Спустя год после того, как среди бела дня он был похищен неизвестными лицами, гражданин Республики Молдова Адриан Глижин все еще находится в тюрьме в Тирасполе. По настоящий момент так называемые приднестровские власти отказываются предоставлять информацию о деле задержанного, мотивируя это тем, что информация находится под грифом «секретно». Тирасполь отклоняет все просьбы семьи об общении или свиданиях с ним, а вмешательство кишиневских властей свелось к «многочисленным шагам и обращениям к Тирасполю с просьбой освободить его», проигнорированными теми, кто лишил Адриана Глижина свободы.

7 и 8 октября 2020 года силовыми структурами в Приднестровском регионе были похищены четверо человек: сотрудник Флорештского инспектората полиции Андрей Амарфий, сотрудник Агентства государственных услуг Андрей Пурис, безработный Адриан Глижин и Станислав Мынзэрарь. Последние двое не были выпущены по сей день. Если известно, что Глижин содержится в тираспольской тюрьме, о гражданине Станиславе Мынзэраре, похищенном в тот же день, никаких подробностей не известно.

Мать Адриана Глижина: «У меня до сих пор нет никакого официального документа о том, что он арестован»

7 октября 2020 года около полудня Адриан Глижин был похищен пятью неизвестными лицами в масках с поля недалеко от местечка Кузьмин, Каменского района. Адриану Глижину 41 год, он женат, у него 3 детей, один из которых является учеником 7-го класса.

«7 октября исполняется год с тех пор, как я не видела и не слышала своего сына. В этот период он находился в заключении в Тирасполе, в Пенитенциаре № 3. В этот период, в течение года, каждую неделю мы едем и везем ему еду, одежду. Мне не разрешили видеться с ним, мне не разрешили с ним разговаривать. Официально у меня до сих пор нет ни одного документа о том, что он арестован. Поэтому на сегодняшний день я могу еще раз сказать, что его похитили», – утверждает Вера Глижин, мать мужчины, задержанного и заключенного под стражу в Тирасполе.

Обыски по месту жительства Глижина и его матери

Между 4 и 7 часами утра несколько других неизвестных лиц, одетых в гражданскую одежду, вошли в дом Глижина в Кузьмине, Каменского района. Они провели обыск в присутствии детей и супруги Адриана Глижина и забрали из дома имущество, утверждает его мать: «Он был на берегу Днестра, со скотом, на выпасе. Он был с соседом. Он только что пообедал и собирал столовые приборы. И в этот момент подъехал микроавтобус без номеров, без надписи. Из микроавтобуса вышли четыре человека в масках, в камуфляже, без надписей, и выкрутили ему руки, посадили его в машину. И всё. […] И после этого ночью, с четырех до семи часов утра, провели обыск дома у сына, в Кузьмине. Все имущество, которое можно было, у него забрали: телефоны, компьютеры. Принадлежали они им или не принадлежали, были ли они ихними или не были, но они все забрали, потому что у них в гостях были какие-то родственники, и на тот момент у них было двое несовершеннолетних детей».

«Они повредили мебель, забрали все компьютеры»

Во второй половине того же дня люди в масках также провели обыски по месту жительства матери Адриана Глижина и забрали имущество, хотя оно принадлежало исключительно ей.

Вера Глижина (В.Г.): У меня обыск был в 14.45, после уроков. Меня вызвали, предупредили, что они приехали, ждали меня дома до 19.00 с чем-то. Они повредили мебель, забрали все мои компьютеры, стационарный. Ноутбук, которому было три месяца, совершенно новый, купленный по проекту для работы с детьми, был поврежден. То есть, практически, на ноутбуке отпечатков пальцев сына не было, потому что их там быть не могло. Я предупредила их, что он принадлежит только мне, и они не могут его забрать, но у них такие законы, точнее беззакония, и они считают, что они правы. Каждую неделю я писала письма в НГБ, в Следственный комитет. И Красносельскому я написала. Получила ответ и от него. И, наконец, пару месяцев назад они вернулись ко мне (вещи, прим. ред.).

ZdG: Перед тем, как они забрали у Вас эти вещи, они представили Вам какие-либо документы или на основе чего они проводили у Вас обыск?

В.Г.: Да, по форме как-то так, читает издалека: «Мы пришли провести обыск в связи с тем, что Ваш сын арестован». Я сказала им, что у сына есть свой дом. Я живу одна, но поскольку он прописан у меня, они позволили себе провести обыск. Так вот, официального документа о том, что они забрали мои вещи, мне не дали. Я очень много писала об этом, обо всем, что было взято, о том, что мне надо было дать копию, никакого ответа я не получила.

Задержан по причине «измены Родине»

Во время обысков в доме задержанного один из причастных отметил, что Адриана Глижина обвинили в «измене Родине». Это единственная информация, которую его семья знает о причине задержания. Мать Глижина говорит, что у ее сына есть адвокат, предоставленный так называемыми приднестровскими властями, но он также не может раскрыть больше деталей, потому что дело «конфиденциально».

