Глава Генерального инспектората полиции Виорел Чернэуцану рассказал в интервью для Ziarul de Gardă об усилиях полиции и прокуратуры по уничтожению сети, которой управляют Илан Шор и блок «Победа»‎ и которая действовала с целью повлиять на результаты президентских выборов и референдума посредством массового подкупа избирателей.

Начальник полиции заявил, что схема финансирования через российский банк «Промсвязьбанк», который находится под международными санкциями, появилась в апреле 2024 года, когда в Молдове начали открывать тысячи счетов. Сейчас возбуждено 59 уголовных дел о незаконном финансировании, в которых фигурируют сотни человек.

— В течение нескольких месяцев власти, полиция и прокуратура проводят ряд мероприятий, связанных с сетью, которая пыталась фальсифицировать только что завершившиеся выборы, президентские выборы и конституционный референдум по евроинтеграции. Были обнародованы некоторые данные. Первая пресс-конференция, на которой говорилось об этом, состоялась в начале октября, и Вы сказали, что в этой сети насчитывается не менее 130 тысяч человек. Эти данные еще действительны или их число увеличилось?

— Конечно, число увеличилось, но хочу сделать замечание: мы занимаемся расследованием не два-три месяца, и, я думаю, мы можем говорить об этом деле в плане лет. Напомню, что на выборах в административно-территориальной единице Гагаузия были более низкие показатели этой формы финансирования и подкупа избирателей. Это было и на местных выборах прошлой осенью, но там эта попытка была в другой, более ограниченной форме, и контакт был на уровне человека с человеком. Информирование людей и передача финансов осуществлялись посредством прямого контакта между физическими лицами. Я бы сказал, что в этом году мы увидели модернизацию способа финансирования и намерения подкупить избирателей. Был совершенно другой размах.

Мы предусмотрели некоторые риски, связанные с тем, что готовится, еще с начала года. На первом этапе мы увидели, что намерения ввезти деньги на территорию Республики Молдова были такими же, как и раньше, путем ввоза финансовых средств наличными, посредством различных форм контрабанды. С апреля была создана сеть онлайн-переводов, банковских переводов через российскую банковскую систему «Промсвязьбанк», которая под международными санкциями. Одновременно была создана сеть связи через Telegram-каналы, где физический контакт отсутствовал. Уже не было простого гражданина, который регулировал правила и поведение людей в этом учебном процессе, но уже были другие, гораздо более подготовленные люди за пределами Молдовы. Этот банк также попал под санкции в Молдове. Когда мы увидели, что эта платформа набирает обороты, мы вмешались через госучреждения, чтобы заблокировать ее. Чтобы мобильное приложение нельзя было скачать, оно было заблокировано на территории Республики Молдова. Но изобретательность и подготовка некоторых помогла, и очень быстро и за очень короткое время они прибегли к VPN, через который смогли получить доступ к приложению. А блокировать VPN гораздо сложнее.

— Чувствовали ли Вы, что изобретательность тех, кто организовал эту схему, опередила властей?

— Не, я бы не сказал, что нас опередили. Мы знали все, что происходит, и следили за ними. В наших расследованиях под наблюдением оказались не один и не два человека, а речь идет о сотнях и даже тысячах человек. Мы понимаем, какой это труд – прослушивать 300–400 человек, и сколько людей должны сидеть с наушниками, чтобы их слушать. Плюс меры наблюдения. Я хочу сказать, что были огромные затраты на то, что произошло.

— Следственные мероприятия начались в апреле?

— Следственные мероприятия проводились постоянно, начиная с прошлогодних выборов, местных выборов. На данный момент возбуждено 59 уголовных дел о незаконном финансировании, и из них по 4 уголовным делам мы работаем непрерывно с 2023 года. В одном уголовном деле может быть 100 или 150 человек. Четыре уголовных дела относятся к Антикоррупционной прокуратуре, а для остальных по решению центрального органа прокуратуры полномочия были установлены в ходе предвыборной кампании, и они были возбуждены на уровне территориального уголовного следствия при участии прокуратуры и территориальной полиции на всей территории Молдовы. 55 уголовных дел были возбуждены 20 октября, когда прокурор установил территориальные полномочия, а остальные 4 уголовных дела длятся более года. Это огромный объем накопленной информации и следственных мероприятий. Некоторые из них были завершены и переданы в суд.

