Интервью с членами Независимого антикоррупционного консультативного комитета, Тамарой Разиной и Джеймсом Вассерстромом

Анализ факторов, породивших самые крупные мошенничества в истории Республики Молдова, был недавно обнародован членами Независимого антикоррупционного консультативного комитета. Он был создан по указу президента в июне 2021 года, состоит из национальных и международных экспертов и финансируется Европейским союзом и Соединёнными Штатами Америки. В недавно презентованном отчете под названием «Оффшорная республика» раскрывается, что кража миллиарда, «российская прачечная» и рейдерские атаки на банковские и страховые учреждения напрямую связаны между собой и не могут рассматриваться по отдельности.

Различные индивиды, включая политиков, воспользовались лазейками в законодательстве и слабостью институтов, чтобы обокрасть государство на значительные суммы, которые будет очень трудно возместить, подчеркнули заместители председателя Комитета Тамара Разина и Джеймс Вассерстром в интервью «Ziarul de Gardă».

Тамара Разина – специалистка по международным финансам с 15-летним опытом работы в Международном валютном фонде. Ранее она работала в Национальном банке Молдовы

Джеймс Вассерстром – американский дипломат, раскрывавший коррупционные схемы в международных учреждениях и работавший сотрудником по борьбе с коррупцией в посольстве США в Афганистане.

ZdG: Что представляет собой Независимый антикоррупционный консультативный комитет? Он был создан год назад, и недавно вы представили первый отчет о деятельности.

Дж. Вассерстром: Комитет был создан чуть более 13 месяцев назад на основании президентского указа, что позволяет нам быть независимым комитетом в том, как мы определяем нашу повестку дня, организуемся и выполняем наши задачи. Мы никак не связаны с правительством, которое не играет никакой роли в выборе тем, которыми мы занимаемся, или в том, как мы осуществляем свой мандат. У нас есть три международных эксперта и три национальных эксперта, которые встречаются раз в три месяца на пленарном заседании и определяют график отчетности. У нас также есть секретариат, расположенный здесь, в Кишиневе, который работает над отчетами по темам, установленными в повестки дня. Они работают с наставниками, которые направляют их.

Первая тема, которую мы рассмотрели, и в результате у нас появился отчет, в котором анализируются факторы, способствовавшие системному мошенничеству и отмыванию денег в банковском, страховом и финансовом секторе Республики Молдова. Отчет называется «Оффшорная республика».

ZdG: В отчете «Оффшорная республика» говорится о крупнейших мошенничествах, имевших место в Молдове: знаменитой краже миллиарда и так называемой «российской прачечной». Вы изучили обстоятельства, обусловившие эти преступления. Каковы самые важные ситуации, приведшие к этим мошенничествам?

Т. Разина: Как значится в отчете, условия для этого были созданы еще в советские времена. Вы хорошо знаете, какая ситуация была после провозглашения независимости, когда мы были в самом начале, мы формировались как государство, создавалась банковская система. Всегда есть люди, ищущие способы разбогатеть, очень часто незаконными способами. Все началось с нескольких попыток. Они начали с малого, чтобы посмотреть, как пойдёт, посредством действий, направленных на кражи не очень крупных размеров.

ZdG: Значит, все началось с небольших действий?

Т. Разина: Да. И они увидели, что у них получается. Мы считаем, что это не было чем-то заранее продуманным, системным, когда все действуют сообща. Мы думаем, что существовали разные акторы, которые пробовали по-своему. Одни преуспели, другие – нет. Они выявили некоторые пробелы в законодательстве, потому что в каждом государстве есть пробелы, которыми они воспользовались. После этого они стали союзниками для достижения общей цели. Когда им было удобно, они объединялись, когда это переставало быть удобным, они разделялись и «съедали» друг друга. В нашей банковской и судебной системе были лазейки, которые они смогли использовать в своих интересах. Они не изобрели ничего нового, они использовали то, чему научились в других странах, потому что это явление характерно не только для Республики Молдова, но и для других стран. Они создали эти негативные явления у нас в стране, оказавшие серьезное влияние на нашу страну.

