«Ziarul de Gardă» публикует ряд документов по делу о взятке в 1,5 миллиона леев, приписанных двум прокурорам и трем полицейским, делу, которое потрясло общественное мнение в январе 2018 года. Материалы уголовного дела говорят о возможном участии Руслана Попова, в то время начальника двух государственных обвинителей, который с декабря 2019 года является одним из заместителей генерального прокурора.

Руслан Попов утверждает в заявлении для ZdG «это не имеет ничего общего с ситуацией, расследованной в отношении двух прокуроров. Я не знал о какой-либо незаконной деятельности, осуществляемой ими», – говорит заместитель генерального прокурора.

И все же после смены руководства Генеральной прокуратуры, сразу после продвижения Руслана Попова на должность руководителя учреждения, события по уголовному делу, возбужденному еще в 2017 году, получили новое развитие. Прокурор, ведший уголовное дело, был вынужден уйти из системы, и в марте 2020 года в отношении него была начата дисциплинарная процедура, поскольку он якобы вынудил стороны по делу признать свою вину и подать «доносы и ложные показания в отношении других сотрудников с более высоким иерархическим статусом в Прокуратуре».

Бизнесмен Анатолий Брашовяну вместе со своей семьей управляет процветающей компанией «Radeva-Grup», одной из крупнейших стекольных и зеркальных фабрик в Р. Молдова. В 2017 году в отношении его фирмы началось уголовное преследование за предполагаемое уклонение от уплаты налогов. Обыски проводились с участием группы захвата, а Анатолия вместе с его братом, управляющим компании, а также с другими лицами, управлявшими фирмами, с которыми у «Radeva Grup» были договорные отношения, задержали на 72 часа. Это случилось в феврале 2017 года.

«Когда мы отправили деньги, у нас была договоренность с Климом Романом»

Анатолий Брашовяну рассказывает, что в воскресенье, 12 февраля 2017 года, находясь в здании Прокуратуры мун. Кишинева, отделения на Чеканах, после переговоров, которые начались с суммы в 200 тысяч евро, прокуроры Роман Клим и Евгений Тифой якобы запросили, приняли и получили 75 тысячи евро за его освобождение и закрытие уголовного дела, открытого за уклонение от уплаты налогов. Анатолий Брашовяну утверждает, что 60 тысяч евро были принесены родственником из коммерческого банка, а 10 тысяч евро и 6 тысяч долларов были деньги, изъятые у их компании в результате обысков.

«Когда мы отправили деньги, у нас была договоренность с Климом Романом. То, что мы даем, мы передаем эту сумму, где он обязуется, в общем, вы знаете… по формуле… это уже не так. Мы должны были расстаться, как будто мы больше не знаем друг друга. Но он, как только он взял деньги, через час говорит мне, что я должен зайти в кабинет и признать свою вину. Но что я должен признать?», – говорит бизнесмен.

«Где-то больше с угрозами мы отправили деньги»

Анатолий Брашовяну утверждает, что он и его семья согласились предоставить деньги, запрошенные сотрудниками правоохранительных органов, потому что они опасались, что, если они останутся под арестом дольше, бизнес не устоит, даже если они не считают себя виновными. «Я не был виноват. Прокуроры Клим и Тифой угрожали нам, что предприятие не будет работать. В то же время они угрожали нам многими личными нюансами, моментами из частной жизни. Где-то больше с угрозами, мы отправили эти деньги», – утверждает мужчина. Они были освобождены через судебную инстанцию только на следующий день. Но, хотя они и находились на свободе, уголовное дело, в котором фигурировали деловые люди, не закрывали, как ему первоначально было обещано.

Таким образом, Анатолий решил обратиться за справедливостью в Национальный центр по борьбе с коррупцией (НЦБК) и Антикоррупционную прокуратуру (АП). В жалобе он сообщил об обстоятельствах дела. Позже члены его семьи сделали то же самое, подробно описав, как они принесли деньги, где и кому они были переданы. Вскоре после этого, на основании их показаний по этому делу было открыто уголовное дело.

Январь 2018. Дело становится публичным. Задержаны два прокурора и три полицейских

После нескольких месяцев расследований, в январе 2018 года, дело, о котором сообщил Анатолий Брашовяну, стало публичным, и общество было проинформировано об одной из крупнейших раскрытых дач взяток в истории правосудия в Р. Молдова. В то время прокуроры Роман Клим и Евгений Тифой, оба – из отделения Прокуратуры мун. Кишинева на Чеканах, два полицейских, Валентин Самоил и Серджиу Стынгач, а также Октавиан Бусуйок, отставной офицер полиции, были задержаны, поскольку вымогали взятку в размере 1,5 млн. леев.