Мы надеемся, что уголовные дела, которые на территории, где объем материалов не такой большой, будут рассматриваться гораздо быстрее и быстрее будут доведены до конца, потому что они не такие сложные. Над ними работали очень быстро, и число людей меньше.

Хочу также пояснить, что до предвыборной кампании согласно порядку дела, которые представляют особую компетенцию Антикоррупционной прокуратуры, не допускали к рассмотрению территориальными прокуратурами. Именно во время предвыборной кампании закон позволил прокурору передать эти полномочия территориальным сотрудникам.

• 

— Почему обыски и аресты участников этой схемы произошли именно во время предвыборной кампании, а не раньше, если Вы говорите, что это расследовалось?

— Что касается незаконного финансирования, меры всегда были, но я хочу напомнить, что массовые переводы, связанные с финансированием и коррупцией, в основном происходили в сентябре-октябре, во время предвыборной кампании. А Кодекс о правонарушениях предусматривает, что подкуп избирателей может происходить только во время предвыборной кампании. Что, на мой взгляд, неправильно, и я надеюсь, что мы все понимаем, какие поправки необходимо внести, потому что мы безусловно увидели, что коррупция или намерение подкупать происходят не только во время предвыборной кампании. Это происходит и до, и после предвыборной кампании. Мы увидели, что после первого тура выборов, 21, 22, 23 ноября распределялись финансовые средства. Гипотетически, если бы был только один тур голосования, и уже не было бы предвыборной кампании, то согласно законодательству, эти факты уже не могли бы квалифицироваться как предвыборная коррупция.

— То есть необходимо изменить законодательство?

— Разумеется, необходимо изменить законодательство. Эта ответственность должна действовать до тех пор, пока мы видим, что передача финансов осуществляется с целью подкупа избирателей, независимо от периода, когда это происходит.

— Каков масштаб этой сети?

— Согласно сделанным нами расшифровкам, с приложением ПСБ контактировали более 140 тысяч человек.

— То есть они скачали на телефон приложение российского банка «Промсвязьбанк».

— И у них были переводы. Более того, у некоторых из них был не один-два перевода в месяц, а случалось, что у них было несколько переводов по 15 тысяч рублей за два-три дня.

— Сколько человек находятся под стражей?

— Если я не ошибаюсь, сейчас у нас под предварительным арестом около 28 человек.

— Вы установили, что сеть распространилась на все районы?

— Да, на все районы. Согласно пирамиде, есть 130 местных лидеров, которые управляют и обеспечивают этот процесс передачи денег.

— А разве их всех не должны были задержать?

— Если вы спросите меня, да, их всех нужно было задержать, но полиция не решает вопрос ареста людей. Дважды было зафиксировано, что одна женщина раздавала деньги, и в обоих случаях ее задержали, а через 72 часа отпустили. Ей не установили меру пресечения. Для нас, поверьте, неприятно, когда над расследованием такого дела работает команда из 40-50 человек, а этот человек уходит домой. Но не мы это решаем, и мы также руководствуемся заключениями коллег из прокуратуры и суда.

— Мы видим, что этот аппарат для голосования работал и в первом, и во втором туре. Люди в сети согласились, чтобы им диктовали, за кого голосовать, и они передавали эту информацию друг другу.

— Мы также знаем, что были люди, которые их обучали, которые говорили им, что и как делать. В то же время нельзя сказать, что у нас не получилось. Даже сегодня мы все еще работаем над выявлением и расследованием в отношении тех людей, которые позволили повлиять на себя и подкупить себя в этом процессе. При этом у нас была довольно большая волна людей, которые пришли сами, сдали свои финансовые средства, показали телефоны. Люди должны знать, что независимо от того, удаляют ли они это приложение или входящие сообщения со своего телефона, мы видим их через наши системы и приложения компьютерного анализа. Мне просто нужно получить разрешение судьи, и тогда я знаю абсолютно все, что вы получили.

— Илан Шор тоже фигурирует в этом деле?