ZdG: Как мы понимаем, это произошло не без халатности или даже злонамеренности государственных учреждений.

Дж. Вассерстром: Да. Это справедливое утверждение. Это совершенно ясно из нашего отчета. Даже если среди сотрудников учреждений и были те, кто старался выполнять свою работу надлежащим образом, тем не менее, учреждения потерпели неудачу в результате халатности или злых намерений. В отчете это отмечается. В одних случаях речь только о халатности или только о злом умысле, в других – о том, и другом.

ZdG: И почему это произошло? Как Вы считаете?

Дж. Вассерстром: Давайте вспомним, что Республика Молдова тогда была очень уязвима, учреждения были новыми. Так что некоторые хваткие индивиды вместе с политическим классом решили протестировать, есть ли в этой системе страховочная сетка, и выяснили, что нет. И они воспользовались этой уязвимостью и коррумпировали учреждения одно за другим, а их алчные амбиции со временем становились все больше и больше.

ZdG: В этом отчете Вы упоминаете конкретные имена хорошо известных в Республике Молдова персон, которые организовали эти мошенничества. Речь о Владимире Плахотнюке, Вячеславе Платоне, Илане Шор, Владимире Филате и Олеге Рейдман. Лишь к немногим из них удалось применить уголовные санкции, большинство бежали из Молдовы. Какие у Вас есть рекомендации для учреждений в отношении этих лиц?

Дж. Вассерстром: Мы не являемся следственным органом. В их компетенции принятие решений. Но мы, безусловно, заметили нежелание или отсутствие сотрудничества в проведении очевидных расследований или судебных преследований, которые не были проведены. И одна из рекомендаций отчета заключается в том, что эти дела должны быть пересмотрены и приняты решения о возобновлении уголовных преследований. Мы обнаружили избирательное внимание прокуратуры к некоторым делам, таким образом, некоторые индивиды покинули страну, что осложняет судебное преследование. В отчете отмечается, что Республика Молдова может сделать намного больше для экстрадиции этих лиц или проведения расследования в отношении них за пределами страны.

ZdG: Есть ли необходимость в более активном участии в этом вопросе европейских учреждений, международных институтов?

Дж. Вассерстром: Да. Если эти преступления связаны с европейскими фондами, то, конечно, Европейский союз заинтересован в стимулировании этих расследований и сотрудничестве или непосредственном участии европейских учреждений по борьбе с мошенничеством. И давайте не забывать, что Правительство Соединённых Штатов Америки также может применять санкции в соответствии с Законом Магницкого против лиц, которые обогащаются незаконным путём.

ZdG: В отчете эти крупные мошенничества представлены как взаимосвязанные. Можете ли Вы объяснить эти связи?

Т. Разина: Работая над отчетом, с самого начала мы хотели подчеркнуть, что до сих пор эти три крупных события – «российская прачечная», кража миллиарда и рейдерские атаки – рассматривались как отдельные события. Мы обнаружили, что они «расцвели» и имели место в рамках одной системы и не могут быть рассмотрены по отдельности, поскольку вместе они атаковали банковскую, финансовую и другие системы. Мы проанализировали их как системную проблему, подпитываемую законодательными пробелами в нескольких областях. Одни были удобными партнерами, другие были вовлечены в «российскую прачечную», а третьи – в кражу миллиарда. Но все три мошенничества указывают на недостатки в банковской и финансовой системе. Целью нашего отчета было выявить системные недостатки, дать рекомендации по их устранению, чтобы они не повторялись. Существует риск того, что в будущем будут предприняты попытки повторения подобных мошенничеств.

Мы не следователи, мы работали на основе документов, которые уже существуют, сотни страниц документов по всем делам. И мы пришли к выводу, что они представляют собой группу событий, которые связаны между собой.

ZdG: Можно ли сказать, что именно это является новым в отчете по сравнению с тем, что мы уже знаем об этих мошенничествах?

