, делают ли они это посредством физического, эмоционального или сексуального насилия.

Действительность показывает нам, что чаще всего нападение на ребенка происходит не вне дома, а со стороны людей из его окружения

— Но какие явления в жизни делают детей такими уязвимыми?

— Ребенок сам по себе уязвим из-за своего возраста, из-за своих ограниченных способностей защитить себя. Если говорить об общей уязвимости ребенка, исходя из его возраста и возможностей, то ребенок не может предвидеть некоторых действий, не может предположить определенных последствий своих действий. Это ситуации, характерные возрасту, но делает его еще более уязвимым отсутствие привязанности, той эмоциональной связи, которая устанавливается с самых первых дней жизни, а если этой эмоциональной связью пренебрегли, а у нас много детей, которых оставили дома, а их родители уехали работать за границу, что делает этих детей еще более уязвимыми. Бывают и случаи, когда ребенок, на первый взгляд не является непосредственной жертвой насилия в семье, но становится свидетелем сцен словесного и физического насилия и это делает его очень уязвимым. И применяемые оскорбительные дисциплинарные методы, которые считаются нормой во многих семьях, это упрёки и навешивание ярлыков, словесное и физическое насилие со стороны родителей. Хотя могут казаться безобидными, но все эти моменты заставляют ребенка чувствовать себя униженным, ощущать себя виноватым, считать себя плохим. Это серьезно влияет на самооценку ребенка. Что может понять ребенок, когда ему каждый раз говорят, что он ошибся, не прав? Он ощущает себя бесполезным человеком, который создает лишь проблемы, и с этим чувством идет дальше по жизни. Ребенок, которого избивают в детстве, дома, считая себя кем-то, кто причинил много зла, будет гораздо доверчивее, покладистее в отношениях со сверстниками или даже с незнакомыми взрослыми. Ребенок, подвергшийся домашнему насилию, становится уязвимым для агрессии вне дома. Кстати, чаще всего дети подвергаются насилию со стороны взрослых из круга их доверия, из семьи, знакомых или даже близких взрослых, будь то учителя, воспитатели, соседи, члены сообщества или родственники. Реальность показывает, что чаще всего насилие над ребенком происходит не за пределами дома, а со стороны людей из его окружения.

— А в случае беженцев, с какими проблемами вы сталкиваетесь?

— Если вернуться к беженцам, то мы решили работать с семьями беженцев не только в отношении ребенка, не только оказывая ребенку помощь или средства для развития определенных навыков, чтобы семья могла предотвратить ситуации риска. Мы много работаем с родителями, с матерями, с бабушками и дедушками, с опекунами, с взрослыми, чтобы развить их родительские навыки – без насилия, без телесных наказаний, без словесных оскорблений. Родители часто просят нас: предложите что-нибудь вместо телесных наказаний, потому что дети часто не слушаются. Мы это делаем. У нас есть программы по обучению родителей, и мы предлагаем им применять давно нами испробованные ненасильственные методы воспитания детей. Это и есть решения, которые мы предоставляем. Находящиеся в стрессовых ситуациях матери еще больше рискуют оскорбить своих детей словесно или физически, чтобы выместить на них свой гнев и стресс.

— Родительское воспитание, по сути, не о потребностях родителей, а, скорее, о потребностях детей. Насколько хорошо воспринимается это правило в наших семьях, а также в семьях беженцев?

— Да, это правда, но наставление родителей не исключает и потребностей родителей, поскольку зачастую родитель действует с добрыми намерениями. Когда спрашиваешь родителей, почему они кричали на ребенка, почему ударили его, они отвечают, что хотят, чтобы их ребенок вырос воспитанным человеком, хотят, чтобы он был хорошим ребенком. Следовательно, это и о потребностях родителя, вот только каждый родитель должен осознавать, какова его реальная потребность как родителя, и насколько она соответствует действиям, которые он предпринимает. Когда мы анализируем с родителями их действия, то они говорят, что то, что они делают по отношению к детям, не имеет ничего общего с истинным намерением, с их потребностью при общении с детьми. Что ж, намерение заставить ребенка держать свои вещи в порядке, будучи добрым намерением, заканчивается внушением ребенку мысли о том, что он, мол, ни на что не годится. В этом кроется разногласие. Программы для родителей помогают им четко определить свои стратегии по воспитанию детей и общению со своими детьми.