Тогда ГП выпустила пресс-релиз, в котором говорилось, что прокуроры вместе со старшим офицером уголовного преследования из Инспектората полиции на Чеканах, следователем из Управления № 3 НСИ ГИП, а также гражданским лицом, бывшим полицейским, вымогали и получили от представителей компании, подвергнутой расследованию на предмет уклонения от уплаты налогов, сумму в 6 тысяч долларов США и 70 тысяч евро (эквивалент 1,5 миллиона леев), после того как предварительно запросили 200 тысяч евро. «За эту сумму прокуроры и офицеры уголовного преследования должны были прекратить дело и вывести трех бизнесменов из-под уголовного преследования», – заявляла ГП.

«Получив часть заявленной суммы, прокуроры по согласованию с полицейскими «устроили» освобождение трех бизнесменов из-под «предварительного ареста под судебный контроль» и вернули некоторые из предметов и документов, изъятых во время обыска. Впоследствии из-за того, что разумные подозрения в совершении преступления, связанного с уклонением от уплаты налогов управляющими фирмой, не были установлены, прокуроры вместе с полицией рекомендовали всем трем признать свою вину, чтобы их деяния были переквалифицированы как «подделка документов», с чем бизнесмены не согласились, как уточняла ГП в том же пресс-релизе.

Май 2020 года. Дело в отношении прокуроров всё еще не направлено в суд. ГП проверяет возможные фальсификации по делу

В течение двух с половиной лет дело двух прокуроров, задержанных в январе 2018 года, не сдвигается с места. Более того, уголовное дело может быть закрыто после возбуждения уголовного дела, в ходе которого расследуются предполагаемые нарушения, допущенные в рамках уголовного преследования прокурором и офицерами, ведшими дело о взятке.

Недавно, в пятницу, 23 мая, в пресс-релизе ГП объявила, что были проведены обыски по уголовному делу, открытому по факту фальсификации доказательств, принуждения к даче показаний лицом, констатирующим преступление, офицером уголовного преследования и прокурором, события периода 2017-2018 гг..

«Необходимость осуществления этих действий по уголовному преследованию с целью сбора доказательств и необходимости установления истины. Таким образом, для обеспечения целостности изъятых предметов было принято решение о выезде на место событий на основании постановления судьи по уголовному преследованию. В результате было решено изъять служебные компьютеры и электронные информационные носители, которые использовались общественными деятелями для совершения расследуемого дела. В результате из офиса данных учреждений были изъяты четыре компьютера и информация на семи USB-устройствах», – объявляла ГП.

«Я надеюсь, что благодаря вам меня услышит генеральный прокурор».

Анатолий Брашовяну заявляет, что он не понимает цели обысков, которые поставили под сомнение законность фактов по уголовному делу, в котором он фигурирует как потерпевшая сторона, но он надеется, что генеральный прокурор Александр Стояногло вмешается и примет «объяснения ему, что было с нашим делом и почему были отданы деньги, и кто взял эти деньги, и, пожалуйста, мои предположения, где они оказались. Я твердо верю, что генеральный прокурор не допустит, чтобы коррумпированные прокуроры затронули бизнес, и мы будем жить без страха. Я надеюсь, что через вас меня услышит генеральный прокурор», – утверждает Анатолий Брашовяну.

Бизнесмен утверждает, что в последний раз ему сообщили о ходе этого уголовного дела в сентябре 2019 года, когда прокурор Михаил Иванов пригласил его ознакомиться с доказательствами по делу, подготовленными для передачи в суд. «Я сделал себе копию, заручившись разрешением прокурора сделать копию доказательств по делу. С тех пор со мной не связывались по поводу данного файла», говорит Брашовяну. Он утверждает, что все свидетельства и документы по делу в точности подтверждают ход событий и доказывают акт коррупции.

«Я готов пройти с Климом детектор лжи»

«Все меры были предприняты НЦБК, где во время моей дискуссии с Климом он очень много раз молчаливо признавал, когда я упрекал его в том, что он передал ему 75 тысяч евро, чтобы остановить, и, в общем, этого дела больше не должно было быть, и он никогда не упрекал меня, мол, что за деньги или относительно других действий в мой адрес. Склонив голову, он говорил мне: «Хорошо, мы решим, сейчас посмотрим». Это было где-то летом, и он продолжал говорить мне: «Подожди, начальник приедет из отпуска», – и все избегал давать мне информацию о том, будет ли остановлено дело», – уточняет Брашовяну, которому всё ещё не были возвращены все деньги, которые у него вымогали.