— Если вы заметили, речь идет о преступной организации, а главой группировки является Илан Шор. Да, он фигурирует. И нужно учитывать, что речь идет не о статье Уголовного кодекса о незаконном финансировании предвыборной кампании, а о действиях, осуществляемых путем финансирования, коррупции, в интересах преступной организации. Так что речь идет не только о подкупе избирателей, но и о незаконном финансировании, контрабанде финансовых средств в особо крупном размере в интересах преступной организации, что произошло через Международный аэропорт Кишинэу, когда было изъято 1,1 миллиона долларов. Все эти действия совершаются в интересах преступной организации, и ответственность другая. И важно, чтобы граждане, которые являются объектами этих расследований, понимали, что ответственность не только до 3 лет (лишения свободы, прим. ред.) как за подкуп избирателей. Граждане сильно заблуждаются. Фактически они способствуют незаконному финансированию преступной организации, и ответственность за это гораздо более сложная.

— Подпадают ли под следствие люди из России, координирующие деятельность Илана Шора? Мы предполагаем, что Илан Шор делает это не сам и не на свои деньги.

— Разумеется, проводятся следственные мероприятия и расследование в отношении нескольких человек. И здесь нужно понимать, что целью был не только подкуп избирателей, и этим дело не ограничивается. Цель на национальном уровне – дестабилизация, беспорядок и т.д.

— Касаются ли эти следственные мероприятия священников? Мы же видели эти поездки в Москву, так называемое паломничество.

— В отношении некоторых церковнослужителей велось расследование о получении финансовых средств, вывозе денег из Приднестровья для нескольких человек, сборе подписей в интересах кандидата, проведении предвыборной кампании в храмах.

— Мы видели, что были задействованы и сотрудники Агентства государственных услуг (АГУ).

— Коллеги из АГУ быстрее всех захотели выяснить, что у них внутри, и первыми пришли к нам и в Антикоррупционную прокуратуру, чтобы получить данные людей, в отношении которых ведутся эти процессы. Но я хочу вам сказать, что мы говорим не только об АГУ, но и о других госучреждениях, где с этой системой связаны люди, занимающие государственные должности. Из центральных и местных учреждений, в том числе из окружных избирательных комиссий или среди социальных работников, которые не только были коррумпированы, но и могли извлекать выгоду из влияния, потому что мы понимаем, что значит быть социальным работником и как можно при этом влиять на пожилых или социально-уязвимых людей.

— Что сейчас делает сеть, если посмотреть на нее изнутри? Как она дышит?

— Мы должны понимать одно и быть уверенными, что публичное молчание не означает молчание внутри или бездействие внутри. И это не должно нас успокаивать. У нас и сейчас проводятся расследования и следственные мероприятия. Главное – быть бдительными. Они не отступят и они попытаются сделать то же самое на следующих выборах, и мы это прекрасно понимаем. Поэтому нам необходимо скорректировать нормативную базу, улучшить некоторые рабочие процессы, чтобы мы могли быть гораздо более активными.

Мы никогда не думали, что у нас будет такая большая схема финансирования на территории Республики Молдова, и что коллеги из Национального центра по борьбе с коррупцией или Антикоррупционной прокуратуры не смогут справиться численно. НЦБК и Антикоррупционная прокуратура были созданы на уровне демократической страны, где есть чистая человеческая совесть и разум для того, чтобы соблюдать закон.

— Как расформировать такую сеть? Можете ли Вы дать нам какие-то гарантии, что хотя бы до парламентских выборов сеть не будет активна или будет менее активна? Говорят, что то, что они сделали на президентских выборах, было тестом перед тем, что произойдет на парламентских выборах.

— Я могу дать заверения по поводу действий полиции – мы будем вмешиваться, расследовать и выяснять то, за что отвечает полиция. Чтобы действительно предотвратить такие явления, важно, чтобы гражданин понимал, что произошло. А для этого он должен увидеть материализацию или завершение каких-то процессов. Процессы вынесения приговоров должны доводиться до конца. Если обвинительные приговоры будут вынесены всем тем лидерам, которые фигурировали на местном уровне, то те, кто в населенных пунктах, поймут, что есть риск оказаться в руках правосудия, если они совершат такие противоправные действия – финансирование, коррупция в интересах преступной организации. А для этого гражданин должен убедиться, что процесс доводится до конца, и что нельзя играть с законом.

Интервью брала Наталья ЗАХАРЕСКУ