Материал Hromadske

Россияне захватили Херсон 1 марта. В течение четырех месяцев оккупационные власти пытаются склонить херсонцев к сотрудничеству: преследуют, похищают и убивают. Но Херсон борется с первых дней: сначала люди выходили на митинги, а сейчас борьба перешла в подполье. В городе взрывают автомобили коллаборантов и развешивают листовки с предупреждениями для них. 

hromadske поговорило с херсонцами о том, чем живет город, и спросило у военных экспертов, когда Вооруженные силы деоккупируют Херсон.

«Я тебя затащу в кусты и прямо тут изнасилую»

Оксане становилось все страшнее. Она постоянно видела информацию про обыски, похищения людей, поиски пропавших. «В Херсоне пугаются не звуков взрывов, а когда шумно заезжает автомобиль во двор или громко хлопнула дверь в подъезде», — рассказывает Оксана. Она заботится о безопасности, потому просит изменить ее имя. 

По словам Оксаны, российские солдаты чувствуют себя хозяевами Херсона. Местные жители пытаются с ними не контактировать, поэтому лишний раз на улицу не выходят и передвигаются в основном по своему району, ведь между районами — блокпосты. 

«Моя знакомая пыталась работать в службе доставки, но не выдержала, потому что нужно проходить несколько блокпостов каждый день, — говорит женщина. — На некоторых просто проверят документы и ничего лишнего не спрашивают, а на других могут быть очень хамовитыми, проверять машину. Был случай, когда одному военному не понравилось, как она с ним разговаривала. Он начал кричать: “Если ты будешь что-то говорить, я тебя затащу в кусты и прямо тут изнасилую”». Женщина, говорит Оксана, уже выехала из Херсона. 

На днях и сама Оксана после почти четырех месяцев жизни под оккупацией выбралась из города. С ребенком. Дорога до Запорожья была длинной и трудной. Но теперь женщина чувствует себя в относительной безопасности. Но об оккупации напоминает шум грузовиков и тяжелой техники, который теперь ассоциируется с машинами с буквой Z.

Партизаны против коллаборантов

Захватив город, россияне назначили оккупационные власти, которые возглавил Владимир Сальдо — мэр Херсона с 2002 по 2012 год. Пророссийский блоггер Кирилл Стремоусов стал замглавы так называемой «военно-гражданской администрации». Работу коллаборантов постоянно подрывает движение сопротивления. Херсонские партизаны расклеивают листовки с угрозами и устраивают покушения. 

Так, 22 июня начальник Главного управления разведки Министерства обороны Кирилл Буданов сообщил, что движение сопротивления взорвало автомобиль народного депутата Алексея Ковалева, который стал сотрудничать с россиянами. 24 июня неизвестные взорвали автомобиль Дмитрия Савлученко — «главы управления семьи, молодежи и спорта». Он погиб. Такие события влияют и на настроения других коллаборантов, отмечает выехавший с оккупированной территории Петр Коберник, херсонский журналист Центра журналистских расследований. По его словам, Сальдо и Стремоусов стали ходить по улицам в бронежилетах и ​​с охраной. Журналист добавляет, что из-за сопротивления местных россияне не знают, что делать с Херсонской областью. Поэтому референдум по присоединению к россии постоянно откладывают.  

«Даже сейчас, когда многие херсонские патриоты уехали, все равно и в Херсоне, и в области остается большой процент проукраинского населения, который срывает все планы оккупантов. По последней информации, референдум планируют провести 11 сентября. Мы надеемся, что к тому времени та часть области, где расположен Херсон, будет деоккупирована. Во-вторых, какой будет явка на этом референдуме? Возможно, им удастся несколько сотен завезти из Крыма и Донецка, как они это постоянно делают. Большинство херсонцев проведение любого референдума — будь то присоединение к российской федерации или создание квазиреспублики вроде “ДНР” или “ЛНР” — не поддерживают», — отмечает Коберник.

«Вся их власть держится на страхе»

По словам Коберника, жизнь в Херсоне долгое время напоминала 1990-е со стихийными рынками, которые заполонили почти все улицы: там можно было купить что угодно, начиная от лекарств, заканчивая спиртным. Алкоголь завозили из Крыма и продавали прямо из бидонов, черпаком наливая водку или в коньяк в тару. 

«Были периоды, когда в супермаркетах вообще ничего не было. Заходишь в магазин, там консервированные оливки, ананасы и дорогой алкоголь. На других полках все пусто. Некоторые люди ходили в магазин в пять утра, скупали там продукты, а потом выходили перед этим магазином днем ​​и продавали уже дороже», — вспоминает Оксана.

Оккупационные власти до сих пор не смогли наладить гуманитарную ситуацию, рассказывает выехавший из города редактор херсонского сайта «Мост» Сергей Никитенко.