«Абсолютно ничего. Эти деньги забрал Клим, а затем, когда он их распределил, мы должны спросить его об этом. Я готов пройти с Климом детектор лжи и к вам в редакцию, где мы сможем ответить на все вопросы, и я, и Клим – на одни и те же вопросы», – предлагает Анатолий Брашовану.

Сожаления прокурора. «Судебное преследование, вероятно, будет завершено раньше»

Михаил Иванов, прокурор, ведший уголовное дело, утверждает, что он не сделал ничего противозаконного в рамках уголовного преследования по делу прокуроров, и его единственное сожаление состоит в том, что он не направил дело в суд раньше, хотя уголовное расследование было завершено еще в начале 2019 года.

«Уголовное преследование было завершено в январе 2019 года. Сначала было передано в суд уголовное дело в отношении Бусуйка. Посмотрим, каким будет завершение. Приговор был вынесен 1 февраля 2019 года, затем 30 дней – на мотивирование. Затем умерла мать Романа Клима, и он подал заявление с просьбой отложить на некоторое время представление материалов. Процедурная причина откладывать на полтора месяца представление материалов уголовного преследования отсутствовала, но по определенному соображению, по-человечески, поскольку он бывший коллега, мы вошли в положение. Возможно, уголовное преследование будет завершено быстрее», – утверждает прокурор Михаил Иванов.

«После прихода Руслана Попова на меня началось определенное давление»

Прокурор заявляет, что события по делу о взятке в 1,5 млн. леев двум прокурорам с Чекан и полицейским получили новое развитие после того как прокурор Руслан Попов, который в период возбуждения уголовного дела был главой отделения Кишиневской прокуратуры на Чеканах, пришел в ГП в качестве заместителя генерального прокурора. Попов был назначен на пост заместителя генерального прокурора 6 декабря 2019 года, вскоре после назначения Александра Стояногло на должность генерального прокурора.

«После прихода Руслана Попова (на должность заместителя генерального прокурора, прим.ред.) на меня началось оказываться определенное давление. Через разных лиц, знакомых из системы Прокуратуры или адвокатов, мне предлагали подать в отставку, иначе будут серьезные последствия. После того как уголовное дело было взято под контроль, он вернулся обратно без замечаний. После чего вся общественность знает, я очнулся с обыском в служебном кабинете по этому уголовному делу. И не только я, но и офицер по уголовному преследованию, и следователь – абсолютно предосудительный факт», – уточняет Михаил Иванов.

Документы по делу: Три элемента, касающиеся Руслана Попова

Ряд документов, проанализированных ZdG, показывают, что в уголовном деле, открытом в июле 2017 года, есть несколько элементов, касающихся также Руслана Попова, в настоящее время – заместителя генерального прокурора, а в то время – главы отделения Кишиневской прокуратуры на Чеканах.

«Операционный анализ телефонных соединений фигурантов по уголовному делу» показывает, что прокуроры Евгений Тифой, Роман Клим и Руслан Попов несколько раз разговаривали по телефону в период нахождения под стражей братьев Брашовяну, договариваясь об их освобождении из-под стражи. В то же время те же данные показывают, что 12 февраля 2017 года, в день вымогательства денег у братьев Брашовяну для освобождения от уголовного наказания, оба прокурора находились в Малых Милештах, где проживает Руслан Попов.

Так, 12 февраля 2017 года между 13.07 и 13.41 и 16.14–16.22 Роман Клим использовал ячейки под названием «3G Mileştii Mici», которые, по данным оператора мобильной связи, обслуживаются мобильной телефонной станцией, расположенной в муниципии Кишиневе, коммуне Малые Милешты.

Вместе с тем, в тот же день, 12 февраля 2017 года, между 13.07 и 13.48, Евгений Тифой также использовал ячейки под названием «3G Mileştii Mici». В этом населенном пункте живет прокурор Руслан Попов, о доме которого ZdG писала еще в 2013 году.

