Недавно Вероника Драгалин, новая глава Антикоррупционной прокуратуры, провела свою первую пресс-конференцию, спустя 2 недели после получения этого мандата. Последовало много похвалы и критики. Начнем с критичных слов.
Основная проблема, которую заметили недовольные люди, связана с тем, что этот человек приехал из США, плохо говорит по-румынски, плохо знаком с местной системой. У нее нет опыта проживания в Молдове, и поэтому возникает беспокойство – справится ли она с такой трудной задачей сейчас, когда нам так нужно наказать коррупционеров?
Кажется, критики правы, высказывая это беспокойство. Но такой вопрос следовало задать в первую очередь всем нам: что мы все делали не так все эти 30 лет, и почему кто-то из-за моря приезжает наводить порядок в прокуратуре? На самом деле лучше задать этот вопрос 10 генеральным прокурорам, которые были в Молдове с 1991 года. Дмитрий Постован, Валерий Катанэ, Мирча Юга, Василий Русу, Валерий Балабан, Валерий Гурбуля, Валерий Зубко, Корнелий Гурин, Эдуард Харунжен, Александр Стояногло. Что эти 10 мужчин-прокуроров сделали, и почему у нас процветает коррупция, деградирует судебная система; почему система борьбы с коррупцией оказалась разрушенной, продажной, и граждане больше не доверяют ей?
Это уместный вопрос и для сотен сотрудников прокуратуры за последние годы: как мы к этому пришли, и почему не было внутреннего давления и сопротивления; где были сильные голоса прокуроров, которые могли объединиться 10, 5 лет назад, 3 года назад, чтобы не позволить разрушить антикоррупционную систему?
Если не было группы прокуроров, которые бы разорвали этот порочный круг 5 лет назад, то, положа руку на сердце, мы должны признать, что не было ни одного сильного, добросовестного и храброго прокурора-лидера. Я уверена и даже лично знакома с молодыми, добросовестными прокурорами, которые хорошо знают закон, могут отлично работать в системе, но не смогли бы управлять ей сейчас, поскольку темная сторона коррупции в системе еще довольно сильна и хорошо питается из незаконных источников. Она бы уничтожила и подавила их.
Очень трудно справиться с системой, которая погрязла во зле. Можно иметь бесконечно хорошие намерения, но если человек не готов отказаться от всего, что связано с комфортом и личным благосостоянием, то шайка коррупционеров поглотит его.
За много лет мы в ZdG сполна испытали на себе сопротивление коррупционеров. Хотя на нас не лежит миссия посадить коррупционеров в тюрьму, и мы должны лишь рассказывать о коррупции общественности, нам все время приходилось вести борьбу и защищаться на невидимом фронте: коррупционеры нападали на нас самыми невообразимыми способами, и нам всегда приходилось учиться оставаться на ногах. Помимо критики, словесных нападок и судебных разбирательств, были случаи предложения взяток, попытки подкупить, а еще труднее было, когда они пытались воздействовать на членов наших семей.
Да, за 18 лет коррупции они связывались с моей матерью, с другими моими родственниками, с родственниками Анетты Гросу и других коллег. Так они пытались заставить нас замолчать. Были трудные периоды, когда некому было жаловаться, некуда было сообщить, и никто в системе не мог защитить нас. Как это трудно, когда мать приходит и говорит, что тебе лучше остановиться, потому что ей позвонили и сказали, что это опасно. Как это трудно, когда за твою работу нападают на твоих детей. Как это трудно, когда друзья просят тебя не публиковать расследование, и ты постепенно отказываешься от всех друзей, но не отказываешься от расследований. Как это трудно – чувствовать себя одинокой, бесконечно одинокой в этой борьбе. Как трудно бороться с крупной коррупцией, но как хорошо жить с чистой совестью, спустя годы.
«У нас как у учреждения 9 государственных обвинителей, которые должны представлять прокуратуру во всех уголовных делах в судах по всей стране. Сейчас у нас примерно 400 дел в суде. Девять прокуроров. Я поговорила с каждым из них, и я могу вам сказать, в каких условиях они работают. У них только 3 кабинета; 4 прокурора в одном кабинете, 3 – во втором и 2 – в третьем. Им помогают только два консультанта», – заявила Вероника Драгалин на своей первой пресс-конференции.
Насколько эффективной может быть борьба 9 прокуроров в 400 трудных делах? Для этих 9 прокуроров есть сотни попыток подкупа и сотни возможностей унизить их семьи. Им будет крайне трудно. Выживут те, кто сможет отказаться от друзей-недрузей, от нанашей, кумовьев и коррупционеров из системы, кто сможет остаться на ногах после того, как будут нападать на их семьи, кто сможет жить на маленькую зарплату и с тройной работой, кто смирится с одиночеством и останется порядочным.
Работа главы Антикоррупционной прокуратуры, кто бы ни занимал эту должность сейчас, не принесет ни личной, ни финансовой выгоды. Эта работа принесет пользу только системе и гражданам Республики Молдова, если глава с этим справится.
«Преступники в системе – я имею в виду прокуроров, следователей и судей, – которые по сей день совершают такие преступления, это самые опасные правонарушители», – сказала Вероника Драгалин с заметным американским акцентом на своей первой пресс-конференции. Никто не возразил ей. Но никто из добросовестных молдавских прокуроров не делал таких заявлений раньше. Наверное, они не чувствовали себя достаточно свободными, чтобы заявлять об этом публично. Наверное, они не смогли стать главами. Пока.
Алина РАДУ