Все испытывают потребность быть любимыми, потребность развиваться, потребность в уважении

— А какие сейчас у детей потребности?

— На самом деле у сегодняшних детей точно такие же потребности, как и у детей прошлого. У них есть физические потребности, малыши ждут ответа на свои физические потребности точно так же, как и те, что постарше, только в разном возрасте они по-разному сообщают нам о своих потребностях. Если составить рейтинг, то установим, что все дети в любом возрасте нуждаются в безопасности. Малышей нельзя оставлять одних в комнате, но и под присмотром другого маленького ребенка тоже нельзя. Потребность подростков в безопасности может быть удовлетворена путем предоставления им четких источников информации и руководства. Каждый испытывает потребность быть любимым, необходимость развиваться, потребность быть оцененным. Мы, как родители, должны быть внимательными к потребностям детей. Те, у кого есть определенные проблемы с общением, кто не может определить потребности своих детей, должны без промедления обратиться за помощью к специалистам.

— Что может стать наиболее актуальным для CNPAC в наступающем году?

— Еще в 2003 году мы инициировали специализированную службу психологической и социальной помощи пострадавшим от насилия детям. В 2022 году мы решили пересмотреть эту службу, применить стратегии, методы и инструменты, связанные с исследованиями и законодательством последних лет. В 2023 году мы предложим распространить эту услугу на всю страну.

— Это потому, что растет уровень жестокого обращения с детьми?

— По крайней мере, так следует из официальных данных. Да, с одной стороны, явление становится более распространенным, но с другой стороны, мы стали лучше выявлять эти случаи, нам удалось обнаружить и вмешаться в скрытые случаи. Все эти дети нуждаются в специализированной, комплексной, многоплановой, ориентированной на семье помощи. Мы хотим предотвратить ситуацию, когда на определенном этапе из-за жестокого обращения с ребенком его разлучают со своей семьей. Есть множество случаев, когда ситуация дошла до точки невозврата.

— И как быть с детьми, которые жестоко обращаются с другими детьми?

— Буллинг – это форма агрессии, а также отражение того, что происходит в наших семьях, в нашем обществе. Ребенок, которого унижают и оскорбляют дома, в школе будет потенциальной жертвой насилия или потенциальным агрессором. Его личность имеет большое значение.

— Их можно остановить?

— В любом случае это дети, пострадавшие от насилия. Они должны быть включены в программы психологической и эмоциональной поддержки. К ним нельзя относиться как к агрессорам. Насилие трансгенерационно. Подобно тому, как из поколения в поколение передаются добрые традиции, так передаются и случаи насилия, только они имеют гораздо более глубоко проникшие корни. Обычно надругательства над психикой человека, над его эмоциями – это ситуации, которые оборачиваются травмами, а их бывает трудно осознать.

— Приближаются зимние праздники. Деда Мороза ждут и взрослые и дети. В условиях войны, стресса, поиска убежища, как могут родители справиться с большими или маленькими желаниями детей?

— Самый красивый подарок – это тот, которого хотят все дети. Разумеется, на этот вопрос дети часто дают совершенно неожиданные ответы. Многие не желают материальных вещей. Хотят теплых моментов, дружеской атмосферы, совместного проведения свободного времени, вместе петь колядки, разыгрывать сценки, предпринимать совместные прогулки или покататься на лыжах. Они просят у Деда Мороза тепла и любви своих родителей. Независимо от того, наши ли это дети или из числа тех, кто спасаясь от войны, прибыл в Молдову, у них одни и те же мечты. Мы решили принять участие вместе с бенефициарами наших программ в благотворительной ярмарке после того, как несколько матерей сообщили нам, что хотят быть полезными, что хотят сделать что-то для других, потому что с тех пор как они находятся в Республике Молдова, получили столько тепла, внимания, помощи, что хотят и сами подарить что-либо от всей своей души. Мамы из Украины хотят готовить на Рождество и это их большое желание, а для детей беженцев лучшим подарком станет печенье, приготовленное их мамами.

— Благодарим за интервью.

Интервью подготовила Анета ГРОСУ