«Толя, попробуем после десятого августа, начальник должен выйти из отпуска»

В то же время в расшифровке беседы между Анатолием Брашовяну и Романом Климом, состоявшейся 1 августа 2017 года перед Кишиневским судом, отделением на Чеканах, Клим уточняет, что для принятия окончательного решения по этому делу он должен дождаться возвращения из отпуска главы отделения Кишиневской прокуратуры на Чеканах, Руслана Попова. Те же документы доказывают, что прокурор Руслан Попов находился в отпуске в период, указанный прокурором Романом Климом, с 10 июля по 4 августа 2017 года.

Смотрите ниже выдержку из дискуссии между Анатолием Брашовяну и прокурором Романом Климом, записанную Брашовяну и приложенную к уголовному делу:

Брашовяну: Ну, как нам это сделать, как мы решаем вопрос? Ну, реши ты мой вопрос, потому что я не могу, ну…

Клима: Толя, попробуем после десятого августа, начальник должен выйти из отпуска.

Брашовяну: Ну, невозможно, чтобы я был одурачен, вы его закроете, и у меня не будет судимости, ничего? Я больше ничего не хочу, чтобы не было судимости, бумаг, делайте, что хотите с этими бумагами, сожгите их, я не знаю что, засуньте их, не знаю куда.

«Прокурор Клим лично сказал мне, что должен съездить в Милешты»

Имя Руслана Попова также фигурирует в майском протоколе 2018 года дополнительного допроса Анатолия Брашовяну, имеющего статус гражданской стороны по делу. «Находясь в кабинете двух прокуроров, я спросил их, почему они просят такие большие суммы за наше освобождение. Тогда прокурор Роман Клим сказал мне, что ему нужно посоветоваться. Когда все вышли в коридор, я помню, что прокурор Клим сказал кому-то, но кому точно, я не помню, что он поедет в Милешты. Но я не знал, что там делать, и не обратил на это внимания. Затем, после возвращения из Милешт, через небольшой промежуток времени я вновь вошел к ним в кабинет, и тогда прокурор Роман Клим сказал мне, что наше освобождение будет стоить 100 тысяч евро», – заявил Анатолий Брашовяну, во время дополнительного допроса. Бизнесмен поддерживает свои показания, данные в ходе уголовного расследования. Он утверждает, что у него есть и другие доказательства причастности Руслана Попова к этому делу.

Прокурор Клим лично сказал мне, что он должен съездить в Милешты. Я не знаю, что он должен был делать в Милештах. Я вообще не знал, что было в Милештах, и почему он это сказал, но он сказал это, и были свидетели, которые слышали, когда он сказал, что едет в Милешты. После этого он вернулся, и мы продолжили переговоры. Я предполагаю, что Руслан Попов не заинтересован в том, чтобы дело дошло до суда», – считает Брашовяну.

Почему у Руслана Попова не было процессуального статуса по этому делу, если существовали сведения и показания? «У него не было процессуального статуса, потому что, согласно Закону о Прокуратуре, уголовное преследование в отношении прокурора возбуждается только генеральным прокурором, и в отсутствие такого постановления мы, как прокуроры, не можем осуществлять уголовное преследование в отношении других прокуроров. В случае Клима и Тифоя существовало такое постановление. Тогда, по неясным для меня причинам, было принято решение не начинать уголовное преследование. Я не могу комментировать другие детали в этом отношении, потому что решение не принадлежало мне в продолжение», – говорит прокурор Михаил Иванов, руководивший уголовным преследованием.

Первое осуждение по делу – в декабре 2018 года

ZdG отражала это дело с самого начала и следила за ним в течение двух с половиной лет с момента его обнародования. Таким образом, через несколько месяцев после задержания пяти служителей закона Сергей Стынгач был выведен из-под уголовного преследования после того, как его вина по делу не была установлена. Уголовное преследование в отношении двух прокуроров и двух полицейских продолжилось. Только дела этой четверки развивались по-разному, а дела двух государственных обвинителей не отправлены в суд и сегодня.

Первым в суд отправили Валентина Самоила, заместителя начальника Управления № 2, Организованной преступности НЦБКиональной следственной инспекции. Дело было выделено из основного уголовного дела и направлено в суд после того, как полицейский признал свою вину. Он заключил с прокурором по борьбе с коррупцией Михаилом Ивановым, ведущим дело, соглашение о признании себя виновным. В судебной инстанции дело было рассмотрено в особом порядке, в ходе 8 слушаний. Самоил, которого судили извлечение выгоды из влияния, был приговорен к уголовному штрафу в размере 90 тысяч леев после того, как магистрат Геннадий Плэмэдалэ констатировал, что его вина была доказана. Приговор был вынесен в декабре 2018 года и не был оспорен Валентином Самоилом.