В.Г.: Последнее слово, которое я знаю от адвоката из Приднестровья, это то, что дело находится в Верховном суде.

ZdG: У Адриана есть адвокат?

В.Г.: Да, назначенный приднестровскими властями и, конечно, он оплачивается нами. Поверьте мне, как матери… Я не знаю, почему мой сын последние четыре месяца находился в хирургическом отделении пенитенциарного отделения. Мне это адвокат сказал. На многие вопросы он ничего не может мне ответить, потому что ничего не говорят. Вообще, мало что говорят. Он все время говорит мне, что дело «конфиденциально», секретно, им занимается НГБ, и оно под грифом «секретно», и даже он не может мне сказать.

ZdG: Что вменяется Вашему сыну? По какой причине его похитили?

В.Г.: Измена стране в пользу Молдовы…

ZdG: Был ли вынесен какой-то приговор до сих пор?

В.Г.: Абсолютно ничего не было. Было только расследование…

ZdG: Почему это длится так долго, Вам сказали?

В.Г.: На мой вопрос, заданный адвокату, он ответил, что срок, в течение которого его могут держать закрытым, составляет год и восемь месяцев, но, насколько я знаю из других источников, есть люди, которые годами остаются под следствием и не видят конца.

Вера Глижин утверждает, что обращалась к властям в Кишиневе: к президенту Республики Молдова, в Генеральную прокуратуру, в дипломатические миссии, Бюро политик по реинтеграции, а также в Генеральную прокуратуру РФ. Она говорит, что никто не помог ей увидеться с сыном.

В.Г.: В первые несколько месяцев меня столько раз заслушивали, что я, казалось, поверила, что и прокуратура, и полиция, и СМИ, телевидение… Думала, что дело сдвинется с места, потому что, если в тот день было похищено четверо и двое освобождены, наверное, каким-то образом должны были вмешаться, чтобы освободить моего сына. […] На данный момент, как я вам сказала, я с ним не виделась, я его не слышала, и никто не помог мне с ним увидеться.

ZdG: К каким властям Молдовы Вы обращались с запросом и какие ответы получили?

В.Г.: Я писала туда, куда мне было предложено, куда я думала. Я обратилась в Бюро по реинтеграции, в Генеральную прокуратуру, в Государственную канцелярию…

ZdG: Какие действия они предприняли, чтобы помочь Вам?

В.Г.: Вы знаете, все ответы были однообразными, что… Прокуратура сообщила мне, что возбудила дело. То есть, прокуратура открыла дело, и полиция открыла дело. Каков результат этого дела, что оно было открыто… я не вижу никакого положительного результата. […] Из Бюро по реинтеграции я получила ответ: […] этот случай вынесен на первый план, но, опять же, я не вижу результата, например, чтобы мне помогли с ним увидеться.

ZdG: Вы сказали, что также обращались в российскую прокуратуру?

В.Г.: Да.

ZdG: Они предоставили Вам ответ?

В.Г.: Да, они сказали, что это дело будет расследоваться Министерством иностранных дел России и представителем Приднестровья.

Бюро политик по реинтеграции: Все запросы Кишинева не нашли должной реакции со стороны Тирасполя

Отвечая на вопросы ZdG, представители Бюро политик по реинтеграции утверждают, что приняли меры по делу о похищении и незаконном задержании гражданина Адриана Глижина 9 октября 2020 года через два дня после его похищения, однако все запросы были проигнорированы самопровозглашенными властями левобережья Днестра:

«Все запросы Кишинева о получении доступа к задержанному, в особенности доступа матери гражданина Глижина, были отклонены, а в отношении доступа государственных должностных лиц с правого берега известна категоричная позиция Тирасполя в этом контексте. Были оформлены и направлены многочисленные запросы, с помощью которых Кишинев запрашивал у Тирасполя объяснения причин похищения и незаконного задержания гражданина. […] К сожалению, все запросы Кишинева не нашли соответствующей реакции со стороны Тирасполя», – говорится в ответе Бюро политик по реинтеграции на запрос ZdG.

Представители Бюро утверждают, что следят за темой похищения граждан Республики Молдова и их незаконного задержания в регионе, но не могут принять меры, ссылаясь на то, что одной из причин является «отказ тираспольских властей включить в повестку дня вопрос о похищении и незаконном задержании граждан Республики Молдова».

Народный адвокат сообщает, что обеспечил передачу медикаментов, в которых нуждается Адриан Глижин

28 июня этого года, по запросу семьи, омбудсмен вмешался в дело Адриана Глижина. Уполномоченный по правам человека с левобережья Днестра Вячеслав Косинский обеспечил передачу Адриану Глижину необходимых ему медикаментов.