«Создание оккупационной администрации — это попытка показать, что у них есть власть, но попытка очень хилая, потому что люди видят, кого они туда назначили, а это политические аутсайдеры в лучшем случае или просто непонятные люди. Они ни на что не способны. Продуктовый магазин “Сильпо” открывали два месяца и подали это как победу. И в городе, и в области безвластие, помноженное на репрессивную машину. Вся их власть держится на страхе», — объясняет Никитенко.

Сейчас россияне наладили доставку еды из Крыма и российской федерации, однако херсонцы жалуются на качество и цены. «Кто-то писал, что съел русские консервы и попал в больницу, потому что много просроченного было. И из гуманитарки тоже. Зубная паста, которая до войны стоила 50 гривен, сейчас почти 200. Женские гигиенические средства — от 100 грн и выше. С подгузниками и смесями проблема — их постоянно ищут», — рассказывает Оксана.

Бросают в подвал, разграбляют хозяйство

Спасают горожан херсонские фермы. Из-за потери рынка сбыта в других областях Украины они продают свою продукцию за бесценок или вообще выбрасывают. Оксана покупала клубнику по 25 грн за килограмм, молодой картофель — 10-12 грн, а кабачки — по 5 грн.

У некоторых фермеров россияне отжимают продукцию и поставляют в Крым, рассказывает Павел Коберник. «Приходят оккупанты к фермеру, предлагают сотрудничество, человек отказывается, его на две недели бросают на подвал, а в это время его хозяйство разграбляют. Есть несколько крупных фермеров, которые согласились сотрудничать, но большинство оказалось довольно патриотическим и отвергает сотрудничество. Есть такая информация, что фермерам сказали: “Мы оставляем вам 30% вашего урожая. 70% урожая идет на россию и Крым”», — передает Коберник.

Сергей Никитенко отмечает, что договорившиеся с россиянами фермеры прошлогодний урожай вывезли через Крым в россию. Например, аграрий и депутат Херсонского областного совета от ОПЗЖ Эдуард Репилевский рассказывал российским медиа, что сотрудничает с оккупационной администрацией и начал регистрировать свой бизнес в Крыму, то есть будет платить налоги в рф. К этому он призывал и других фермеров.

«Время страха прошло. Они спокойно работают с россиянами. Те, кто договорился с физическими лицами, получают неплохие деньги. У тех, кто пытается самостоятельно продавать через перекупщиков, есть проблемы. Будут понемногу грабить этих фермеров. Так сказать, вводить продналог», — рассказывает Никитенко о тех аграриях, которые решили сотрудничать с оккупационными властями.

«Люди не знают, кто считается коллаборантом»

Согласно закону Украины, лицо, которое «ведет хозяйственную деятельность в сотрудничестве с оккупантами», считается коллаборантом.

Однако не по всем формам коллаборационизма закон дает четкие объяснения. В этом отношении херсонцы ожидали лучшей коммуникации от властей, отмечает редактор сайта «Мост» Сергей Никитенко. 

«Первые 50 дней никто не видел нашего тогдашнего губернатора Геннадия Лагуту. Херсонцы очень оскорблены. Считают, что таким образом он их предал. Исчез не только физически, но и коммуникационно. Никто людям не объяснял, что делать, что происходит, и не объясняет до сих пор, — рассказывает Никитенко. — Жители не знают, кто считается коллаборантом, а кто нет. Люди очень переживают. Особенно это касается коммунальных предприятий, работников которых будут вынуждать либо увольняться, либо получать зарплату в рублях. Не могут все уволиться из “Водоканала”, потому что сотни тысяч людей останутся без воды. Это будет катастрофа».

Очереди в отделение банка занимали с полуночи

Глава офиса президента Андрей Ермак рассказывал, что Украина будет пытаться поддержать украинцев в оккупации, «чтобы не повторять ошибки прошлого, когда люди на Донбассе не чувствовали этой поддержки». Для этого правительство пообещало и дальше выплачивать заработные платы бюджетникам, пенсии и другие социальные льготы. Однако не все херсонцы получали денежные средства. Возникали проблемы с поступлением алиментов или зарплат бюджетных предприятий. Пенсионеры, получавшие пенсию наличными, больше не смогут этого сделать, потому что 30 июня херсонская дирекция «Укрпочты» объявила о прекращении своей деятельности. И с банковскими картами тоже не все просто — не во всех магазинах можно ими рассчитываться.

«С наличными очень сложно. Когда легла связь, некоторые магазины только со временем могли ее наладить и подключить к терминалам. Некоторые магазины начали принимать переводы на карту. Сначала сказали, что минимальная покупка должна быть 500 гривен, потом — 1000 гривен, потом — 5000 гривен. У человека может и не быть 5000 на карте. Как он что-нибудь купит?» — риторически спрашивает Оксана.

По ее словам, наличные можно было снять только в «ПриватБанке». Поэтому очереди в отделение занимали с полуночи: «В два часа человек может быть уже трехсотым и понимает, что не сможет получить наличные. Мои знакомые пытались так снять пенсию, им сказали, что ограничение в 1000 гривен». Из-за этого возникают схемы, когда наличные деньги под проценты выдают дельцы.