Февраль 2019 года. Второй полицейский по этому делу был осужден после признания своей вины

Вскоре после этого в суд было передано еще одно уголовное дело, которое также было выделено из основного уголовного дела, и Октавиан Бусуйок был также направлен в суд. Он также признал себя виновным, и его уголовное дело также было рассмотрено в отдельном производстве. Приговор на имя Октавиана Бусуйка был вынесен 1 февраля 2019 года судьей Ионом Морозаном из Кишиневского суда, отделения на Буюканах. Суд установил полицейскому наказание в виде четырех лет заключения в пенитенциарном учреждении полузакрытого типа, но отсрочил его исполнение на пять лет условно. В то же время Бусуйок должен был заплатить уголовный штраф в размере 115 тысяч леев.

ZdG ранее писала, что в приговоре, вынесенном на имя Октавиана Бусуйка, также есть обстоятельства уголовного дела, приведшего к задержанию трех полицейских и прокуроров Романа Клима и Евгения Тифоя. Помимо других деталей, в ходе судебного заседания Октавиан Бусуйок рассказал, как он получил от прокурора Клима пакет в 5 тысяч евро.

«Подойдя к зданию Прокуратуры во время курения, Роман Клим сказал ему, что братья (Брашовяну, прим. ред.) тем вечером дали немного денег, и чтобы он потерпел и вскоре получит свою долю. Еще спустя несколько дней, таким же образом (по Вайберу, прим. ред.) позвонил Клим, который снова пригласил его в Прокуратуру. Таким образом, перед зданием Прокуратуры он вручил ему белый конверт, который тот положил в карман. Клим сказал ему, что это по уголовному делу «Radeva-Grup». Когда он сел в машину, то достал из кармана конверт, открыл его и пересчитал иностранную валюту, там было 5000 евро в банкнотах номиналом по 500 евро», – отмечается в приговоре Октавиана Бусуйка со ссылкой на заявления, сделанные в судебной инстанции. Как и Валентин Самоилэ, Октавиан Бусуйок не обжаловал приговор первой инстанции, таким образом, он стал окончательным и не подлежащим обжалованию.

«Он вернул мне эти деньги, пять тысяч евро»

Анатолий Брашовяну, бизнесмен, с которого началось уголовное дело в отношении прокуров и полиции, утверждает, что Октавиан Бусуйок вернул ему «пять тысяч евро из денег, которые он передал Роману Климу по делу предприятия, которым я управляю. Я предполагаю, что Роман Клим не брал деньги из дома, чтобы принести их в благодарность Октавиану Бусуйоку, а Бусуйок узнал эти деньги и вернул их мне обратно. Я был в судебной инстанции как гражданская сторона, и он вернул мне эти пять тысяч евро», – сообщает Брашовяну. Он утверждает, что Бусуйок также был лицом, которое было вовлечено в возбуждение уголовного дела за уклонение от уплаты налогов на его фирму после сотрудничества с компанией, конкурирующей с «Radeva-Grup». Спустя время уголовное дело, открытое в 2017 году по обвинению в предполагаемом уклонении от уплаты налогов на фирму «Radeva-Grup», было закрыто Прокуратурой мун. Кишинева за отсутствием доказательств.

Информация о том, что Октавиан Бусуйок якобы возвратил деньги, полученные им за преступление, была также подтверждена прокурором Михаилом Ивановым, который утверждает, что Бусуйок также вернул деньги другим лицам, фигурировавшим в делах, открытых на компании, с у которыми «Radeva-Grup» были договорные отношения. «Приговор не был оспорен. Более того, он возместил полный ущерб трем пострадавшим сторонам», – отмечает Иванов.

Март 2020 года: Уголовное дело, по которому ведется расследование в отношении офицеров и прокуроров, руководивших делом прокуроров с Чекан

Однако в начале 2020 года, почти через год после того, как Кишиневский суд вынес приговор на имя Октавиана Бусуйка, и он не оспарил его, Октавиан Бусуйок подал в ГП заявление о пересмотре приговора. Параллельно, в марте 2020 года, в отношении прокурора Михаила Иванова было возбуждено дисциплинарное производство, а вскоре после этого было возбуждено уголовное дело за «фальсификацию доказательств в уголовном процессе лицом, ведущим уголовное преследование или прокурором, а также принуждение к даче показаний, к заключению соглашения о признании вины лицом, констатирующим преступление, офицером уголовного преследования, прокурором».

