«Не позволим всяким ООО „Шор Газ” покупать избирателей – уже не тушенкой или деньгами, а газом». ИНТЕРВЬЮ с Евгением Муравским, экспертом сообщества Watchdog
Власти Кишинева были пассивными и недостаточно прозрачными в управлении энергетическим кризисом, который разразился в начале 2025 года после того, как Российская Федерация прекратила поставку природного газа в приднестровский регион Молдовы, как считает эксперт сообщества Watchdog Евгений Муравский. В интервью для Ziarul de Gardă он также рассказал о схеме, по которой природный газ поставляется в приднестровский регион через зарегистрированную в Швейцарии венгерскую компанию MET Gas and Energy Marketing AG и дубайскую компанию JNX General Trading L.L.C.. «Я был удивлен, что правительство приняло ее», – подчеркнул эксперт.
— Мы начали этот год с беспрецедентного энергетического кризиса, вызванного тем, что Российская Федерация больше не поставляет газ в приднестровский регион. Можно ли сказать, что мы все еще находимся в энергетическом кризисе?
— Самое тяжелое позади, прежде всего потому, что зима закончилась. Но осталось множество проблем и неопределенностей. Мы не знаем, продолжит ли Россия поставлять газ в Приднестровье через эту схему «Дубай – Венгрия». Мы также не знаем, что произойдет на правом берегу, ведь отопительный сезон заканчивается, снижается активность теплоэлектростанций в Кишиневе и Бельцах, и это приведет к дефициту электроэнергии. Вопросов много, но уже нет таких рисков, как в январе-феврале, когда люди могли физически замерзнуть в своих квартирах или трубы могли лопнуть от холода. Завершение холодного сезона означает, что даже если у нас будут проблемы, они не перерастут в такой кризис, как в последние месяцы.
— Как, по-вашему, кишиневские власти справились с этим кризисом – на правом и на левом берегу? Вы упомянули о решении, которое власти разрешили для приднестровского региона – импорт газа через венгерскую компанию, зарегистрированную в Швейцарии, и оплату через дубайскую компанию, о которой никто ничего не знает.
— Думаю, можно было бы справиться лучше, но могло быть и хуже. В первую очередь, так или иначе мы все же преодолели эту сложную ситуацию. Но чего мне действительно хотелось бы от властей, так это большей прозрачности. Нам очень часто говорили: да, у нас есть планы, мы работаем, доверьтесь нам, это вопрос национальной безопасности, мы не можем раскрывать подробности. Я считаю, что был излишний уровень секретности со стороны властей с самого начала. Премьер-министр Дорин Речан говорил, что дал указания Министерству юстиции разработать юридические инструменты для национализации стратегически важных объектов, затем национализация превратилась в восстановление, а потом об этих указаниях больше ничего не слышали. То есть прозрачности было недостаточно – ни в один момент мы не знали, какова стратегия правительства в отношении этого энергетического кризиса, каковы его цели, меры, возможные сценарии, а также политические, экономические и социальные расчеты. Если левый берег Днестра был во тьме в буквальном смысле, то мы – в переносном.
Во-вторых, я вижу некую пассивность. Мне кажется, у нас было достаточно времени, чтобы подготовиться к этому сценарию, потому что киевские власти заранее предупредили, что не продлят договор на транзит газа с «Газпромом», так что этот кризис не возник внезапно. У меня сложилось впечатление, что правительство рассчитывало на то, что Россия все же будет поставлять газ в Приднестровье через трансбалканский газопровод, что технически и юридически было возможно. Но я думаю, что следовало подготовиться, тем более время было. Нужно было разработать несколько сценариев – в худшем случае они бы остались на бумаге, но все же был бы план действий.
И мне кажется, что это вообще проблема этого правительства, не только в контексте энергетического кризиса. Мы не готовимся серьезно к гипотетическим сценариям. У меня сложилось впечатление, что правительство не было готово, потому что не верило, что Россия действительно оставит приднестровский регион без газа на два месяца в разгар зимы.
Что касается нынешней схемы поставки, меня удивило, что правительство ее приняло. Я понимаю, что людей нельзя оставлять замерзать, но когда у тебя есть соглашение о помощи с Европейским союзом – 60 миллионов евро гранта на столе, – я думаю, это была возможность, которую правительство могло бы использовать лучше. Можно было сказать Тирасполю: мы не принимаем игры России, которая то дает, то не дает газ, из-за чего люди мерзнут, и мы больше не позволим этого. У нас есть 60 миллионов евро гранта – бесплатно, это очень большая сумма, и никто просто так такие деньги не дает. Без схем, без займов, без офшоров, без фиктивных долгов – честные деньги, выделенные напрямую, с простыми условиями: они пойдут на бытовых потребителей, социальные учреждения, тарифы будут постепенно скорректированы и, конечно, будут соблюдаться права человека и основные свободы в приднестровском регионе.
Евросоюз не будет финансировать диктаторские или авторитарные режимы. К сожалению, Приднестровье – именно такой режим. Режим Красносельского не сможет существовать в условиях демократии. Если бы в Приднестровье были свободные СМИ, демократия и основные свободы, этот режим долго бы не продержался – и это было бы важным условием для помощи и большой поддержкой в процессе реинтеграции страны. Думаю, именно поэтому Приднестровье отказалось от помощи ЕС.
— Ирония в том, что официально они отказались от этого гранта, потому что не хотели постепенно повышать тарифы, а затем все равно их повысили, но уже с использованием неизвестных средств, связанных с этой дубайской компанией.
— Это для меня и является доказательством того, что повышение тарифов было просто предлогом для отказа от помощи ЕС. Ведь в итоге они все равно их повысили, потому что сейчас они должны платить за транзит, даже если не платят за сам газ. То есть у них не было проблемы с повышением тарифов. Их проблема заключалась в демократических стандартах, которые подорвали бы режим Красносельского.
— Мне кажется маловероятным, что кишиневские власти не знают, как именно работает эта схема, и, возможно, им следовало бы открыто заявить, кто стоит за этой компанией в Дубае. Нельзя просто сказать: «Мы закрыли глаза и лишь позволяем поставлять газ в приднестровский регион».
— Честно говоря, мне кажется, что в какой-то момент правительство настолько устало от этого кризиса, что сказало: найдите какое-то решение, которое хотя бы внешне будет соответствовать нашим законам. Так что транзакции происходят за пределами Молдовы, а Moldovagaz лишь транспортирует газ от границы до Приднестровья. Наши власти решили: ладно, это как-то вписывается в правовые рамки, есть иллюзия законности, остальное происходит за границей, мы не можем это контролировать, это не наша юрисдикция, но люди не должны замерзать.
— Ходят разговоры о том, что эта группа компаний может быть использована накануне парламентских выборов для поставки дешевого или «гуманитарного» газа в некоторые уязвимые регионы, например, контролируемые группой Шора. Есть ли такой риск или это всего лишь предположения?
— Я уверен, что будут попытки реализовать такие схемы. Я надеюсь, что власти все же проявят мудрость и позаботятся о том, чтобы правовая база была скорректирована и не позволяла подобного. Я надеюсь, что у нас не будет таких ситуаций в предвыборной кампании, когда кто-то предложит дешевый газ, правительство не позволит этого, и затем они начнут изображать жертву. Поэтому мы должны быть уверены, что правовая база не позволяет подобных вещей, что любой участник рынка действует по правилам и продает по конкурентоспособной цене. Я считаю, что существуют правовые механизмы, которые необходимо проверить и при необходимости скорректировать, чтобы не позволить всяким ООО «Шор Газ» покупать избирателей – уже не тушенкой или деньгами, а газом.