Согласно опубликованному омбудсменом пресс-релизу, Вячеслав Косинский даст указания своим подчиненным посетить тюрьму № 3 в Тирасполе с целью установления условий содержания и состояния здоровья Адриана Глижина.

«Мы наблюдаем за делом. У нас ранее имело место вмешательство Косинского, чтобы облегчить его встречу с родственниками, передать ему пакет с необходимыми медикментами. Затем мы обнародовали это наше вмешательство, учитывая, что мы согласовывали момент с родственниками […] мы не можем сообщить вам дополнительные подробности, пока у нас не будет согласия родственников или лично Глижина и данных о ситуации, в которой он сейчас находится, или если у нас были какие-то вмешательства», – сообщила нам Наталья Вишина, начальник Управления по поощрению прав человека и связи омбудсмена с общественностью.

Миссия ОБСЕ в Республике Молдова «продолжает оценивать ситуацию»

В ответе ZdG Миссия ОБСЕ в Республике Молдова, которая выступает в качестве посредника в процессе приднестровского урегулирования, передает, что «Миссия остается приверженной своему мандату, в том числе содействию эффективному соблюдению прав человека. В этой связи Миссия напоминает Сторонам о необходимости соблюдения существующих стандартов в области прав человека, включая обращение с лицами, находящимися под стражей. Миссия поддерживает стороны в процессе урегулирования, с тем чтобы они вступили в диалог по вопросам, представляющим интерес, в целях содействия лучшему соблюдению прав человека в отношении жителей на обоих берегах реки Днестр. Миссия продолжает оценивать ситуацию, но не делает публичных заявлений по отдельным случаям».

«Promo-LEX»: «Мы можем назвать эти дела политическими»

Павел Казаку, эксперт по правам человека Ассоциации «Promo-LEX», наблюдает за делом Адриана Глижина. Он пояснил, что феномен похищений существует уже давно на обоих берегах Днестра: «Мы должны изменить ситуацию: есть похищения, контролируемые кишиневскими властями, и есть похищения, неконтролируемые властями в Кишиневе, то есть в Приднестровском регионе. […] После дел Кузмичева, Гервазюка, которые имели место в 2017 году, в 2018 году, можно предположить, что такая практика все еще существует», – заявил Павел Казаку.

Эксперт утверждает, что существует связь между четырьмя лицами, похищенными 7-8 октября 2020 года, и что их похищение представляет собой месть так называемых приднестровских властей за дело Андрея Самония, полицейского из Приднестровского региона, осужденного за похищение пары из села Сэнэтэука. «Я заметил, что эти похищения связаны с другим делом, которое существует здесь, на правобережье Днестра. Речь идет о деле, по которому бывший милиционер с левобережья Днестра был осужден здесь, по правую сторону Днестра, за акты пыток, похищения людей. Его приговорили к 15 годам лишения свободы. […] Павел Войку, бывший министр внутренних дел Республики Молдова, на пресс-конференции в декабре 2020 года признал это», – утверждает адвокат «Promo-LEX».

Бывший министр внутренних дел Павел Войку подтвердил в заявлении для прессы в декабре 2020 года, что существует связь между делом Андрея Самония и делом о похищениях 7-8 октября:

«Задержание Амарфи является следствием того, что в январе этого года мы задержали лицо, которое похитило в 2015 году пару из села Сэнэтэука. […] Амарфий и еще трое человек были задержаны, так как они сотрудничали с учреждениями Министерства внутренних дел или с другими службами в силовых органах», – заявил тогда Павел Войку.

Дело Адриана Глижина направляется в ЕСПЧ

Павел Казаку подтвердил для ZdG, что он направил заявление в Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ): «Учитывая этот контекст, мы направили жалобу в ЕСПЧ и сослались на нарушение статьи 35, потому что в течение нескольких месяцев родственники, мать и жена абсолютно ничего не знали. До тех пор были всевозможные заявления и запросы, без ответов с левобережья Днестра. То есть, несколько месяцев никто не знал, где он находится», – уточнил адвокат.

«Прилагаются все усилия, чтобы предоставить доступ независимого врача, чтобы осмотреть его, провести встречу в конфиденциальном пространстве с родственниками и обеспечить общение с Адрианом Глижином», – утверждает Павел Казаку.

В ответ на жалобу, составленную Верой Глижиной, Прокуратура по борьбе с организованной преступностью и особым делам (ПБОПОД) сообщила ей 3 августа, что по делу о похищении ее сына было начато уголовное преследование «по составным признакам преступлений, предусмотренных ст. 164 (Похищение двух или более лиц, прим. ред.) и ст. 351 (Самовольное присвоения звания должностного лица, прим. ред.) Уголовного кодекса Республики Молдова». В ответе ПБОПОД также говорится, что обстоятельства похищения Андрея Глижина «являются предметом обширной процессуально-уголовной экспертизы, которая продлится во времени».

 Кристина Леу, стажер ERIM