С какими мыслями россияне возвращаются в страну после объявления об окончании мобилизации

Материал Новой газеты. Европа

31 октября президент России Владимир Путин устно заявил о завершении так называемой «частичной мобилизации». Вслед за этим в страну постепенно потянулись люди, ранее решившие скрыться от призыва в армию за границей. Мы поговорили с двумя мужчинами, вернувшимися в Россию: оба не верят обещаниям политиков и опасаются «второй волны», но все же оба — снова в РФ. Почему?

«Не уеду снова — пойду в тюрьму»

Александр, 45 лет

Я улетел в Душанбе, столицу Таджикистана, 12 октября. Я оттуда родом, но в 90-х нам с семьей пришлось уехать, потому что там война началась. От одной войны уехали к другой, понимаете?

В Таджикистане у меня знакомые, и я решил посмотреть, как там вообще дела обстоят. Посмотрел — не очень понравилось: довольно тоталитарное государство, в котором тоже нет свободы слова, правят силовики — как и у нас.

Там меня люди сразу предупредили: «Лучше много не болтай». Не дай бог лишнее слово сказать, пост какой-то написать — можно пропасть и тебя не найдут: это касается как критики властей страны, так и неодобрения действий российских властей. Там многие политику Владимира Путина поддерживают. Многие смотрят российские каналы. Наверное, критическое мышление у людей отсутствует. Но молча можно жить. Как, в принципе, и в России.

Я работаю с инженерными системами. В Таджикистане получилось подработать по специальности. Уровень жизни ниже, чем в Москве, а если взять в целом по России — примерно такой же. За квалифицированный рабочий труд можно получать $1000-1200, но это очень хорошая зарплата. Средний заработок — $100-200 долларов. Нормальную «двушку» можно снять за 200$. За 100$ — однокомнатную квартиру или комнату в частном секторе с нормальными условиями. К россиянам местные в принципе хорошо относятся. Сейчас там открывают частные школы с обучением на русском. Многие изучают русский — с языковым барьером больших проблем нет. Даже надписи дублируются на русском.

Они ценят хороших специалистов, если ты работал в Москве — это своеобразный «знак качества». Во всяком случае, это касается сантехники, электрики и других сложных систем.

Уехал я в Россию не из-за того, что поверил властям, что мобилизации больше не будет. Просто мне пришлось вернуться: есть необходимость уладить кое-какие дела. Я хочу в России жить, но не при этой власти, понимаете? Мне очень больно и обидно за происходящее, за то, что Украину бомбят, там люди, бедные, умирают, погибают. И наши парни, российские… Я вообще этого не приемлю.

Не знаю, успею ли потом уехать — говорят, в декабре или после него вообще всеобщую мобилизацию обещают. Ну,

я скорее в тюрьму пойду тогда, людей убивать не буду.

Чтобы прийти к миру, должно все вернуться к границам 91 года. Чтобы в пределах этих границ все осталось, как был договор. И Россия должна будет выплатить репарации. Это для страны огромный позор, и это будет надолго.

«Дочка сказала: «Папа, уезжай». А жена была против»

Григорий, 35 лет

— Когда объявили мобилизацию, друг предложил взять меня с собой на машине в Турцию. Путь лежал через Владикавказ. На двух блокпостах отдали по пять тысяч рублей. Когда на третьем потребовали 30 тысяч, друг отказался от идеи ехать на машине: был еще разговор, что границу закроют, и он побоялся, что на КПП потеряет время, а машину не выпустят. Решил лететь самолетом.

Я отправился к очереди на Верхний Ларс один. Половину ручной клади занимали инструменты для ремонта компьютеров, смартфонов, чтобы иметь возможность заработать починкой техники. За ночь прошел 17 км до российского КПП, с утра вышел через грузинский пропускной пункт.

На утро, уже находясь в Грузии, увидел видеоролик Володина, который требовал перешедших грузинскую границу людей наказывать, так как они якобы подписывали бумагу, в которой было указано что РФ — страна агрессор, и что Крым — украинский. Не знаю, с чего он это взял, мне такую бумагу никто подписывать не предлагал. Но я не считаю Грузию безопасной страной, потому решил уехать подальше.

