Материал Hromadske

7 мая во Франции пройдет второй тур президентских выборов. В него вышли кандидат от независимого движения “Вперед!” Эмманюэль Макрон и лидер правой партии “Национальный фронт” Марин Ле Пен.

Независимый журналист Наталья Геворкян рассказала в эфире «Громадского на русском» о настроениях русскоязычных избирателей.

– Можно ли как-то охарактеризовать в целом настроения русскоязычных жителей Франции? Кого хочет видеть президентом страны русскоязычный избиратель?

– Конечно, никакого исследования на эту тему никогда не проводилось. Никто никогда не опрашивал русскоязычных ни в одной, по-моему, стране: за кого они голосуют на местных, президентских или парламентских выборах. И во Франции тоже таких исследований не было. Поэтому все, что я буду говорить, довольно умозрительно. Я должна сказать, что, например, на американских выборах мои американские друзья и знакомые — они почти все всегда республиканцы. Русскоязычные в основном консерваторы, и они в основном голосуют за республиканцев в Америке. Мне кажется, что в значительной степени это справедливо и для русскоязычных избирателей во Франции. Но тут, поскольку картина немножко другая, есть некоторые нюансы. Например, вся первая русская эмиграция во Франции –белые эмигранты, они все всегда против левых. В общем, их можно понять, потому что у них был какой-то свой опыт. Но уже их потомки, которые, естественно, ассимилировались во Франции давно, они голосуют точно так же, и расклад голосов внутри этих потомков белой эмиграции такой же в целом, как расклад голосов по всей Франции. То есть есть те же самые четыре ведущих кандидата для них, и из них они выбирают. Они уже французы, я даже не буду считать их русскими или русскоязычными, тем более, что не все сохранили язык.

Кроме того, разные события, которые происходят во Франции и связаны с Россией, неожиданным образом или «ожиданным»  влияют на выбор людей во время голосования. Например, это передача русского собора в Ницце РПЦ, которую какая-то часть людей поддержала, а какая-то часть людей не поддержала. Считается, что это «заслуга» (в кавычках или без кавычек) Фийона и Саркози, поскольку они были у власти в тот момент. Соответственно, люди, которые не поддерживали передачу русского собора в Ницце РПЦ, голосуют против Фийона. Или, скажем, открытие Русского духовно-культурного центра в Париже. Довольно много людей считает, что этого не нужно было делать. А территорию, землю под этот центр передали в период правления Саркози, поэтому эти люди, если они поддерживали открытие Русского духовного центра, голосовали, условно, за правых – за Фийона.

– Что тут играет все-таки большую роль: вот эта преемственность, некая историческая традиция или события, событийный ряд и, скажем так, «кремлевская повестка» каждого из кандидатов?

– Я думаю, что и то, и другое. Потому что действительно есть люди, которые традиционно левые, есть люди, которые традиционно правые. И поскольку во Франции всегда, во всяком случае в период Пятой республики, всегда выборы были между традиционно левыми и традиционно правыми, то эти предпочтения могут сохраняться и до сих пор. Плюс есть события, которые накладывают отпечаток, например Крым. Конечно, история с Крымом отложила отпечаток, потому что какая-то часть русскоязычных во Франции поддерживает аннексию Крыма, а какая-то часть совершенно никак не поддерживает. Поэтому те, кто не поддерживает, соответственно, голосуют за Фийона, Ле Пен и Меланшона, которые в разной степени, с разной степенью открытости приветствуют появление Крыма в составе России.

– Но все-таки можно ли грубо сказать, что большинство русскоязычных поддерживает Ле Пен, или это некорректная формулировка?

– Это неправда. Это совершенно не так. Да, аристократия русская поддерживала и отца Ле Пен, и они наверняка поддерживали и Марин Ли Пен. Но когда я говорю «правые», я не имею в виду утраправых. Когда я говорю «правые», я скорее имею в виду Фийона в данном случае. И, например, Макрона я тоже не считаю левым. А вот здесь тоже есть проблема, потому что те русскоязычные, которые во Франции не поддерживают Олланда, не поддерживают левых: они считают, что появление Макрона — это операция Олланда, что он все равно левый, поэтому они за Макрона не голосовали.

– Я так поняла, что Макрона многие воспринимают как того же Олланда, только чуть моложе.

– Только с перламутровыми пуговицами.

– Да!

– Я не уверена, что это так, просто судя по программе. Мне кажется, что она действительно не вполне левая, но она и не вполне правая. Мы просто еще не знаем, что такое этот центр. Мы реально не понимаем пока, что такое центр, который представляет Макрон. Мы пока этого не понимаем. Потому что ситуация впервые такая. Впервые вышел в лидеры человек, который не безусловно левый, который не безусловно правый и внепартийный в данный момент. То есть у него есть свое движение, но он вышел из «Соцпартии» –он не партийный. Поэтому эта ситуация вообще совершенно новая, и мы не понимаем, как она будет развиваться. Я знаю много русскоязычных здесь, которые проголосовали за Макрона. Может быть, их больше, но просто люди об этом не говорят. А есть довольно много русскоязычных, которые за Фийона, в том числе среди моих друзей.

– На какие вопросы международной политики обращают и обращали внимание в ходе предвыборной кампании кандидаты? В первую очередь нас как украинское СМИ интересуют вопросы Крыма, России, санкций и так далее.

– Вы знаете, в отличии от Марин Ле Пен, которая в открытую говорила о том, что поддерживает позицию России по Крыму, все остальные были очень аккуратными. Фийон был очень аккуратен и напрямую этого не говорил. Он говорил, что такова ситуация, что ситуацию сложно изменить. Он говорил такие общие слова о том, что «на это все-равно потребуются годы». Но мы знаем, что республиканцы (а Фийон республиканец) ездили в Крым. Может быть, это нельзя назвать поддержкой России в данном случае, но в любом случае они считали, что Крым не украинский. Это, может быть, не была главная международная тема, но она была. И, конечно, отношение к Путину. Это тоже существенный фактор, который влияет в том числе на русскоязычных избирателей здесь. Потому что кто-то поддерживает Путина, кто-то не поддерживает Путина. А есть еще такой момент: например, кто-то проголосовал за левого Бенуа Амона потому, что социалисты единственные, кто открыто не поддерживает Путина. Такое тоже бывает.

– Какой прогноз все-таки? Что будет в ближайшее время, какой прогноз на второй тур?

– Я хочу сказать, что французские социологи неожиданно оказались самыми толковыми и совершенно не ошиблись ни в чем. Они предсказывают победу Макрону во втором туре. Вот я сегодня опубликовала в фейсбуке первые исследования общественного мнения: они предсказывают победу Макрону с разрывом кто в 30%, кто в 20% голосов. Я лично считаю, что разрыв будет небольшим, что он не будет 70 на 30. Мне кажется, что он будет 60 на 40. Но в любом случае пока все опросы говорят о том, что Макрон побеждает во втором туре. Вопрос в том, с каким отрывом от Ле Пен он победит.