Дж. Вассерстром: С уверенностью. Потому что он представляет связи, красную нить, которая устанавливает взаимосвязь между этими событиями и происходящим между тем, что мы можем назвать апогеем давнишних мошеннических заговоров. Это были не отдельные инциденты, они были связаны между собой. И в отчете это раскрывается. Отчет содержит исчерпывающий анализ и рекомендации, на которых мы будем настаивать как члены Комитета. Мы уже связались с учреждениями, о которых идет речь в отчете, чтобы проинформировать их о рекомендациях, адресованных им. Мы намерены работать с ними, чтобы составить график с разумными сроками выполнения рекомендаций. Мы будем следить за тем, как они выполняются, и будем обнародовать данные в отчетах о проделанной работе, которые будут составляться каждые шесть месяцев. Мы не ограничимся внесением поправок в законы, но будем стремиться к тому, чтобы они оказали влияние на улучшение недостатков политик, описанных в отчете. Если закон принят, но не выполняется – кого это волнует? Важна реализация закона и влияние, которое он оказывает. Таким образом, это вторая и самая важная цель Комитета.

ZdG: Хотя после обнаружения этих мошенничеств законодательство было изменено, и было отмечено, что рисков стало меньше, Вы упомянули на пресс-конференции, которую Вы провели на презентации отчета, что существуют пробелы в знании о конечных бенефициарах некоторых молдавских банков.

Дж. Вассерстром: Да, это правда. А данные получены от Национального банка Молдовы, я их не придумал. Были выявлены существенные недостатки. В некоторых документах НБМ, датируемых январем 2022 года, упоминаются недостатки в плане установления конечных бенефициаров. В одном или двух случаях они остаются скрытыми. Еще одна проблема, по данным НБМ, связана с нежеланием некоторых из 11 банков, находящихся под надзором НБМ, сообщать о подозрительных операциях политически значимых лиц. Это очень и очень серьезная проблема, если то, что говорит НБМ, правда. И у нас нет причин не верить НБМ.

ZdG: Это наводит нас на мысль, что подобные мошенничества могут повториться. Существует ли такой риск, если в дело вовлечены политики?

Дж. Вассерстром: Да. Вот почему мы говорим, что эти недостатки опасны.

ZdG: И что следует предпринять в этой связи?

Т. Разина: В первую очередь, я считаю, что все учреждения должны приложить усилия, чтобы начать выполнять наши рекомендации. Рекомендации были разработаны на основе проведенного нами исследования и выявленных пробелов. У нас были встречи с представителями нескольких учреждений, в том числе парламента. До сих пор нам обещали сотрудничество. Мы постараемся следить за выполнением рекомендаций. У нас были встречи с членами Комитета по бюджету и финансам и Комиссии по правовым вопросам, которые пообещали нам, что проведут инвентаризацию существующих законов, чтобы выяснить, есть ли еще недостатки. Это те лазейки, которые мы пытаемся закрыть. Но мы знаем, что злонамеренные лица всегда будут искать другие лазейки. Мы также рекомендуем усилить надзорную систему органов, которые должны осуществлять надзор, таких как Национальный банк, чтобы навязать более активную отчетность. Те, кто замышляет схемы и хочет навредить, очень изобретательны. Именно поэтому мы подготовили 45 рекомендаций по изменению законодательства. Но законы также должны выполняться, они должны работать, и тогда будут результаты. У нас есть десятки законов, которые писаны и неэффективны.

Дж. Вассерстром: В то же время, если НБМ узнает о непредоставлении отчетности по ряду сделок, он может провести внезапные проверки, что мы и рекомендуем. И если он обнаружит доказательства таких сбоев, он может принять меры, например, отозвать лицензии у некоторых банков, чтобы применить к ним санкции.

ZdG: Актуальной проблемой является взыскание убытков, что является сложной задачей. Что нужно сделать, чтобы вернуть деньги в государственный бюджет?

Дж. Вассерстром: Усилия должны быть направлены на возврат как можно большей части всех активов, которые были присвоены или украдены в результате банковского мошенничества. И мы сформулировали рекомендации относительно того, как это можно сделать лучше. Это предполагает координацию между вовлеченными учреждениями, чего до сих пор не было, установления мандатов, чтобы прояснить обязанности каждого, что в настоящее время представляется проблемой. То есть, речь идет о мерах внутреннего порядка, которые можно предпринять, чтобы сделать усилия более эффективными.