На 10 октября у меня был куплен билет до Мексики. Для того, чтобы перейти там границу с США и попросить политического убежища. Я не пытался устроиться в Грузии на работу, потому что все время тратил на поиск информации о пересечении границ между странами, но общался с другими уехавшими: выяснилось, что подработать в Грузии реально — разнорабочими предлагали около 1000 рублей в день. Более высокую зарплату найти сложнее. Товарищ устроился в бар украинский, в связи с тем, что среди посетителей — одни экспаты, в заведении большой средний чек, и, соответственно, зарплата персонала выше: у него выходило где-то 2500 рублей за смену. Мне рассказывали, что люди работают за 20-25 тысяч рублей.

Я жил в шелтере, вместе с 12 или 13 людьми. Почти половина работу себе нашла. Кто-то двинулся дальше, а кто-то спрашивал меня, как я добрался, есть ли проблемы.

Спрашивают не просто так: я прожил в Тбилиси чуть больше месяца. 7 октября вышел «поздравить» Путина с днем рождения. Пришел с плакатом, встал один. Неподалеку было две группы активистов, одна из которых выступала против приезда русских в страну. У меня тогда случилась проблема с местной полицией — одна из активисток, сотрудница местного СМИ, поговорила с полицейскими на грузинском и они отстали.

Позже от соотечественников узнал, что

часть из них не выходит на протесты в Грузии потому, что боятся, что, если они захотят временно покинуть страну, обратно их не пустят, а в самой России начнутся проблемы из-за митингов в другой стране.

В то же время, та самая грузинская журналистка сказала, что их удивляет молчание русских: приехав в Грузию, они не идут на митинги, хотя это и разрешено. И они, активисты, «именно против тех, которые приезжают сюда даже не туристами, а убегающими от своей власти на время, но потом возвращающимися».

Я жил в шелтере, к нам приходили журналисты. Дал интервью для СМИ Германии, США, Польши и местным, грузинским. Был морально напряженный момент, у меня вся родня по маминой линии в Украине — происходящее очень затрагивает меня. Теперь боюсь, что будут проблемы: одна из публикаций набрала под два миллиона просмотров.

Здесь, в России, у меня жена и трое детей. Жена не хочет уезжать. Я решил, что нет смысла ехать в США, если я там буду один. Когда понял, что родные не приедут, подумал, что нужно возвращаться. При этом дети уехать хотят. Они, хотя и маленькие, понимают всю ситуацию. Когда решал, уезжать или нет, дочка подошла и сказала: «Папа, уезжай». Ну, а жена была против, как я уже теперь понимаю. Но она молчала, ничего не говорила.

Интервью мое, не помню, в какой газете… в семье у меня из-за этого проблемы начались. Жена изначально сказала: «Не возвращайся, я все-таки переживаю — может быть, не мобилизируют, но за слова спросят». И некоторые друзья восприняли сказанное отрицательно. Меня «слишком русские люди» нашли в «Вконтакте», стали писать неприятные вещи. Адвокат тоже сказала, что не рекомендует мне возвращаться.

Я решил в такой ситуации, когда у нас могут быть прилеты ракет, быть рядом с семьей, чтобы понимать, что могу им тут чем-то помочь.

Мне по военнику — если по закону рассматривать — мобилизация не страшна была бы. Но учитывая, как она проходила, — правильно поступил, уехав на некоторое время из России. Хотя, можно было и пересидеть в квартире, не открывая никому дверь.

Никто не может сказать, будет ли вторая волна мобилизации. Все будет зависеть от ситуации на фронте. Но читая новости, я понимаю, что людей пока хватает, не хватает снабжения.

Вероятность закрытия границ есть. При повторном объявлении мобилизации ехать я никуда не буду. Буду оставаться с семьей, чтобы, если будет происходить какой-то полный хаос, попытаться их защитить, спасти.

Нужно прийти к миру, но я не знаю, как его достичь. Моих детей в школе учат, что война — это плохо. Они приходят домой, и передают, что одноклассники сказали, якобы Украина напала на Россию. Говорю им: «Не спорьте. Вы же знаете правду».