«Когда где-то взрывы, вся Украина прячется, а мы выбегаем на балкон»

Вице-премьер Ирина Верещук призвала херсонцев эвакуироваться, потому что украинские военные будут деоккупировать Херсон, и рекомендовала выезжать через Крым. Другой путь — через Запорожье, который и выбрала Оксана. Но ни один из них не безопасен.

«Знаю историю, когда человек пытался уехать через Крым. Им (российским военным на блокпосту, — ред.) не понравилась комбинация цифр в его паспорте — его избивали, потом ставили на солнце, потом снова избивали, потом допрашивали. Били и допрашивали. Только на следующее утро его отпустили и вернули в город, сказав: “Даже не пытайся уехать”. Это был человек, который думал, что может абсолютно безопасно уехать, потому что нет моментов в биографии, из-за которых он мог бы считаться неблагонадежным», — рассказывает Оксана. 

Кроме того, у россиян есть списки людей, которых они разыскивают, поэтому не все херсонцы смогут пройти блокпосты, добавляет женщина. К тому же дорога опасна, Оксана слышала прилеты и видела сгоревшие машины. У некоторых жителей Херсонской области может не быть денег, ведь билет стоит 4,5-6 тысяч гривен. Больные и старики не выдержат такой длинной дороги под палящим солнцем. Вместе с Оксаной ехала женщина, которая частично потеряла память. 

«Я смотрела на нее и понимала, насколько тяжело ей этот переезд дается. Человек едет и ему на каждом блокпосте нужно объяснять, что происходит. Когда она ночью просыпается, к ней подходят и говорят: “Мы уехали. Там война. И она это слышит как в первый раз. То есть несколько раз в день человек узнает, что в его стране война», — вспоминает Оксана.

«Ситуация вокруг Херсона позволяет реализовать контрнаступательные действия»

Президент Зеленский уверяет, что ВСУ Херсон уволят. Тем временем в ВСУ уже сообщают об «определенных успехах» контрнаступления в Херсонской области. 27 июня Пентагон подтвердил, что украинская армия освободила несколько небольших населенных пунктов вблизи Херсона. Советник главы Херсонской военной администрации Сергей Хлань заявлял, что украинские военные отбросили россиян с первой линии обороны и атаковали склады боеприпасов в тылу россиян в Новой Каховке. 

Начальник Главного управления разведки Министерства обороны Кирилл Буданов даже анонсировал «видимые результаты» контрнаступления уже в августе. По словам Буданова, контрнаступление будет зависеть от вооружения, которое Украине предоставят партнеры. Как рассказала пресс-секретарь оперативного командования «Юг» Наталья Гуменюк, Украине сейчас не хватает мощной дальнобойной артиллерии. Наступление также осложняет степная местность, которая очень неудобна для ведения открытых боев. 

«Именно героическая оборона Северодонецка и Лисичанская, которая позволила оттянуть большую часть личного состава вооруженных сил российской федерации (а там сейчас сосредоточено до 60 батальонно-тактических групп из 106, участвующих в войне), дала возможность проведению наступательных операций, — объясняет успехи украинской армии на юге военный эксперт и сопредседатель организации “Правое Дело” Дмитрий Снегирев. — На сегодняшний день зафиксирована передислокация дополнительной живой силы и техники именно в район Запорожской области, чтобы сделать невозможным прорыв в сторону Мелитополя. Кстати, мы туда продвинулись по разным оценкам на 10-15 км».

По мнению аналитика Defence Express Сергея Згурца, ситуация вокруг Херсона позволяет реализовать контрнаступление и освободить оккупированную рф территорию по правому берегу Днепра. Но это станет возможно только тогда, когда стабилизируется ситуация на Донбассе. Тогда же станет ясно, сколько оружия и личного состава будет иметь украинская армия и что останется у россиян.

«Хотя непосредственно ситуация с Николаевом и Херсоном остается столь же важной, но враг понимает все эти риски и начинает усиливать группировки, непосредственно на левой части Днепра, подтягивая резервы. И в район Запорожья подтягиваются подразделения, которые освободились после Северодонецка», — объясняет Згурец. 

* * *

Этого контрнаступления больше всего ждут херсонцы, которых в городе по состоянию на май оставалось примерно 170-180 тысяч. 

По словам Оксаны, среди тех, кто не уехал, много людей, у которых есть больные или пожилые родственники. С ними пересечь все блокпосты невозможно. Но эти люди, как и большинство херсонцев, тоже ждут, когда ВСУ освободят Херсон. 

«Когда где-то взрывы, вся Украина прячется, а мы выбегаем на балкон. Люди иначе там реагируют на взрывы. Когда слышишь, что им прилетает, очень радуешься. Если день тишины, то начинается депрессия, потому что ничего не происходит», — говорит Оксана.