Уголовное дело было возбуждено после того, как прокуроры Тифой и Клим подали ходатайство, в котором утверждали, что в ходе уголовного преследования их запрос о проведении всех возможных действий уголовного преследования для установления истины был проигнорирован. Тогда же прокурор Тифой подал ходатайство, в котором указал, что он подвергся визуальному преследованию до начала уголовного расследования, однако такие материалы отсутствуют в материалах уголовного дела, он «предполагал», что они могут находиться на компьютерах и электронных носителях информации прокурора Иванова и офицеров, осуществлявших уголовное преследование по делу, Серджиу Ганца и Дойны Плешка.

Возбуждено уголовное дело, а впоследствии – дисциплинарное производство в отношении прокурора

Если уголовное дело было возбуждено 11 марта 2020 года, то дисциплинарная процедура в отношении прокурора Михаила Иванова была возбуждена через два дня, 13 марта. Государственный обвинитель находится под следствием за то, что, «применяя обсценную лексику, под угрозой возбуждения других уголовных дел, необоснованного продления срока предварительного ареста, осуждения по уголовному делу и исполнения наказания в виде заключения, оказал психологическое давление по незнанию со стороны прокуроров Романа Клима, Евгения Тифоя и следователя Октавиана Бусуйка выдвинутых обвинений, в том числе в виде запроса дачи ими ряда доносов и ложных показаний в отношении других сотрудников с более высоким иерархическим статусом в структуре Прокуратуры относительно их причастности к вменяемым преступным деяниям».

В дисциплинарном производстве ссылаются на встречу вечером 27 марта 2018 года между прокурором Михаилом Ивановым, Октавианом Бусуйком и Романом Климом, которые, якобы были вывезены из своих камер и отведены в кабинет действий по уголовному преследованию изолятора, «где путем психологического принуждения и угрозы незаконных действий» было предложено заключить соглашения о признании вины. Таким образом, после этого эпизода Октавиан Бусуйок, якобы подписал с прокурором соглашение о признании вины по трем эпизодам извлечения выгоды из влияния и обвинения прокуроров Клима и Тифоя в совершении преступлений в виде пассивной коррупции.

«Очень странно, что эти жалобы Октавиана Бусуйка поступили только после назначения Руслана Попова в руководство ГП»

Прокурор Михаил Иванов считает, что уголовное дело, открытое в марте 2020 года по обвинению в подлоге по уголовному делу, будет направлено на пересмотр приговора на имя Октавиана Бусуйка и, следовательно, на снятие уголовного преследования с двух прокуроров.

«Теперь меня обвиняют, насколько я понимаю, в фальсификации определенных доказательств по уголовном делу… Я считаю, что эти действия осуществляются, поскольку приговор в отношении Октавиана Бусуйка является окончательным, он не может быть обжалован, за исключением чрезвычайных путей. Соответственно, для того, чтобы запросить пересмотр, а дела связаны друг с другом, необходимо доказать, что любой из прокуроров или офицеров по уголовному преследованию совершил какие-либо акты подлога или принуждения. Из того, что я понял, меня подозревают, скажем, в принуждении Октавиана Бусуйка признать вину – абсолютно невообразимый факт. Очень странно, что эти жалобы Октавиана Бусуйка поступили только после назначения Руслана Попова в руководство ГП. До того не было никаких… Он даже не оспаривал приговор, более того – он возместил ущерб пострадавшим сторонам», – утверждает Михаил Иванов.

«Мы будем вести дело очень корректно. Это я обеспечу. Даю слово прокурора»

Ион Каракуян, временно исполняющий обязанности начальника Прокуратуры по борьбе с организованной преступностью и особым делам (ПБОПОД), учреждения, которое управляет уголовным делом, открытым в марте 2020 года за подлог и принуждение к даче показаний, и расследует действия прокуроров и офицеров, ведших уголовное дело, по которому проходят прокуроры из отделения на Чеканах, утверждает, что в ходе ведения дела нет никаких внешних воздействий.

«Вы можете с уверенностью сказать, что г-н Попов не влиял на прокурора по специальным миссиям и не оказывает влияние на прокурора ПБОПОД, рассматривающего это дело. Сегодня я могу ответить только за то, что на прокурора ПБОПОД, рассматривающего дело, не оказывается и не может быть оказано никакого влияния. Что касается прокурора по специальным миссия, я сказал вам, что говорится в регламенте. Регламент не позволяет заместителю генерального прокурора давать задания или ставить какие-либо задачи перед прокурорами по специальным миссиям», – уточняет Каракуян.