Но если быть реалистами, то следует констатировать, что это мошенничество произошло очень давно. Даже если мы знаем, где находятся украденные активы, весьма маловероятно, что большую их часть удастся вернуть. В других странах, где мы работали и где происходили такие масштабные мошенничества, мы думали, что если удастся вернуть 20-30 процентов, то мы очень хорошо поработали. Конечно, это сложно, поскольку необходимо преодолеть множество корпоративных барьеров и задействовать несколько юрисдикций. Это долгосрочные усилия, которые могут привести к возврату некоторых активов. Но если удастся возместить 20-30 процентов, это будет необыкновенно. Однако, мы должны сделать все, что в наших силах, в том числе подать сигнал другим. Если они увидят, что прилагаются значительные усилия и некоторые активы все же возвращены, если вы будете работать с дружественными государствами для достижения этой цели, это побудит других не пытаться повторять подобные мошенничества. Но ничего не делать – не вариант. Любая возмещенная сумма лучше, чем ничего.

ZdG: Как Вы оцениваете работу системы правосудия в отношении этих дел о мошенничестве?

Дж. Вассерстром: Слабая. Я не думаю, что есть другой способ описать её. Даже тот факт, что одним из методов совершения этих мошенничеств было оформление документов, оправдывающих долги, которые затем требовали погасить, а система правосудия узаконивала эти сделки, несмотря на то, что долги были фальшивыми, а документы, подтверждающие их, сомнительными. Это вызывает вопросы о том, насколько большое внимание уделялось деталям теми, кто должен был этим заниматься. Было ли это сделано намеренно, потому что кому-то за это заплатили, или это было сделано по халатности или незнанию закона – такое тоже возможно, но ни одна из этих ситуаций не может быть оправдана. Обе они в большей или меньшей степени плохи.

ZdG: И после этого, как Вы оцениваете то, как расследовались эти мошенничества?

Дж. Вассерстром: В большинстве случаев они не были расследованы, а те дела, которые были расследованы, не были завершены. И это отдельная проблема. Часто расследования, которые должны были привести к действиям по уголовному преследованию, не проводились. И здесь возникают такие же вопросы, как и в случае с судьями.

ZdG: Какие еще темы предстоит затронуть Комитету, в который вы входите, и каковы планы на будущее?

Т. Разина: Хочу подчеркнуть, что мы являемся независимым Комитетом. Мы ни от кого не зависим, ни перед кем не отчитываемся и сами решаем, какие темы нам поднимать. В этом году мы поставили перед собой задачу проследить за выполнением рекомендаций. Каждые шесть месяцев мы будем обнародовать результаты. Мы понимаем, что многие из рекомендаций не могут быть выполнены в одночасье или в течение 3-6 месяцев, но мы хотим, по крайней мере, видеть усилия по началу их выполнения.

Следующий отчет должен появиться в сентябре и он будет представлять собой анализ эффективности работы органов, призванных бороться с коррупцией. Вы знаете, что у нас имеется девять учреждений, которым отведена эта роль, но они не всегда очень эффективны. Поэтому мы проводим системный анализ, чтобы понять, что нужно изменить, как это нужно реструктурировать, с нашей точки зрения, чтобы иметь более эффективную систему, где нет дублирования задач. В рамках следующих отчётов мы намерены рассмотреть вопросы финансирования политических партий и коррупции на государственных предприятиях.

ZdG: Вы подчеркнули, что это независимый Комитет. Что является гарантией этой независимости? Кто финансирует деятельность Независимого антикоррупционного консультативного комитета?

Дж. Вассерстром: Нас финансируют Европейский союз, США и украинский фонд. Мы не получаем средств от Правительства Республики Молдова.

Т. Разина: Мы также не отчитываемся перед финансирующими организациями. Мы полностью независимы.

Дж. Вассерстром: Мы ни с кем не консультируемся относительно того, как готовить отчеты, какие рекомендации предлагать. Когда мы обнародуем отчет, он становится общедоступным для всех.

ZdG: Благодарим вас!

Интервью взяла Наталья ЗАХАРЕСКУ