Ион Каракуян утверждает, что дело, расследуемое возглавляемым им учреждением, не окажет решающего влияния на уголовное дело, возбужденное в отношении двух прокуроров с Чекан. Он говорит, что прокурор Михаил Иванов не должен беспокоиться, если он не совершил незаконных действий по уголовному делу, которое он вёл. «Если будет достоверно установлено, что совокупность доказательств или доказательственная база, собранная по делу, являются фальсифицированными, неизбежно, что в этом деле все доказательства будут признаны недействительными или ничтожными. В случае, если только 5% доказательств или 20% доказательств были сфальсифицированы, другой предел доказывания имеет право на существование и жизнь. Имеет значение, сколько доказательств было сфальсифицировано. Если он (Михаил Иванов, прим.ред.) осознает и знает, что он сфальсифицировал всё дело, ему ничего не остается, как явиться с повинной. Если у него большие страхи. Если у него нет страхов, это значит, что у него нет страхов, и их не должно быть. Мы будем вести дело очень корректно. Это я обеспечу. Даю слово прокурора», – заключил Ион Каракуян.

«Показания, данные арестованным, они вообще не признаются, потому что получены под давлением»

Представители ГП подтвердили ZdG, что учреждение получило заявление Октавиана Бусуйка, в котором он просит пересмотреть приговор, и должно быть принято решение. Отвечая на вопросы ZdG, Октавиан Бусуйок избегал подробного обсуждения обстоятельств уголовного дела, в котором он фигурировал, а также ходатайства о пересмотре, поданного через год после его осуждения, без оспаривания приговора.

«Честно говоря, я бы не хотел говорить на эту тему… Я избегаю комментариев, потому что они обычно интерпретируются», – сказал нам Бусуйок. И всё же он отметил, что «категорически» нет никакой связи между тем фактом, что Руслан Попов стал спустя время заместителем генерального прокурора, и его просьбой пересмотреть приговор. «А не после ли лета прошлого года и в Парламенте проголосовали за то, что связано с тем, что это было захваченное правовое государство? Конечно, это мотивировало меня. Если вы поищете и в Интернете все, что связано с показаниями, данными арестованными, они вообще не признаются, потому что они получены под давлением», – аргументировал Бусуйок заявление о пересмотре, поданное спустя год после вынесения приговора.

На вопрос о том, оказывалось ли на него давление, когда он был под арестом, чтобы он признал свою вину, Бусуйок уточнил, что «разве может быть иначе, при трех месяцах ареста без мотива? И тогда, когда те, кто подали жалобу, а их дело прекратили и начали искать виновных в следственной группе… Я думаю, что Прокуратура выпустит пресс-релиз. Не зря были предприняты определенные действия. Вот почему я воздерживаюсь от любых комментариев», – заключил Октавиан Бусуйок.

«Они решили выжать из них информацию, чтобы попытаться надавить на меня так, как они видят ситуацию»

Заместитель генерального прокурора Руслан Попов утверждает, что он не причастен ни к делу о взятке в размере 1,5 млн. леев, ни к уголовному делу, возбужденному в 2020 году, по которому проходят прокурор и офицеры, расследовавшие это дело. «Я со всей ответственностью заявляю вам, что не имею ничего общего с расследованной ситуацией в отношении Тифоя и Клима. Я не знал ни о каких незаконных действиях, совершенных ими. Мне ни о чем не сообщалось, и я убежден в том, что было передано мне, что пока они были под арестом, г-н Морарь вместе со своим венчальным крестником Михаем Ивановым, который находился в его прямом подчинении и с которым он был, по сути, в конфликте интересов, и этого не должно было случиться, они решили выжать из них информацию, чтобы попытаться надавить на меня так, как они видят ситуацию», – утверждает Попов.

Заместитель генерального прокурора уверяет, что он не был вовлечен в рассмотрение жалоб, поданных его бывшими подчиненными, жалоб, которые привели к возбуждению уголовного дела в отношении лиц, ведавших делами прокуроров с Чекан. «Жалобы Тифоя и Климы, поданные ранее, ни разу не были рассмотрены объективно. Насколько я знаю, в последней инстанции они были рассмотрены прокурором по специальным миссиям генерального прокурора, который обнаружил многочисленные процессуальные нарушения, в том числе фальсификации, которые ранее не расследовались. По этим фактам было возбуждено уголовное дело, которое было передано в ПБОПОД. Далее, что там происходит, что они делают, как они делают, я не в курсе. Никто не ставит меня в известность, потому что это не мой сегмент деятельности, и мне нет смысла вмешиваться, потому что это может вызвать подозрения в вовлечении в нарушение регламента».

Руслан Попов отрицает документы по делу и утверждает, что прокурор Тифой никогда не был в Малых Милештах. Он допускает, что другой прокурор по делу несколько раз бывал у него дома, но он не помнит точного периода. «Г-н Тифой точно никогда не был в Малых Милештах, а Роман Клим несколько раз привозил моих детей домой, когда я не мог. Чисто по-товарищески, я его просил. Я не помню, было ли это в феврале, в январе, в августе. Я не могу сейчас сказать, был ли кто-нибудь у меня 12 февраля или нет. Однозначно, в период, когда имели место задержания, я не общался с ними на эту тему», – утверждает Попов.

«Тоже из «ZdG» я узнал о деле, которое вел г-н Иванов»

Прокурор Евгений Тифой, один из двух государственных обвинителей, задержанных в январе 2018 года, также недавно подал заявление в ГП. Он пожаловался на то, что за ним следили еще до того, как на него было официально возбуждено уголовное дело. В то же время отстраненный от должности государственный обвинитель жаловался на то, что с 2018 года ряд запрошенных им действий по уголовному преследованию НЕ был осуществлен. Евгений Тифой говорит, что его заявления, адресованные ГП, не имеют ничего общего с тем, что его бывший начальник Руслан Попов стал за это время заместителем генерального прокурора.

«Я узнал о деле 2020 года из «Ziarul de Gardă». Я подавал жалобы начиная с 2018 года, с того момента как господин Иванов начал издеваться надо мной. Спросите г-на Иванова, почему не было рассмотрено объективно. Я ни с кем не связан. Я ни с кем не общаюсь. У меня нет абсолютно никакой связи с г-ном Поповым. Тоже из «Ziarul de Gardă» я узнал о деле, которое вел г-н Иванов, и оттуда же я узнал, каковы его намерения по этому делу в отношении нас. С 2018 года я просил г-на Иванова предпринять ряд действий, и я не знаю, что он сделал и какие у него интересы в этом деле», – обвиняет Тифой.

«Честно вам говорю, они поиздевались надо мной, над моей деятельностью»

Прокурор отрицает, что он ездил в тот день, когда были задержаны бизнесмены по делу «Radeva-Grup», в Малые Милешты, населенный пункт, в котором живет Руслан Попов. «Я не был абсолютно, ни 12-го, ни 11-го у г-на Попова. Я не имею никакого отношения, кроме того, что он был моим руководителем до задержания. Я не знаю, как они установили связь, спросите г-на Брашовяну, так как он должен нести ответственность за все доказательства. Я говорю вам: я вообще не был в Малых Милештах. Вот спросите, откуда они взяли такую информацию, и насколько законной является информация г-на, и какова ее цель. Как вы думаете, что было целью доносчика? Чтобы избавиться от уголовного дела. Как вы думаете, обвиняемый идет писать жалобу на меня, а меня берут под арест, и затем они избавляются от уголовного дела? Если они утверждают, что передали нам деньги полгода назад, почему они не уведомили органы уголовного преследования в течение полугода? Я не совершал никаких преступлений. Честно вам говорю, они поиздевались надо мной, над моей деятельностью», – жалуется прокурор.

«Я в шоке от того, что случилось. Не претендовал, получал. Как у вас нет никакой связи, так ее нет и у меня. Пожалуйста, спросите господина Иванова, так как я не общаюсь с ним, почему он так ко мне отнесся», – заявляет Евгений Тифой.

Государственный обвинитель также утверждает, что в деле нет ни единого доказательства, которое могло бы доказать его вину, и что он немотивированно содержался под арестом в течение нескольких месяцев. «Я ознакомился с уголовным делом, по которому меня обвиняли. Я был шокирован. Никаких доказательств, кроме показаний Брашовяну, в моей связи не оформлялось. Спросите у прокурора, как он мог задержать меня на четыре месяца только потому, что у моей супруги румынский паспорт? Три месяца меня держали по месту жительства. Зачем господину Иванову нужно было меня задерживать? И по сей день я не понимаю, каким был его интерес в том, чтобы задержать меня. То, что было представлено, что у моей жены есть румынский паспорт… Я что, должен был бежать с паспортом жены», – говорит Тифой.

 Виктор МОШНЯГ / ZDG